Дальнего ничего не слышно. А между тем японцы там совершенно безнаказанно производят высадку десантов и выгрузку артиллерии.
Вообще деятельность флота заснула.
Публика так к этому привыкла, что за последнее время даже перестала и возмущаться этим.
Погода прекрасная. Утром был туман, но скоро рассеялся.
Ночью японцы, по обыкновению, хозяйничали у нас на внешнем рейде.
Утром на горизонте видны были 5 неприятельских крейсеров, 3 канонерки и до 8 миноносцев. Четыре крейсера целый день стояли на горизонте, очевидно наблюдая за Артуром.
На рейде вытралили 8 мин, а около 5 мин по неизвестной причине взорвались совершенно самостоятельно.
С одной из вершин на передовых позициях, где устроен у нас наблюдательный пункт, снабженный хорошей подзорной трубой, отлично видно, как японцы на моле г. Дальнего высаживают свои войска и выгружают боевые припасы.
Странно как-то смотреть на эту картину и в то же время видеть полную бездеятельность нашей эскадры.
Сегодня слыхал приятную новость, что все «сборные команды» 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии, наконец, расформированы и заменяются определенными тактическими единицами: ротами, батальонами и т. д.
Болезней в гарнизоне пока нет.
Мяса нельзя нигде достать уже четвертый день, остального же продовольствия пока достаточно. Убойного скота осталось 400 голов, кроме коз.
Ежедневно для гарнизона бьют 40 голов.
Начинает чувствоваться недостаток в фураже.
Дни не жаркие, погода отличная.
По городу разнеслась весть, будто генерал Куропаткин разбил генерала Куроки и преследовал японцев на протяжении 30 верст.
Потери японцев, как говорят, громадны.
Сегодня, на правом фланге передовых позиций, сменились части 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии. Мера эта весьма полезна, так как служба на передовых позициях очень тяжелая.
В 9 часов утра в море было видно 7 неприятельских канонерок, 1 большое судно, 6 миноносок и 4 парусные шаланды.
Около 10 часов утра японские миноносцы начали обстреливать наш караван тралящих судов. Им отвечала наша канонерка «Бобр». Перестрелка, впрочем, скоро прекратилась
Июль
Сегодня ездил осматривать передовые позиции левого нашего фланга, в отряде генерала Фока.
До одиннадцатой версты мы ехали по железной дороге, а потом пересели на наших верховых лошадей и проехали еще верст 12 до штаба 14-го Восточно-Сибирского стрелкового полка.
Поднявшись на знаменитый перевал Шиминцзы, мы, наконец, достигли передовых позиций, занятых 14 -м полком.
Перед нашими глазами раскинулся прелестный ландшафт. Масса гор, оврагов, террасок с обработанными китайскими полями, лощинки, усеянные группой деревьев, — все это весело зеленело после недавних обильных дождей. Грозные, голые скалы с виднеющейся среди них вершиной горы Юпилаза, опоясанной темной лентой наших окопов, составляли мрачный контраст в этой жизнерадостной картине.
Отсюда была ясно видна вершина горы Куинсан, так обильно политая русской кровью во время последних наших неудачных атак.
Вершина эта была японцами сильно укреплена и, кроме того, опоясана кругом проволочной сеткой.
Здесь с поразительной ясностью обнаруживалось все различие между нашим и японским способом ведения войны.
У нас все работы по возведению укреплений и сообщение между собой отдельных частей происходило совершенно открыто; между тем у японцев все казалось совершенно вымершим. Ни одного живого существа нельзя было разглядеть у них на укреплениях не только простым невооруженным глазом, но даже и в прекрасный цейсовский бинокль. Только острый глаз нашего солдатика, осмотревшегося уже и привыкшего к здешней местности, мог при большом усилии различить японских часовых, изредка показывающихся в некоторых пунктах.
Это кажущееся отсутствие деятельности объясняется тем, что все свои укрепления японцы возводят только по ночам.
Наша здешняя позиция могла бы назваться неприступной, если бы только на ней было побольше войска. Теперь же ее занимала одна 4-я Восточно-Сибирская стрелковая дивизия. Этого было больше чем недостаточно, и потому прорыв жиденькой цепи нашей пехоты не представлял особенных трудностей.
Поинтересовался я взглянуть в солдатский котел. Вижу — наварные щи и прекрасная каша.
— Откуда у тебя, братец, такие жирные щи? — спрашиваю кашевара.
— У нас, Ваше Высокоблагородие, свиньи еще не перевелись, — отвечает кашевар.
Действительно, солдат здесь кормят отлично, лучше, пожалуй, чем в Артуре, так как наши солдаты- артельщики умудряются здесь еще находить у бережливых китайцев спрятанных ими и свиней и скот. Вообще же служба на передовых позициях очень тяжелая. Люди все время находятся в нервном состоянии, постоянно ожидая наступления со стороны неприятеля. Несмотря на все это, настроение духа в войсках превосходное.
Все китайские поля еще целы и не вытравлены, хотя здесь и чувствуется недостаток фуража.
Наша артиллерия обстреливает иногда разные пункты японского расположения.
К несчастью, до сих пор никто на позиции не знает точного расположения лагеря японцев, хотя на горе Юпилаза и устроен наблюдательный пункт, с которого ясно можно разглядеть г. Дальний.
Сегодня ночью японцы произвели наступление на отряд полковника Семенова на нашем правом фланге. Подробностей этого дела пока не знаю.
«Новый край» об этом пишет следующее.
«Около полуночи на 1 июля до двух рот японцев пытались по лощине обойти левый фланг позиции полковника Семенова. Встреченные огнем пулеметов, охотничьих команд и взвода 10-й роты 27-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, они вынуждены были отступить, унося под покровом ночи своих раненых. Нами подобрана брошенная неприятельская фуражка. Ночь в крепости и на позициях прошла спокойно. В течение дня несколько японских миноносцев крейсировало в виду берега. На расстоянии около 10 миль на S-O производили какую-то работу 5 эскадренных миноносцев. На S-W виднелись две стоящие на месте под парусами джонки.
В 12 часов 40 мин. дня на S-O появились два крейсера. Передний, очевидно, разведчик. Задний произвел несколько выстрелов, но по кому — рассмотреть не удалось. На рейд выходили наши миноносцы и канонерка для охраны каравана. В 4 часа 25 мин. дня неприятельские суда скрылись в тумане».
По городу ходят разные нелепые слухи, порождаемые полным отсутствием какого-либо сообщения с внешним миром. Из Инкоу прибыла шаланда, привезшая до 12 пудов почты.
Наш миноносец «Расторопный» потопил сегодня вблизи Голубиной бухты английский коммерческий пароход, шедший без огней и не исполнивший требования командира миноносца остановиться. Подробностей пока никаких не знаю.
Возвратилась одна из шаланд, посланных мною в Чифу. Китаец, хозяин шаланды, сообщил мне, что вся моя корреспонденция благополучно доставлена на место назначения. Шаланда прибыла в Артур совершенно пустой, так как, по словам хозяина ее, японцы в последнее время стали очень зорко следить за побережьем Чифу с тем, чтобы пресечь всякие попытки провезти в Артур какие-либо продовольственные запасы.
На рейде к нам японцы не заглядывают вот уже вторую ночь.
Последние мины, которые они устанавливали у нас на рейде, ставились ими только на два фута ниже
