После достаточной подготовки артиллерийским огнем известных пунктов японцы перешли в наступление. Подробностей пока не знаю.
Бомбардировка, начавшаяся с 11 часов утра, сразу затихла около 6 часов вечера.
На Плоской горе сегодня взяли в плен одного японца.
Пошел слух, что генерал-адъютант Стессель ранен в голову.
Точных сведений о вчерашнем штурме до сих пор не имею.
Слыхал, что на правом фланге японцы перешли в общее наступление. Наши потери достигают 100 человек убитыми и ранеными, потери же японцев гораздо серьезнее.
С 2 часов японцы, как и вчера, начали обстреливать наши батареи. Я видел собственными глазами перелеты лиддитовых снарядов через Перепелку.
В инженерной мастерской ежедневно отливается до 50 снарядов.
Вчера умер от брюшного тифа и прободения кишок градоначальник и строитель гор. Дальнего, штабс-капитан Сахаров, вступивший в ряды нашего гарнизона после взятия г. Дальнего японцами. Завтра состоятся его похороны вблизи вокзала железной дороги.
На 2-м форте мы дали сегодня против японских минных галерей первый усиленный камуфлет (взрыв), кнопку электрического провода нажал сам комендант крепости, генерал-лейтенант Смирнов.
Говорят, что камуфлет удался, но вместе с тем японцы в том же форту подорвали часть нашего капонира.
Сегодня, около 12 часов дня, японцы своей стрельбой зажгли пакгауз Русско-Китайского банка, недалеко от Перепелки. При этом сгорела масса чая и других товаров. Убытки громадные.
Кроме этого, под Золотой горой опять загорелся склад масла, принадлежащий Морскому ведомству. Клубы густого черного дыма и языки пламени были видны в крепости до 4 часов дня.
Сегодня же сгорели: каретный сарай наместника, управление строителя порта и контора купца Тифонтая. Одним словом, пожарищ масса...
Нужно сознаться, что все они как-то удручающе действуют на население, хотя особого ущерба крепости и не приносят.
С помощью своих осадных работ и постоянных штурмов японцы подошли к гласису 3-го форта и засели за подошвой его, в мертвом его пространстве.
Наши потери в артиллерии за все время осады громадны. Так, на 6-дюймовой батарее 3-го форта из первоначального состава прислуги по сие число осталось целыми и невредимыми только три артиллериста.
Наша канонерская лодка «Забияка», пробитая несколько дней тому назад японскими снарядами, затонула в Западном бассейне у всех на глазах в течение каких-нибудь 15 минут.
Генерал-адъютант Стессель действительно оказался ранен. Пуля пробила ему папаху и зацепила верхние покровы черепа.
Ясно, но холодно.
Всю ночь и весь день японцы ожесточенным артиллерийским огнем обстреливают в разных направлениях несчастную нашу крепость.
Я лично видел несколько разрывов лиддитовых снарядов на Перепелке и затыльное поражение батареи Лит. Д.
Слыхал, что на правом фланге японцы предприняли наступление, но что было дальше, не знаю.
Против Ляотешаня видны были несколько японских судов и шаланд.
Сегодня в одной роте меня угощали довольно необычным блюдом: рисовым супом с ослятиной.
Ночь прошла очень тревожно.
Стрельба на Малой Голубиной бухте, начавшаяся еще вчера вечером, продолжалась вплоть до самого утра. Кроме того, время от времени ясно доносились с Высокой горы залпы орудийных выстрелов. 5-е временное укрепление также усиленно обстреливало редуты японцев. Но это было не все...
Рано утром и на правом фланге поднялась страшная канонада.
Описать всех ужасов картины невозможно. Скажу только одно, что гул стоял невообразимый, а дым от взрывов лиддитовых снарядов и шрапнели зловеще окутывал собой все пространство.
Все в сильной тревоге и беспокойстве следили за правым флангом, где кипел ожесточенный бой и где царили ад, ужас и смерть...
Ружейная перестрелка сливалась с орудийной канонадой в сплошной гул. Было ясно, что шел отчаянный штурм...
Вскоре в Новый Город стали приносить раненых.
Все сознавали, что крепость переживает тяжелые испытания, и имели хмурый и озабоченный вид.
А правый фланг все по-прежнему был окутан пороховым дымом и пылью...
Наконец, около 5 часов дня, пришло радостное известие, что «всё» осталось за нами. Если это верно, то мы, безусловно, одержали большую победу. Японцы уже, наверное, напрягли все свои усилия, чтобы сегодняшний их штурм увенчался успехом, и если были все-таки отбиты, то, вероятно, понесли громадные потери.
Зато на Голубиной бухте действия японцев оказались удачнее: они заставили отряд штабс-капитана Соловьева отступить, а сами заняли еще одну возвышенность.
Передовые части конных отрядов Генерального штаба капитана Романовского также принуждены были несколько податься назад. Таким образом, здесь японцам удалось немного продвинуться вперед.
Сегодня плавучий госпиталь «Ангара» (бывшая «Москва») получил пробоину и носовой частью погрузился в воду. Все больные, около 2000 человек, бежали с парохода, опасаясь следующих попаданий, которые были вполне возможны.
Вчера сгорел пробитый снарядами пароход Восточно-Китайского пароходства «Новик».
Сегодня 6-дюймовым снарядом в Старом Городе в моей конюшне убита одна из моих верховых лошадей.
Вообще Старый Город страшно разрушен: в редкий дом не попало несколько снарядов. Жители в страхе начали переселяться в более безопасные части города.
Слыхал, что высшее морское начальство, поставив свои орудия на батареи сухопутного фронта, стало считать себя здесь полным хозяином и начало, помимо начальника крепостной артиллерии, распоряжаться стрельбой, представлять матросов и офицеров к наградам и т. д. Ввиду этого от начальника крепостной артиллерии последовал весьма дельный приказ.
ПРИКАЗ
по Квантунской крепостной артиллерии крепости Порт-Артур
№291
(...) В короткое время два случая оскорбления сухопутных начальников нижними чинами флота, находящимися на крепостных батареях, и немало случаев самовольного распоряжения действиями батарей морских орудий со стороны начальнического персонала военных судов, по преимуществу тех, с которых взяты орудия на сушу.
Объявляю командирам батарей морских орудий, что, находясь на суше в составе артиллерии крепости, они с командами своими во всех отношениях отправления службы, а следовательно, и даже более — по части действия батареи, находятся в ведении сухопутного начальства и в тактических действиях батареями должны исполнять только их приказания. Прошу их же держать свои команды в более строгом режиме дисциплины и воинского благочиния, так как ослабление в том и другом отношениях ясно указывает не на недисциплинированность нижних чинов флота вообще, где в этом отношении требования закона, конечно, одинаковы с сухопутным ведомством, а на слабость надзора над вверенными нижними чинами и бездействие власти ближайших начальников — командиров батарей, не умеющих или не желающих держать в руках свои команды и тем распускающих их.
За все проступки, а тем более преступления нижних чинов они будут отданы под суд, который будет судить их, конечно, по законам военного времени, а за преступления против личности начальника — военно-полевым судом. Разъяснить нижним чинам, что это за суды и какие наказания ждут виновных. Ответственным становятся также и начальник, распустивший свою команду или не принявший своевременно
