— Где?

— В ВВС Соединенных Штатов. Бьюсь об заклад, ИАО записывает все подряд.

— Неплохая мысль. Надо выйти на связь с нашим человеком в ИАО.

— Они наверняка уже рыщут в районе катастрофы в поисках обломков.

— Но им ничего не известно об экипаже. Поэтому мы найдем их раньше.

— Это будет нелегко. Как говорится в земной пословице — иголка в мусорной яме?

— В стогу сена.

— Вот-вот! Иголка в стогу сена!

— И ты уверен, что они живы?

— Не сомневаюсь.

«Уснул, кажется», — облегченно вздохнула Кэтрин.

Уверена, однако, она в этом не была. За эти четыре дня ей удалось точно узнать о своем неожиданном ночном госте только одно — что она ни в чем не может быть уверена, когда дело касается его.

Глаза закрыты. Глазные яблоки под веками неподвижны. Дыхание глубокое, ровное. Все признаки сна. Но иногда ей кажется, что он только делает вид, что спит, потому что именно этого она от него ожидает. Временами Ворнин погружался в сон вовсе непостижимым образом, как бы выключая себя, будто он — машина. Щелк! Но чего еще ждать от существа с другой планеты?

Кэтрин привыкала к этой мысли долго и мучительно. Но сомнений быть не могло. Все, связанное с этим человеком, ошеломляло ее. Оранжевый оттенок крови. Дивный костюм в шкафу. Странные инструменты, выпавшие из него — взять хотя бы тот маленький фонарик, оказавшийся на поверку дезинтегратором! А температура кожи! А непонятные слова неземного языка, которые он произносил в бреду! Бред без жара! Легко вправляемые кости! И еще эта удивительная легкость тела…

Как можно было относить такое к разряду просто странностей?

За четыре дня он ни разу не воспользовался «уткой». Как мог мужчина не мочиться такое долгое время? Ел регулярно, пил очень много. И, тем не менее, не испражнялся и не потел. Куда же деваются продукты выделения? Какой у него обмен веществ? По натуре своей Кэтрин никогда не задумывалась о других планетах, формах жизни. Но теперь она вынуждена была признать, что они существуют.

Даже его имя — Ворнин! Что это означает? Фамилия? Или просто кличка? Он запинался на каждой букве, когда она попросила повторить, словно для него было непривычным мышление, включающее в себя алфавит. Кэтрин старалась не расспрашивать его особенно. Боялась задавать вопросы. Наступит время, и он сам расскажет все, что посчитает нужным.

Все эти ночи Кэтрин спала на неудобном диване в гостиной, хотя Ворнин весьма прямо предлагал ей разделить с ним ложе. «Кровать достаточно большая для двоих, не так ли?» Неужели же он умышленно притворяется невинным, будто не знает, что происходит обычно, когда мужчина и женщина спят рядом? Неужели не имеет понятия о том, что такое секс? Видимо, имеет, но представляет невозможным заниматься этим с существом с другой планеты.

Тогда она отвернулась и покраснела, словно девственница, и ее саму удивила такая реакция. Вот уже год, как она вдова, и могла бы спать, где хочет, как это было в 19 лет, еще до замужества. Однако последнее время Кэтрин часто ловила себя на том, что стала загадочно стыдливой. Даже мысли о возможных связях с другими мужчинами пугали ее. Она полностью отошла от окружающего мира, свив здесь теплое гнездышко для себя и дочки, редко выходила дальше ближайшего супермаркета… Хотя и понимала, что так нельзя. Ребенку нужен отец. Человек, упавший с небес, вряд ли мог бы стать кандидатом в мужья, но даже при всем этом причин, по которым она не могла бы позволить себе близость с ним, даже самую тесную, не было. Разве что сломанная нога могла бы помешать ему заняться этим требующим немалых усилий делом. Но она заживала фантастически быстро, опухоль спала, и при последней перевязке Кэтрин не заметила никаких признаков боли.

Так в чем же дело?

Ей показалось, что она знает, в чем. В силе своего собственного вожделения. Что-то в этом невероятно красивом мужчине физически влекло ее с самого первого момента. Кэтрин не верила в любовь с первого взгляда, но ведь желание с первого взгляда — совсем другое дело! И она была охвачена желанием! И если произойдет так, что барьер, разделяющий их, чуть пошатнется, то может случиться что угодно!

Что угодно!!!

Кэтрин поправила покрывало и взяла лежащий на ночном столике блокнот.

«Я вернусь через несколько часов. Съезжу в город за покупками. Не волнуйтесь».

Она положила записку на свободную подушку рядом с Ворнином, на цыпочках вышла из спальни и прошла в детскую. Девочка творила нечто жуткое и тягучее из пластилина. Оно корчилось, как осьминог. Или как марсианин, если марсиане существуют. Ей уже повсюду начали мерещиться внеземные существа!

— Смотри, мамочка, какая змея! — похвасталась Джил.

— У змей не бывает ног, дорогая, — покачала головой Кэтрин. — Но все равно красиво. Дай-ка, я надену на тебя пальто.

— А куда мы пойдем?

— Мне нужно съездить в город. А ты поиграешь у миссис Уэбстер, ладно?

Джил безропотно позволила себя одеть. У нее была быстрая приспособляемость трехлетнего ребенка к переменам окружения и обстоятельств. Она еще помнила своего дорогого папочку, но очень смутно. Скорее, помнила, как называла когда-то кого-то «папочкой». И если бы Тэд вошел неожиданно в эту дверь, она не узнала бы его. Таким же образом поблек в ее памяти пропавший котенок, причем за еще более короткий срок. Что касается внезапного и необъяснимого появления в их семье Ворнина, то это, казалось, ее вообще нисколько не обеспокоило. Она восприняла это, как природное явление — закат солнца или приход почтальона. У Кэтрин хватило проницательности не предупреждать Джил о том, что нельзя упоминать о Ворнине в разговорах с чужими, так как тогда девочка точно бы сделала это. И уже на третий день у нее пропал всякий интерес к этому человеку в кровати.

У соседки, с которой Кэтрин поддерживала отдаленно приятельские отношения, было четверо детей в возрасте до 10 лет, и лишний ребенок не был для нее особой обузой.

— Присмотрите, пожалуйста, за Джил часов до пяти, — попросила Кэтрин.

— Мне нужно в город.

Девочка серьезно помахала ей вслед ручкой.

Через пять минут Кэтрин уже приближалась к Альбукерку со скоростью 130 километров в час, а еще через двадцать пять оказалась в городе.

Движение на улицах было небольшим. По зимнему небу чередой неслись серые тучи, горизонт окутывала сизая дымка.

Поставив автомобиль на большой городской стоянке под путепроводом, ведущим к мосту через Рио- Гранде, Кэтрин пешком пошла на восток, к старому городу. Нашла в телефонной книге адрес Церкви Контакта. Разумеется, название это пришпилили общине газеты, и члены ее искренне возмущались, когда о них говорили, как о приверженцах веры. Официально они именовались «Обществом Братства Миров», но адрес был помещен в разделе «Религиозные организации».

Полированная бронзовая табличка, прикрепленная на фасаде полуразвалившегося старого здания, гласила, что местное отделение Общества находится именно здесь. Кэтрин немного задержалась у входа. Щеки ее неожиданно вспыхнули. Она вспомнила, как язвительно отзывался Тэд об этой организации с ее внешней помпой, собраниями в Стоунхендже и на Столовой горе, о ханжеском смешении древних обрядов с современной наукой. Он считал, что по крайней мере половина ее членов — жулики, а другая — доверчивые простаки, и что Фредерик Сторм, руководитель — самый большой жулик из всех.