армией Западного фронта, Хозин ждал, что ему придется командовать 33-й армией в ходе операции «Юпитер» после успешного завершения операции «Марс». Но вступить в бой ему пришлось раньше, чем он рассчитывал, да еще во главе армии, которая так и не выполнила своей задачи в операции «Марс». Жуков удачно выразился:

«Вот у вас и появится шанс — только уже сейчас, раньше, чем вы думали». Хозин все понял и немедленно принялся готовиться к атаке (см. карту 20).

Выполнение приказа Жукова требовало от Хозина полной самоотдачи. Во-первых, его войскам предстояло «прорвать оборону противника на участке Бол. Кропотово-Ярыгино и не позже 15.XII. овладеть Сычевкой,20.ХИ. вывести в район Андреевское не менее двух стрелковых дивизий для организации замыкания совместно с 41-й армией Калининского фронта окруженного противника». Далее, перерезав железную дорогу Ржев-Сычевка, Хозин должен был «подвижную группу фронта и не менее четырех стрелковых дивизий повернуть на север для удара в тыл ржевско-чертолинской группировки противника» (44). Для этого Жуков обеспечил Хозина пехотой и свежим 5-м танковым корпусом,[16] который во время ноябрьских действий Конев и Жуков держали в резерве, чтобы в дальнейшем развивать успех первой подвижной группы 20-й армии. Жуков вернул под командование Хозина 1-ю гвардейскую моторизованную и 247-ю стрелковую дивизии, которые командование фронта вывело из зоны действий на отдых и переоснащение после первоначального провала наступления 20-й армии. Кроме того, Жуков отдал в подчинение Хозину 243-ю, 336-ю, 415-ю и 30-ю гвардейские стрелковые дивизии соседних армий для начального этапа наступления, а также 194-ю и 319-ю стрелковые дивизии для развития успеха на последующих стадиях операции. Нехватку личного состава в переформированных дивизиях восполняли всевозможными способами. К примеру, 247-я стрелковая дивизия получила в качестве пополнения 1500 солдат 48-й лыжной бригады и 500 солдат из штрафбатов (45). Это пополнение вступило в бой уже через неделю после прибытия на фронт. 354-я стрелковая дивизия, понесшая большие потери в ноябрьской операции, сформировала из оставшихся солдат единственный штурмовой отряд, готовясь к новому этапу операции.

Конев и Хозин считали, что имеющихся стрелковых войск достаточно для прорыва немецкой тактической обороны, однако одного танкового корпуса было слишком мало для мощной подвижной группы, способной развивать успех глубоко в тылу противника. Более того, после кровопролитных сражений ноября 2-й гвардейский кавалерийский корпус был не в состоянии принять участие в новом штурме без значительного подкрепления. Поэтому, заручившись особой поддержкой Жукова и Генштаба, Конев приказал генералу Хозину в срочном порядке воссоздать 6-й танковый корпус, ядро которого должны были составить танки и бойцы, уцелевшие в предыдущих сражениях. При новом командире, полковнике И.И. Ющуке, 6-й танковый корпус, потерявший большую часть своих 170 танков всего две недели назад, получил 100 новых KB, Т-34 и Т-60 прямо с московского ремонтного завода,[17]   вместе с практически необученными экипажами. Большинство танкистов-новичков учились водить боевые машины менее пяти часов. Неизвестно, из принципа или ввиду халатности, но 5-й танковый корпус вступил в бой, не предусмотрев зимней маскировочной окраски для танков. Несмотря на все это, в новой подвижной группе насчитывалось немало танков — 231 (46).

Этими силами Хозину было приказано атаковать противника в лоб в истерзанном сражениями секторе предмостного плацдарма у Вазузы, на участке от Большое Кропотово до Же-ребцово. Вдобавок Жуков приказал генерал-майору Е.П. Журавлеву, командующему только что пополненной 29-й армией на левом фланге 20-й армии, атаковать со своего плацдарма к западу от реки Гжать. Войска Журавлева должны были отвлечь внимание противника от подготовки к новому штурму укреплений на Вазузе, а также присоединиться к штурму, когда он начнется. Первые удары 29-я армия нанесла 5–6 декабря по немецким позициям между Попсуево и Ярыгино. Но когда эти атаки захлебнулись, а войска понесли тяжелые потери, Жуков и Конев приказали Журавлеву атаковать еще шесть дней, отвлекая немцев от подготовки к наступлению на плацдарме 20-й армии. Разумеется, Жуков ждал, что как только армия Хо-зина перейдет в наступление, 29-я армия поддержит ее. Чтобы обеспечить 29-й армии необходимую поддержку, Жуков придал ей две новых стрелковых дивизии (19-ю стрелковую и 3-ю гвардейскую мотострелковую) и четыре отдельных танковых бригады (20-ю, 120-ю, 161-ю и 175-ю), подкрепивших единственную дивизию армии, развернутую на гжатском предмостном плацдарме (47).

Расстановка сил выглядела благоприятно, несмотря на то что двумя неделями раньше 20-я армия попала в мясорубку и Генштаб отказался предоставить людей и технику, чтобы возместить ее потери. Накануне атаки, по подсчетам штаба армии, численность русских войск в секторе Вазузы в 2,5 раза превосходила численность немецких — вполне достаточно, хотя на 25 ноября это соотношение превышало 5:1 (48). Хозину хватало проницательности, чтобы понимать, как много зависит от боевого духа и выучки его солдат, а уровень их подготовки всерьез тревожил его, к тому же боевой дух противника был заметно выше. Несомненно, немцы в ноябре тоже понесли огромные потери, но их поддерживали воспоминания о недавней победе. Еще Хозин знал, что ему противостоит не одна, а две танковых дивизии и обе отлично знают местность.

8 декабря Хозин со своим штабом наскоро разработал план, позволяющий как можно более простым способом выполнить требования Ставки и Жукова. Директива Жукова не предусматривала свободы выбора места и способа проведения атаки ввиду слабости многих формирований Хозина и неопытности остальных. Из-за состояния и недостаточной подготовки его войска просто не были способны на изощренные маневры. Однако они предприняли массированную фронтальную атаку, как и требовали Жуков, Конев и Хозин.

Хозин планировал штурмовать немецкие позиции на четырехкилометровом участке Большое Кропотово — Жеребцово силами четырех стрелковых дивизий (30-й гвардейской, 415-й, 243-й и 247-й), наступающими плечом к плечу в первом эшелоне. Развивать успех предстояло двум танковым корпусам, наступающим параллельными курсами с небольшим интервалом. 5-й танковый корпус генерал-майора К.А. Семенченко в составе 131 танка должен был наступать из района сбора к западу от Прудов по пятам 243-й и 247-й стрелковых дивизий. Атакуя в секторе Подосиновки и Жеребцово, он поворачивал на юго-запад, чтобы перерезать железную дорогу Ржев-Сы-чевка, блокировать подход резервов противника из Сычевки и отойти на север вместе с 6-м танковым корпусом на фланге, чтобы взять в кольцо немецкие войска южнее Ржева. Хозин усилил корпус 3-м гвардейским противотанковым артиллерийским полком и 11 — и гвардейской инженерно-саперной ротой — в целях улучшения боеспособности танков и улучшения их способности преодолевать препятствия противника (49).

100 танкам переформированного 6-го танкового корпуса полковника Ющука, объединенным в две бригады (22-ю и 100-ю), предстояло поддержать атаку 415-й стрелковой дивизии в секторах Малое Кропотово и Подосиновка. Затем корпус должен был присоединиться к удару 5-го танкового корпуса через железную дорогу на север. Единственным резервом Ющука была его 6-я мотострелковая бригада в составе 170 пехотинцев. Планировать атаку танков пришлось так поспешно, что Хозин решил обеспечить корпус дополнительными танками уже в разгар атаки, когда танки прибудут по железной дороге в сектор армии (50). Кроме того, он задумал поддержать главный удар артподготовкой 2500 пушек и минометов.

Во время основной атаки 336-я стрелковая и 42-я гвардейская стрелковые дивизии должны были наступать на правом фланге штурмовой группы по направлению к Осуге. Одновременно 8-й гвардейский стрелковый корпус вместе с 354-й стрелковой дивизией и 148-й и 150-й стрелковыми бригадами снова должен был начать штурм немецких позиций между Жеребцово и Хлепень (51). Измученные боями 1-я гвардейская мотострелковая и 26-я гвардейская стрелковая дивизии оставались во втором эшелоне армии. Эти дивизии вместе с 319-й и 194-й стрелковыми дивизиями на подходе с юга должны были усилить атаку по мере ее развития. Сразу после прорыва Хозиным тактической обороны немцев силам 29-й армии генерала Журавлева предстояло вступить в атаку со своих позиций на гжатском плацдарме. Все корпусы, дивизии и бригады, участвующие в наступлении, получили боевые приказы рано утром 9 декабря, 10 декабря они были переданы подчиненным стрелковым полкам, а батальоны и роты узнали об атаке утром 11 декабря. К тому времени значение атаки уже возросло, поскольку основные силы 41 — и армии были окружены в «котле» у Белого и им грозило уничтожение. К 10 декабря Конев и Хозин прекрасно понимали, что если и есть надежда успешно завершить операцию «Марс», то она зависит исключительно от этого последнего и отчаянного наступления. Но излишнего оптимизма Конев и Хозин не проявляли.

А генерал Жуков, находящийся вместе с генералом Пурка-евым в штабе Калининского фронта, уже не надеялся на успех наступательной операции в секторе 41-й армии у Белого. Однако он считал, что