На кухне завтракали, но атмосфера была напряженной. Терри, получив от Мад выговор, выглядел мрачно, его красивое лицо потемнело от обиды. Энди, без всякого объяснения изгнанный из комнаты, которую он делил с Сэмом, был явно расстроен. Дотти сидела во главе стола с каменным лицом. Эмма нагнулась к радиоприемнику и включила его. Передавали «Край надежды и славы».[1]

— Мад думает, что в десять будет какое-то сообщение, — сказала Эмма. — Солдат, который привел Сэма, сказал, чтобы мы слушали радио. Еще он сказал, что в стране введено чрезвычайное положение и никто не должен выходить из дома.

«Я должна быть спокойной, — думала она, — теперь ответственность лежит на мне. Это все равно что быть заместителем Мад, но не как в обычные дни. Сейчас кризис».

— Чрезвычайное положение? — спросила Дотти, разинув рот. — Мы что, воюем?

— Не знаю. Он не сказал. Кстати, этот солдат американец.

— Янки? — Терри, выйдя из подавленного состояния, вскочил на ноги.

— То есть у баррикады на дороге засели янки? Какого черта им здесь надо? То есть понимаешь, если высадятся русские, чем поможет это паршивое заграждение? Даже я смогу пройти, если надо, не говоря уже о русских.

— Но если у янки оружие, ты не полезешь через баррикаду.

Энди попал в точку, и Терри на секунду замолчал в замешательстве.

— Ну а зачем янки оружие против меня? — спросил Терри. — Я же ничего такого делать не буду.

— А может, ты побежишь, — сказал Энди. — Как Спрай.

Наступила тишина. Каждый по-своему волей-неволей вспомнил об утреннем происшествии. Даже Колин задумался. Когда Джо поднимался с Сэмом наверх, он шепнул Колину, что случилось несчастье, пострадала собака с фермы, но Колин тогда не понял, что это связано и с ревом самолетов и с возбужденным рассказом Терри о солдатах.

—Эмми, — медленно произнес Колин. — То есть американский солдат стрелял в Спрая?

За Эмму ответил Энди:

— Да, — более того, он убил его.

— Это несчастный случай, — торопливо сказала Эмма, — солдат приходил извиняться.

— Но если не работает телефон и нельзя выходить из дома, то как тогда сообщить о несчастье мистеру Трембату? — спросил Терри. — Он будет так горевать, да и все они, особенно Миртл.

Миртл пятнадцать лет, и Терри сейчас с ней встречается.

— Послушайте-ка, я проскочу на ферму через поле, я быстро — пять минут, и все.

— Нет, — сказала Эмма. — Нет…

Терри ответил дерзким непокорным взглядом, потом засунул руки в карманы и пнул по ножке кухонного стола. Но не успел он заспорить, музыка по радио прекратилась и диктор произнес: «В десять часов после сигналов точного времени будет передано важное сообщение».

— Вот и оно, — сказала Эмма, хватая поднос с кофе. — Идите все в библиотеку. Мад велела, послушаем по телевизору. Энди, позови Джо и Сэма.

Она выбежала из кухни. Дотти и мальчишки последовали за ней. Бабушка сидела в кресле, в своем убежище, готовая в любой момент нацепить на нос очки для дали. Телевизор был уже включен. Передавали картинку доселе невиданную: два флага рядом, соединенные в основании. «Юнион Джек» и «Звезды и полосы». Колин устроился у Мад в ногах на скамеечке, посадив Бена к себе на колени.

— Что, будет фильм про ковбоев? — спросил он.

— Тише, — попросила Эмма.

Вошел Джо, держа за руку Сэма, и они сели рядышком с Терри и Энди на подоконнике. Дотти, взглянув на Мад, пододвинула стул и села. Эмма устроилась на подлокотнике дивана. Два флага померкли, уступив место диктору, испуганному и нервному, утратившему» свой обычный жизнерадостный вид.

— Доброе утро, зрители юго-запада Англии, — произнес он. — Говорит телестанция Плимута. По не зависящим от нас обстоятельствам ранее объявленные утренние передачи не состоялись. Причину этого вам объяснит контр-адмирал сэр Джеймс Джолиф, командующий западной группой войск, который сейчас со мной в студии. Пожалуйста, адмирал Джолиф.

Камеры переключились на лысого адмирала, который регулярно присылал Мад открытки на Рождество и однажды даже у нее обедал. В форме, украшенной наградами, он выглядел более грозно, чем два года назад, когда он в шортах и широкой футболке играл на лужайке с мальчишками в бадминтон.

— Да этот старикан друг Мадам! — восторженно заорал Колин, и Бен, сидевший у него на коленях, начал аплодировать. На этот раз Дотти сказала:

— Тише!

Лицо Мад сохраняло бесстрастие, но очки уже твердо обосновались на ее носу.

— Здравствуйте все, — произнес адмирал Джолиф. Голос у него был озабоченный, но не чересчур, и Дотти подумала, что, по крайней мере, дела не так уж плохи: Букингемский дворец не лежит в руинах, и любимая королева в безопасности.

— Я уполномочен сообщить вам, — продолжал он, — что начиная с полуночи в нашей стране введено чрезвычайное положение. По всему Соединенному Королевству приняты меры по обеспечению безопасности населения, нормальному снабжению энергией и функционированию основных служб. Однако временно не будет работать почта. С полуночи прекращено движение поездов — сроком на двадцать четыре часа или,