И, не окончив труда, свой плуг в борозде оставляет.
Не оживить в нем души, ни речке, которая льется
По полю между камней, электра305 чище; впадают
Снизу бока, в глазах неподвижных смертная тупость,
Весом своим тяготясь, склоняется доземи шея.
Тяжкую землю? Меж тем ни дары массийские Вакха
Не навредили ему, ни пиры с двойной переменой, —
Только листва да трава пасущихся были питаньем,
Ясные были питьем родники и с течением быстрым
В те же лихие года, – говорят, – по местностям этим
Тщетно искали быков для Юнониных священнодействий,
И колесницу везли к алтарю два буйвола разных.
Землю мотыгой рыхлить уже не под силу – ногтями
Люди, шеи пригнув, скрипящие тащат повозки!
Волк не блуждает уже у овчарен и козней не строит,
Он уж не бродит вкруг стад по ночам: жесточе забота
Волка гнетет. Горячий олень и робкая серна
Всех обитателей вод, плавучих всякой породы
Вдоль по морским берегам, как останки кораблекрушенья.
Моет прибой; к непривычным рекам поспешают тюлени:
Дохнет ехидна – не впрок ей извивы подземных укрытий,
Стал даже воздух и тот неблагоприятен: свергаясь,
С жизнью своей расстаются они в подоблачной выси.
Мало того – бесполезна была и пастбищ замена.
Стало искусство во вред; и врачи уступили болезни –
Бросив стигийскую тьму, свирепствует вновь Тисифона
Бледная, перед собой Боязнь гоня и Болезни,
И, выпрямляясь, главу что ни день, то выше подъемлет!
Блеяньем вечным овец, коров постоянным мычаньем
Целые толпы зверья предает она смерти и в самых
Стойлах груды валит гниющих в гнусном распаде
Туш, пока их землей не засыплют и в яму не спрячут.
Даже и кожу нельзя было в дело пустить, даже потрох
Также нельзя было стричь изъеденной грязью и хворью
Шерсти, даже нельзя прикасаться к испорченной волне.
Если же кто надевал вредоносную шкуру, по телу
Тотчас шли пупыри воспаленные, и по зловонным
Вскоре болящая плоть в священном огне отгорала.
Книга четвертая
Ныне о даре богов, о меде небесном307 я буду
Повествовать. Кинь взор, Меценат, и на эту работу!
На удивленье тебе расскажу о предметах ничтожных,
Доблестных буду вождей воспевать и всего, по порядку,
Малое дело, но честь не мала, – если будет угодно
То благосклонным богам и не тщетна мольба Аполлону!
Прежде всего, выбирай хорошо защищенное место
Для обитания пчел (известно, что ветер мешает
Соком цветов не сомнут и корова, бредущая полем,
Утром росы не стряхнет и поднявшихся трав не притопчет.
Пестрых ящериц пусть со спинкой пятнистой не будет
Возле пчелиных хором, и птиц никаких: ни синицы,
Опустошают они всю округу, нередко хватают
Пчел на лету, – для птенцов безжалостных сладкую пищу,
Чистые пусть родники и пруды с зеленеющей ряской
Будут близ ульев, ручей в мураве пусть льется тихонько.
Только лишь ранней весной у новых царей зароятся
Пчелы, едва молодежь, из келий умчась, заиграет, —
Пусть от жары отдохнуть пригласит их берег соседний,
И в благодатную тень ближайшее дерево примет.
Верб наложи поперек, накидай покрупнее каменьев.
Чтобы почаще могли задержаться и крылья расправить
Пчелы и их просушить на солнце, когда запоздавших
Эвр, налетев, разметет иль кинет в Нептунову влагу.
Распространяет тимьян, духовитого чобра побольше
Пусть расцветает, и пьют родниковую влагу фиалки.
Улья же самые строй из древесной коры иль из гибких,
Туго плетенных лозин; а в каждом улье проделай
Мед, а от летней жары чересчур он становится жидок.
То и другое для пчел одинаково страшно. Недаром
Каждую щелку они залепляют старательно воском
В доме своем, и соком цветов, и узой заполняют,
Крепче она и смолы, добытой на Иде Фригийской.309
Часто – коль верить молве – в прорытых ходах, под землею
Ставили пчелы свой лар, иль их находили глубоко
Спрятанных в пемзе, а то и под сводами дупел, в деревьях.
Жидкой замазкой промажь да присыпь понемножку листвою.
Не допускай, чтобы тис рос около пасеки,310 раков
Рядом нельзя опалять докрасна;311 болот опасайся;
