указывает на сегодняшнее число, вернее, на событие, которое должно произойти уже сегодня. Главарь однозначно предупреждает о чем-то своих сообщников. Что-то должно случиться. Но что именно?

– Неужто их и вправду интересует взрыв на шахте? – удивленно развел руками Михаил. – Но какая им от этого польза?

– Действительно, какая выгода? – Иван посмотрел на Алексея. – И какая в том выгода старателям, тоже не пойму. Разве что кровь разогнать, побузить изрядно, покуражиться да после спины подставить под казачьи нагайки.

– Выгода? – переспросил Алексей. – А какая им была выгода от того, что Захар тоже пытался затеять бузу во время пожара? Не помните разве?

– Постой-ка, – Иван отставил в сторону бокал с вином и, выпрямившись в кресле, обвел всех настороженным взглядом. – И в том и другом случаях кто-то явно пытался и пытается организовать волнения. Во время пожара они возникли почти стихийно и без видимого повода. На этот раз повод якобы имеется, даже вон петицию нацарапали. И я полностью уверен, что это делается неспроста. Хотелось бы мне встретиться завтра со старшиной старателей. Не сомневаюсь, что через четверть часа узнаю, кто его купил и за сколько сребреников.

– Ничего не понимаю, – произнес растерянно Михаил. – Шахта? Буза? Старатели? – Он пожал плечами и произнес еще более растерянно: – На что эти твари вообще рассчитывали, когда пытались нас отравить?

– Удайся наше отравление, волнений было бы во сто крат больше, а преступники под шумок завершили бы свою грязную затею, – пояснил Алексей. – И я все сильнее склоняюсь к мысли, что во главе банды стоит крайне изощренный и хладнокровный человек, который быстро реагирует на любое изменение ситуации. Давайте вспомним хотя бы убийство Тригера. Его дикая смерть несомненно потрясла всех, и тут же следом пожар на складе, затем призывы Захара к бунту... Все шло своим чередом и явно было рассчитано на то, что возбужденные и напуганные страшными и непонятными событиями люди легко поддадутся на провокацию Захара. Я думаю, что нежелание литейщиков идти в цех накануне пожара тоже дело рук Захара или Ерофея, если не самого Столетова. И нехватку денег на жалованье, видимо, устроил бухгалтер, равно как и жалобу на Тригера в Горный департамент, якобы от имени рабочих. Все было прекрасно продумано и весьма лихо закручено. Но также очевидно, что у Степки, Гурана и даже у Столетова просто-напросто не хватило бы умишка продумать и организовать подобную многоплановую операцию! Они были исполнителями, но никак не вдохновителями!

– Пойдем дальше, – поддержал его Вавилов. – Самострел на тропе установили в тот момент, когда поняли, что трюк с похожим на вас человеком, Михаил Корнеевич, не пройдет. Но не успели его предупредить, чтобы не высовывался, потому что от озера до слободы, сами понимаете, путь неблизкий.

– Честно сказать, вы меня изрядно встревожили, – произнес Михаил и нервно затянулся сигарой. – Мне почему-то кажется, что я мошка, которая попала в паутину к огромному и жирному пауку. И он вот-вот набросится на меня.

– Ну большую часть лап мы у этого паука уже отхватили, осталось только наступить на него каблуком, – улыбнулся Алексей и перевел взгляд на Вавилова. – Иван, они действительно затевают что-то серьезное на этот раз! У них не получилось с пожаром, с отравлением, значит, они попробуют воспользоваться выступлением старателей. – И тотчас ощутил внезапный прилив крови к щекам – первый признак того, что догадка вот-вот родится в утомленном мозгу.

– Но что это может быть? – Иван прищурился. – Будем танцевать от печки. От самой банды осталось, по нашим подсчетам, не более двух человек, в крайнем случае трех. Причем один из злоумышленников находится сейчас в вашем доме. – Он усмехнулся, заметив, как вытянулось лицо у Михаила. – Я вам твержу об этом открытым текстом чуть ли не битый час, а вы все делаете удивленное лицо. – Да, да, один из членов шайки сладко почивает на одной из мягких постелей в вашем доме, а может, я ошибаюсь, наоборот, бодрствует, просчитывает варианты, как претворить в жизнь свой гнусный замысел. Я ж вам то и дело намекаю: определенно кто-то из вашего окружения выключил свет, выпустил Мурку и, возможно, напал на Машу...

– И в-вы, вы уже знаете кто? – произнес Михаил, слегка заикаясь от волнения. – Вы знаете его имя?

– Пока это служебная тайна, но попрошу вас настоятельно, чтобы все ваши гости и сестра никуда с утра не отлучались и в обязательном порядке находились в управлении приисков во время ваших переговоров со старателями.

– Но как? – воскликнул Михаил пораженно. – Маша? Марфа? Учитель? У меня в голове не укладывается!

– У меня тоже не укладывается! Но кто-то ведь из них троих эту бумажку выронил. Если не вы, не я, не Алексей и не урядник, значит, кто-то из тех, кто присутствовал в гостиной во время ужина и кому Федька хотел незаметно передать записку, – произнес сухо Иван. – Но дай бог, чтобы мы ошибались!

– Так вы не назовете имя?

– Не назову! – отрезал Иван. – И больше не спрашивайте меня об этом. Завтра, то есть уже сегодня, – посмотрел он на часы, – наверняка все выяснится. Давайте лучше обсудим, какую, на ваш взгляд, пакость затеяли преступники на этот раз.

– Мы знаем, что банда практически перестала существовать, – подал голос Алексей, – поэтому они должны сейчас по логике затаиться и переждать сложное время. Но они, тем не менее, решаются на какой-то шаг. Возможно, они хотят убраться из города, но для этого нужны деньги, и много денег, тем более что их затея с фальшивыми червонцами провалилась. Но где они могут достать сразу много денег и быстро к тому же? Напрашивается единственный вывод. Я думаю, что они решили напасть на приисковый банк. Михаил, ты сам говорил, что там скопилось большое количество золота, а домик – хлипкий, его руками раскатать можно.

– Говорил, – тот пожал плечами. – Но ты что ж, не видел моих стражников? Они любого порешат, кто к банку ближе чем на двадцать саженей приблизится. Мои нукеры свою задачу знают: там мышь не пробежит, стрекоза не пролетит.

– Скажи, а золото у тебя каким образом хранится? – спросил Алексей.

– В джутовых мешках. По полпуда каждая упаковка. Кроме того, они уложены в деревянные ящики, обитые железом. Получается, что в каждом ящике четыре мешочка общим весом два пуда.

– То есть вынести ящик одному человеку вполне под силу? – уточнил Алексей.

– Вполне, – согласился Михаил. – Тяжеловато, конечно, но если мужик здоровый, то и один справится.

– Интересно, – задумчиво протянул Иван, – честно сказать, я тоже склоняюсь к мысли, что бродягам крайне нужны деньги, чтобы убраться из Тесинска. Но как они проникнут в банк? Среди бела дня, когда вокруг полно стражи, а на дверях запоры?

– Окна есть в банке? – спросил Алексей.

– Нет, три сплошные стены, а в четвертой – дверь! И внутри ничего лишнего. Ящики стоят прямо на полу.

– А полы какие?

– Обыкновенные, земляные... – ответил Михаил и вдруг хлопнул себя по лбу. – И как я не догадался? Подкоп, конечно же, подкоп! И не зря они выбрали для ограбления сегодняшний день. Точно, под шумок решили, сволочи, сработать.

– Вы абсолютно правы, Михаил Корнеич! – согласился Иван и, посмотрев на часы, неожиданно предложил: – Надо бы соснуть хотя бы пару часиков, а то денек сегодня тяжелый предстоит, – и пристально посмотрел на Михаила. – Дайте слово, Михаил Корнеевич, что с этой минуты вы без нашего с Алексеем ведома не предпримете ни единого шага, в том числе не будете искать подкоп. Я, кажется, знаю, как поступить дальше, но об этом утром...

Уже на подходе к комнатам, которые им отвели для ночлега, Алексей придержал Ивана за локоть:

– А ну-ка, друг любезный, скажи на милость, как ты умудрился сначала вытащить, а после вернуть эту бутылочку в Федькин карман?

– Да проще простого, – лихо подмигнул ему приятель. – Иногда бывает, что прежние грехи в