страх труса, нет - это давало ему ощущение полноты жизни.

Когда Хейвот услышал о том, как берсеркеры раздобыли в подземном архиве Иматры записи, он начал думать, что действия машины берсеркера, преследующей его, было вызвано не тем, что сделал или не сделал он, а чем-то иным. Но из-за подозрительности он никогда не был уверен ни в чем до конца.

Существовал еще один вопрос, близко связанный с первым. И этот вопрос порой не давал беглецу спать, когда тот один или со своей только что освобожденной влюбленной лежал на своей койке. Смогут ли берсеркеры при встрече тем или иным способом распознать в нем своего? Передала ли машина что-то другим?

Возможно, следовало по-иному сформулировать этот вопрос: хотел ли он, Хейвот, сражаться на стороне берсеркеров или нет?

Принимая во внимание ту неожиданную ярость, с которой командор Принсеп преследовал теперь дьявольские машины, Хейвот думал, что очень скоро он сумеет получить на него достоверный ответ.

Лежа в- маленькой каюте вдвоем с Бекки и тесно прижавшись к ее телу, Хейвот разглядывал спящую возлюбленную, машинально гладил ее светлые волосы и улыбался своим мыслям.

Он позволил себе прошептать ласково, почти неслышно одно единственное слово: 'Бэдлайф'!

20

Первый ужасающий удар оружия берсеркеров по защищенному силовыми полями корпусу флагмана свалил Хейвота с кровати, секунду спустя обнаженное тело Бекки приземлилось на него сверху.

Еще раз, возможно уже сотый, с тех пор, как флот покинул Иматру - Хейвот давным давно уже сбился со счета - флагман заканчивал взятие светового барьера и должен был появиться в нормальном пространстве.

Но на этот раз возвращение было другим. Мгновенье спустя после появления 'Симметрии' первый тяжелый удар врага попал в цель. С опозданием в одну-две секунды сигнал тревоги на корабле подал свой страшный, приглушенный голос.

С беспокойством оттолкнув в сторону полусонную Бекки и не обращая внимания на ее возмущенные крики, тело его, опережая разум, принялось облачаться в космические доспехи, которые вот уже несколько дней лежали под его койкой.

У Бекки, конечно же, тоже имелись свои космические доспехи, но они были в ее каюте. Чтобы добраться до них, полуобнаженной Бекки нужно было, рискуя своей репутацией, пробежать несколько метров по коридору. Хейвот мог представить себе, как остальные будут смотреть на нее осуждающими взглядами, даже если в этот момент им не до этого.

Хейвот позволил ей поцеловать себя на прощание, но и в это мгновение его внимание целиком и полностью было поглощено облачением в скафандр. Ему не хотелось, чтобы она одевала скафандр, но остановить ее или отговорить от этого он даже и не пытался.

Никто из членов команды или пассажиров, находящихся на борту судов регулярных сил флота,- разве что за исключением тех, кто стоял в это время на вахте, не удостоился никакого предупреждения о том, что их мир сейчас взорвется.

Стремясь перехватить убегающего неприятеля, командующий флотом понимал, что риск внезапной атаки существует. Следовательно, удар берсеркера не мог восприниматься как совсем уж неожиданный. Все же время его нанесения и, главное, мощь были удивительны.

Ранее выдвинутая одним из астронавтов, но не получившая надежного подкрепления, теория гласила, что противник отправился именно этим путем только потому, что распределение всякого рода вещества вдоль этого следа обуславливало неравное положение сторон при нанесении удара. Независимо от того, была теория астронавта правильной или нет, практический результат для землян был удручающим.

Командор начал наращивать скорость, которая была несколько потеряна.

Десять или пятнадцать судов, меньшего размера, которые в пределах миллисекунд появились в нормальном пространстве вслед за флагманом, также были атакованы. Некоторые из них были разрушены.

Небольшой контингент гражданских лиц, находящихся на борту 'Симметрии',Хейвот, люди Службы Человечества и Кармпан,- за несколько дней до отправления с Иматры были предупреждены как действовать в случае боевой тревоги. Им следовало, как можно быстрее облачиться в свои космические скафандры, привязаться к акселерационным (для перенесения перегрузки) креслам и оставаться в них на протяжении всего времени чрезвычайного положения.

Хейвот находясь один в каюте и уже практически облачившись в скафандр был сбит с ног вторым прямым ударом по флагману. С мрачным выражением лица и трясущимися руками он попытался сесть ровно. Тяжесть, запах и внешний вид громоздкого костюма, очень похожего на тот, который на поверхности Иматры спас ему жизнь, пробудил в нем живые воспоминания об ужасной погоне, завершившейся встречей с берсеркером.

Застегивая последнее соединение на скафандре, он выбежал в коридор и, стараясь не проглядеть Бекки или ее старших товарищей, направился к своему акселерационному креслу.

Прокладывая свой путь к приписанному ему местоположению среди незнакомых звуков стиснутого пространства, Хейвот обнаружил, что его разгоряченное воображение рисует ему несущие смерть машины, окружавшие его в космосе со всех сторон, и он мог чувствовать, как проносятся они мимо 'Симметрии' с невообразимой скоростью. Он мог ощущать их безжизненные тела, чувствовать их запах там, вне пределов корабля.

С большим трудом заставил он себя вернуться к реальности. Поодаль от капитанского мостика располагалась комната с акселерационными креслами, где должны были собраться пассажиры судна и оставаться на своих местах, пока не прозвучит сигнал отбоя. Суперинтендант Гейзин и старший агент Аринари уже были там. Их космические доспехи имели отметки 'СЧ'. Тогда Хейвот подумал, не послужит ли это специальной наводкой для берсеркеров, но тут же, к своему собственному удивлению, решил, что вряд ли.

Тем временем корабль не переставал сотрясаться от взрывов. Корпус его звенел, как огромный гонг,- под продолжающимися ударами орудий противника, смешиваемыми теперь с оглушительными взрывами снарядов, выпускаемых из собственного оружия.

В комнате появилась Бекки в скафандре, целая и невредимая. Пошатываясь на ходящей ходуном палубе, прошла она к своему месту рядом с Хейвотом. Сквозь лицевую шшстину ее шлема видел он ее обрадованное лицо. Он знал, что несмотря на происходящее - радовалась она одному, что он жив.

Из усилителей раздался спокойный голос командора:

- Будьте готовы отразить нападение штурмовиков. Повторяю...

Штурмовики! То, что так часто происходит в историях о космических приключениях, удивительно часто происходило и в реальной жизни.

Современные защитные системы были в состоянии простую кинетическую энергию заставить работать на себя. Сражающиеся корабли и машины, окруженные защитными силовыми полями, зачастую становились более уязвимыми для медленно движущихся абордажных и посадочных устройств, чем для несущихся с бешенной скоростью ракет.

Почти мгновенно на смену голосу командора пришел голос компьютерного мозга флагмана. Было объявлено, что несколько малых штурмовиков противника прорвались сквозь защитное поле 'Симметрии'.

Хейвот поднял руку, заключенную в скафандр, и прикоснулся к Бекки, сидящей рядом с ним в кресле. Позади сидели, дрожа от страха, агенты Службы Человечества.

Тогда шеф Службы Человечества, словно почувствовав, что Хейвот смотрит на него, повернул в его сторону голову и смерил его свирепым взглядом, несомненно намереваясь продемонстрировать тем самым, что вовсе не боится и что именно сейчас сможет уличить Хейвота в связи с берсеркерами.

Лейтенант Аринари на Хейвота не реагировал, он выглядел бледным в глубине своего шлема и было видно, что его совершенно не волновало ничто, кроме собственной шкуры. У него был вид человека, который вот-вот замарает свои подштанники, что было совершенно невозможно в тщательно подогнанном костюме космического снаряжения, оборудованным к тому же миниатюрной системой всех удобств.

В маленькой комнате одно место пока оставалось незанятым, и было оно совершенно иной формы, чем другие. Очевидно, Кармпан предпочел остаться в своей каюте. Определенно это противоречило приказу командора, но кто мог заставить подчиниться Четвертого Путешественника?

В пассажирский отсек вкатился вооруженный робот, по-видимому, завершивший свою работу на контрольном пункте за соседней дверью. Несомненно, что Гейзин и Аринари, если бы кто-то спросил их