Тибр, – в честь него нарекли и реку италийскую Тибром,
И потеряла она старинное Альбулы имя.
Так же меня, когда я, из родного изгнанный края,
В море бежал, всемогущая власть Фортуны и рока
И Аполлоном самим мне остаться велено было'.
Молвив, прошел он вперед и алтарь показал и ворота,
Что и по сей еще день Карментальскими в Риме зовутся,
Ибо доныне у всех здесь в почете имя Карменты,
Роду Энея в веках и удел Паллантея высокий.
Рощу царь показал, которой Убежища имя
Ромул дарует опять,828 и под камнем холодным Луперкал
(Имя дано ему в честь паррасийского Пана-Ликея);829
Этим местом, гостям о кончине Арга поведал;830
Дальше к Тарпейской горе831 он повел их – теперь Капитолий
Блещет золотом там, где тогда лишь терновник кустился.
Но и тогда уже лес и скала вселяли священный
Молвил Эвандр: 'Ты видишь тот холм с вершиной лесистой?
Там обитает один – но не ведаем, кто – из бессмертных.
Верят аркадцы, что здесь мы Юпитера видим, когда он
Темной эгидой своей потрясает и тучи сзывает.
Память о древних мужах, следы времен стародавних:
Янусом был основан один, другой же – Сатурном,
Звался Сатурнией он, а первый Яникулом звался'.
Так в разговорах они до чертогов дошли небогатых
Там, где Форум теперь и Карин832 роскошных кварталы.
Царь у порога сказал: 'Сюда входил победитель —
Сын громовержца и был во дворце этом принят радушно.
Гость мой, решись, и презреть не страшись богатства, и дух свой
Молвив, под низкий свой кров он могучего вводит Энея
И предлагает ему опочить на ложе из листьев,
Сверху набросив на них ливийской медведицы шкуру.
Ночь опустилась, обняв крылами темными землю.
Смутой встревожена злой и угрозами буйных латинян,
Речи такие вела в золотых палатах Вулкана,
Чтобы опять воспылал супруг божественной страстью:
'В годы, когда разоряли войной цари Арголиды
Я не просила тебя несчастным помочь и оружье
Выковать тевкрам твоей рукой искусной, супруг мой:
Я не хотела, чтоб ты свой растрачивал труд понапрасну,
Хоть перед царскими я была в долгу сыновьями833
В землю рутулов он по веленью Юпитера прибыл,
Значит, вправе я – мать – молить о доспехах для сына.
К просьбе да будет твоя благосклонна священная воля:
Некогда внял ты Авроры слезам и мольбам Нереиды.834
Точат они на погибель и мне, и сыну, и внуку!'
Молвив, она обвила белоснежными мужа руками,
Нежно прильнула к нему, ибо он все медлил с ответом;
Жаром знакомым Вулкан загорелся тотчас, и пламя
Огненной трещиной так разрывает темные тучи
Молний мигающий блеск под удары могучие грома.
Хитростям рада всегда и власть красоты своей зная,
Видит Венера, что вновь побежден он вечной любовью.
Где же твое доверье ко мне? Если б ты захотела,
Я и тогда бы посмел сковать для тевкров оружье:
Не запрещал ведь ни рок, ни Отец всемогущий, чтоб Троя
Десять еще простояла бы лет и продлилась Приама
Все посулю, что стараньям моим и искусству под силу,
Все, что создать я могу, расплавляя электр и железо,
Все, что горнам моим и мехам доступно. Не нужно
Просьб: на силу мою положись'. С такими словами
Он опочил, поникнув на грудь супруги прекрасной.
Ночь прошла полпути, и часы покоя прогнали
Сон с отдохнувших очей. В это время жены, которым
Надобно хлеб добывать за станом Минервы и прялкой,
И, удлинив дневные труды часами ночными,
Новый урок служанкам дают, ибо ложе супруга
Жаждут сберечь в чистоте и взрастить сыновей малолетних.
Столь же бодро восстал в такую же раннюю пору
В море Синайском лежит близ Липары Эоловой остров,
Скалы крутые на нем день и ночь окутаны дымом,
Почву под ними изъел огонь циклоповых горнов,
Гулко в пещерах звучат удары молотов тяжких,
Пламя гудит в очагах, и несется грохот наружу.
Здесь – Вулкана чертог, и Вулканией остров зовется.
С выси небесной сюда низошел огнемощный владыка.
Тут железо куют в огромном гроте циклопы:
Форму и блеск под руками у них в тот миг обретала
Молнии грозной стрела, какие во множестве мечет
С неба на землю Отец. Не закончили труд свой циклопы:
