Она грозит покончить с собой, если Хосров посмеет привезти Ширин.

Тогда Хосров отправляет в замок верного Шапура — пусть Ширин тайно приедет в столицу, где он укроет ее так, что Мариам и не отыщет.

Но Ширин горда, она не может на это согласиться. Она просит передать Хосрову, чтобы он больше не мучил ее, не сыпал соль на открытую рану. Служенье богу — вот что ей осталось.

Тут в поэме возникает новое действующее лицо — Ферхад. Это Мастер, человек, воистину достойный Ширин, антитеза главному repою. Сила и цельность Ферхада были настолько впечатляющи и трагедия его была настолько новой для средневековья, когда социальная функция человека была незыблема и простолюдин в литературе не мог соперничать со знатными героями, что после Низами Ферхада стали воспевать в других поэмах.

…Ширин тоскует по свежему молоку, — может, Афак тоже тосковала по степной пище? — но пастбища расположены далеко от замка, и путь к ним требует немало труда.

Шапуру, который остался в замке Ширин, приходит в голову мысль позвать юного Ферхада — каменотеса, строителя и скульптора, который наверняка сможет помочь ее беде.

Ферхад приходит в замок. Ширин разговаривает с ним через занавеску — все-таки незнакомый мужчина, к тому же простолюдин. Она просит его пробить сквозь скалы, отделяющие пастбища от замка, канал, чтобы пастухи лили в него молоко. Голос ее так пленителен, что Ферхад не только соглашается все для нее сделать, но и влюбляется в нее.

Не проходит и месяца, как канал пробит, молоко течет по нему, благодарная Ширин дарит богатырю две бесценные жемчужины. Но богатырь не хочет никаких даров: им руководила любовь. Он уходит из дворца в степь, мечтает о Ширин и страдает, потому что красавица недоступна.

В портрете Ферхада есть деталь, которая позволяет утверждать, что Низами писал именно Мастера, который чем-то сродни ему самому. Сила Ферхада — это как бы внешний слой образа. И картина, которую любят изображать художники, — Ферхад, киркой разрубающий горы, — неточна. Мастерство Ферхада — это мастерство знания. Вот что говорит о Ферхаде Шапур:

Евклид — это греческий математик. А что такое Меджисте? Под этим названием на Ближнем и Среднем Востоке была известна работа Клавдия Птолемея «Свод по математике».

Какая уж тут кирка — Низами воспевает ученого, пробивающего горы с помощью расчета и высочайшего знания.

Впрочем, Хосрову до этих деталей дела нет. Царь раздражен. Замучили семейные неурядицы, государственные дела, а тут какой-то каменотес смеет вздыхать по Ширин. И шах, как и положено просвещенному монарху, собирает своих приближенных. Он удивителен в лицемерном прекраснодушии.

Вот как рассуждает царственный красавец:

Как же избавиться от Мастера?

И вельможи советуют:

Вроде бы сказочный сюжет. Царь дает Ивану-дураку невыполнимое задание, которое тот должен выполнить, чтобы получить принцессу, хотя царь и не собирается Иванушке принцессу отдавать. В сказке Иванушка обязательно своего добьется. Но поэма Низами — не сказка. Пользуясь атрибутами сказки, гений разбивает ее, как птенец яичную скорлупу.

Шах зовет Ферхада к себе. И тут еще одна неожиданность: простолюдин не чувствует себя ниже шаха. Ни о каком золоте и речи быть не может: Ферхада нельзя купить за все сокровища шаха. Диалог шаха с соперником — столкновение Мастера и самодержавного властителя.

Один бессилен, но несгибаем, потому что он — Мастер. Второй всесилен и беспомощен, потому что он может только купить, только убить, но не может сломить.

— Ты кто? Тут все я знаю лица, — спрашивает Хосров, отлично осведомленный о том, кто и почему приведен к нему. Но ведь нужно утвердиться. Нужно унизить собеседника.

И Ферхад отвечает:

— Мой край далек, и Дружба — в нем столица.

— Чем торг ведут, зайдя в такую даль? — задает новый вопрос Хосров.

— Сдают сердца, взамен берут печаль.

Диалог продолжается.