генерала Тарасова, командующего 41-й армией, и его войска в подвешенное состояние. С одной стороны, былой оптимизм Тарасова сменился жгучей досадой из-за полного провала наступления, а генералы Жуков и Пуркаев только подливали масла в огонь, продолжая требовать, чтобы Тарасов перешел к «решительным» действиям. С другой стороны, он уже понял, что его войска ослаблены и им не сокрушить прочной обороны противника у Белого. Хуже того, появление свежих немецких танковых соединений на правом фланге армии Тарасова грозило просто уничтожить измотанные войска, особенно механизированный и стрелковый корпусы, глубоко вклинившиеся в немецкий тыл. Что характерно, Тарасов реагировал на ситуацию эмоционально, а не рационально. Чтобы задобрить рассерженных командиров, он продолжал обстреливать немецкие позиции у Белого и требовал от полковника Дремова и его почти полностью изолированной механизированной бригады удерживать неуклонно уменьшающийся плацдарм к востоку от города и к северу от шоссе Белый-Владимирское. В остальном Тарасов соглашался со своими опытными подчиненными и даже позволил 1-му механизированному корпусу генерала Соломатина и 6-му стрелковому корпусу генерала Поветкина перейти в оборону, хотя и временно (см. карту 16, с. 203). При поддержке летающих на малых высотах самолетах Ил-2 артиллерия Тарасова продолжала обстреливать немецкие укрепления у Белого, но, если не считать робких попыток нащупать слабину, пехота Тарасова избегала лобовых атак, принесших такие огромные потери несколько дней назад. В сущности, выбор у Тарасова был невелик: численность его стрелковых войск не превышала 30 % от первоначальной. Тем не менее потери продолжали расти, в частности, полковник Ершов из 19-й механизированной бригады был серьезно ранен в ходе боевых действий, и его сменил подполковник Л. В. Дубровин.
Пользуясь относительным затишьем в окрестностях Белого, немецкое командование стягивало силы для штурма Шайт-ровщины — очередной попытки восстановить крупные коммуникационные пути, ведущие в Белый. Между тем 47-я механизированная бригада полковника Дремова и поддерживающие части 91-й стрелковой бригады полковника Лобанова закрепились на старых укреплениях у Белого, возведенных советскими войсками летом 1941 года. Вокруг этих укреплений была создана новая плотная сеть противотанковых препятствий, блокирующая продвижение немецкой бронетехники на восток или на запад вдоль дороги. Время от времени Дремов даже проводил небольшие вылазки против немецких войск, стягивающихся в район восточнее Шайтровщины. Но растущие потери танков в бригаде вскоре вынудили Дремова отказаться от вылазок и перейти к собственно обороне.
Поздно вечером 5 декабря немецкая пехота при поддержке танков предприняла мощную атаку в западном направлении, вдоль дороги на Белый, прорвавшись сквозь противотанковые заграждения Дремова и достигнув наружного кольца укреплений у Шайтровщины. В яростной рукопашной схватке немцы захватили несколько блиндажей и развалин домов в южном секторе обороны этой деревни, но дальше не продвинулись, Вечером Дремов отправил танковое подкрепление со своего сжимающегося плацдарма на север от дороги, чтобы поддержать ослабевающих стрелков — защитников деревни. К несчастью для Дремова, позднее в тот день подкрепление получили и немцы, и на рассвете 6 декабря они возобновили атаки — на этот раз одновременно с ударом немецкой пехоты в восточном направлении, вдоль шоссе на Белый. Под ударами с двух сторон укрепления Дремова рухнули, немецкие войска с триумфом вошли в населенный пункт. Часть бригады Дремова благополучно отступила на юг, в сравнительно безопасную зону «котла» у Белого, но большая часть бронетехники и пехоты оказалась окружена на быстро сжимающемся плацдарме к северу от дороги. Под натиском немецких войск, медленно продвигающихся на юг от реки Обша, лишенные возможности отступать на юг, к шоссе на Белый, прегражденное другими немецкими подразделениями, отрезанные остатки некогда победоносной бригады Дремова оказались предоставлены самим себе. Некоторые подразделения перешли через шоссе той ночью и в последующие несколько дней, другие были уничтожены, пытаясь пробиться к своим, присоединились к партизанам или просто сдались (10). Далее к югу, на берегах реки Нача, генерал Соломатин терпеливо ждал решающего удара противника, не сомневаясь в том, что таковой последует. Все это время вражеская разведка систематически прощупывала его передовые позиции на западном берегу реки, видимо, проверяя степень боеспособности его войск. Но серьезные бои завязались только близ Дубков, где -37-я механизированная бригада полковника Шанаурина и 35-я механизированная бригада подполковника Кузьменко тщетно пытались оттеснить немецкие войска, днем ранее нанесшие удар с другого берега реки и захватившие предмостный плацдарм. Особенно ожесточенный бой вспыхнул за деревню Коняково к востоку от Дубков, где танки 37-й бригады и пехота отвоевали деревню, но были остановлены мощным противотанковым огнем немцев с холма к северу от деревни. Эта схватка стоила бригаде семи из оставшихся двадцати танков и заметно охладила ее пыл и стремление изматывать противника на западном берегу реки (11).
На длинном южном фланге 41 — и армии в тот день 75-я и 78-я стрелковые бригады генерала Поветкина поддержали совершенно ненадежную 74-ю стрелковую бригаду. Выйдя на позиции, три бригады образовали слабый оборонительный обвод, протянувшийся от южной оконечности укреплений Соломати-на в Городне и до участка 17-й гвардейской стрелковой дивизии вДемяхи. Среди замерзших болот к югу и востоку от Самсонихи сражения велись за небольшие деревушки Сырматная и Турьян-ка между сторожевыми заставами Поветкина и передовыми частями только что прибывших, но все еще неопознанных немецких бронетанковых формирований. Большинству застав удалось удержаться на своих позициях, но Поветкин всерьез встревожился и принялся один за другим слать в штаб армии тревожные отчеты о сосредоточении противника на всем южном фланге зоны прорыва у Белого. Теперь и ему срочно потребовалось подкрепление. Однако Тарасов был убежден, что три стрелковых бригады при поддержке бронетехники свежей 48-й отдельной механизированной бригады смогут сдержать любые силы противника, особенно только что прошедшие маршем через густые леса и болота, по пересеченной местности.
Поздно вечером 6 декабря генерал Гарпе из 41-го танкового корпуса приступил к анализу оперативной обстановки со своим штабом. Все с удовольствием отметили наращивание темпов подготовки к крупному контрудару с целью ликвидировать зону прорыва русских у Белого раз и навсегда. К концу дня 5 декабря боевая группа фон дер Медена наконец оказала поддержку войскам к востоку от Белого силами 1-го батальона 1-го танкового гренадерского полка, сдерживающего русскую бронетехнику у реки Нача. При этой поддержке на следующий день группа фон дер Медена и части 246-й пехотной дивизии заставили русских в беспорядке отступить из Шайтровщины и отрезали механизированные соединения русских к северу от шоссе. Во время финального удара 2-й батальон 1 — го танкового полка под командованием лейтенанта фон Мальцана и поддерживающая пехота уничтожили восемь русских танков Т-34. К концу дня стратегически важная коммуникационная артерия Белый-Владимирское вновь оказалась под контролем немцев, угроза генералу Крю-геру с фланга была устранена, постоянное снабжение Белого возобновилось(12).
Далее к югу 6-я и 7-я роты 1-го танкового гренадерского полка оставили деревню Коняково под ударами войск, в которых была опознана русская 37-я механизированная бригада. Но благодаря своевременному прибытию батареи 88-миллиметровых зенитных орудий дальнейшее продвижение русских было остановлено. К вечеру эти немецкие войска сменил 5-й танковый гренадерский полк 12-й танковой дивизии, и они воссоединились с боевой группой фон дер Медена, которой были подчинены. Теперь, когда основные силы 12-й танковой дивизии были развернуты вдоль реки Нача, создались идеальные условия для совместного удара по всему сектору Начи силами боевой группы фон дер Медена и 5-го и 25-го танковых гренадерских полков 12-й танковой дивизии. Согласно новому плану Гарпе, этот удар должен быть нанесен одновременно с началом крупного контрудара, предпринятого им самим.
Учитывая успехи в бою, явную неспособность русских войск продвинуться дальше и прибытие значительных немецких оперативных резервов, генерал Гарпе изложил план решающего удара, который вынашивал уже несколько дней (13). Этот на первый взгляд простой план было непросто осуществить. Он представлял собой ряд одновременных ударов силами подчиненных дивизии «Великая Германия» боевой группы Кассница (стрелковый полк) и боевой группы Витерсгей-ма (113-й танковый гренадерский полк 1-й танковой дивизии) в южном направлении из Белого, а также силами 19-й и 20-й танковых дивизий и 1-й кавалерийской дивизии СС в северном направлении из Подселицы и Терешино в сторону Белого. Наступающие боевые группы должны были смять фланги русских в зоне прорыва, устремиться к месту соединения у Цицино, тем самым перерезав русским войскам пути отступления к реке Вишенка, и поймать их в «kessel» («котел»). Далее боевые группы должны были воздвигнуть непроницаемый заслон, отделяющий окруженные русские войска от оставшихся частей 41-й армии, блокировать западные пути отступления из «котла» и уничтожать все войска, пытающиеся отступать, пока 12-я и 1 — я танковые дивизии атакуют окруженного противника с востока.
