Таким я видел Переса и таким его помню.
Подводя итоги 1993 года, можно было констатировать, что Рабин, маневрируя, хитря и петляя, но вполне в пределах демократической «нормы», сумел в целом выдержать линию, заданную в предвыборных обещаниях. Правда, он не сумел, как обещал, добиться мира за девять месяцев. Но если перевести разговор в качественную плоскость, то Рабин практически дошел до предела возможных уступок. Трудно, невозможно представить себе правительство Израиля, которое — при данных партнерах, «сосуществуя» с терроризмом, — могло бы дать больше. И уцелеть.
Правительство Рабина уцелело. Но все отчетливее стало проявляться постепенное ослабление поддержки правительственного курса. Растет противодействие чрезмерным, как многие считают, уступкам Рабина. Тревогу вызывает стремление Арафата «суверенитизировать» автономию, наделить ее признаками государства.
Сторонники «Осло-1» кладут в основу своей аргументации следующий тезис: Израиль не может оставаться единственным государством, которое держит под контролем другой народ помимо его воли. Но эта абстракция пасует перед пугающей перспективой эвакуации поселений, перед неизбежным сокращением и без того мизерной территории, перед фактом непрекращающегося террора. Опросы общественного мнения показали, что к концу года линию правительства на переговорах с ООП поддерживает 36 % израильтян, а решительно против — 37 %. Сложилось шаткое равновесие политических сил.
«Народ в растерянности», — так резюмировал обстановку президент Вейцман.
Если иметь в виду российско-израильские отношения, то 1993 год был годом будничной работы. Ажиотаж начального периода прошел. Пожалуй, можно было даже говорить об утрате динамизма, о некоторой стагнации наших взаимоотношений.
Тут сказывалось, с одной стороны, наличие в Израиле определенных кругов, которые считают: независимо оттого, что происходит в России, Израилю лучше держаться от нее подальше. Единственный интерес Израиля — откачка новых партий репатриантов. И хотя в правительстве людей такого плана нет, такие настроения, пусть опосредованно, пусть через множество передаточных звеньев, но оказывают воздействие на формирование политического курса.
Есть и другая сторона. Москва не проявляет особого интереса к уплотнению, упрочению российско- израильских связей. Причин тут много. И почти все они уважительные. Но это не меняет результата.
Посольство отмечало, что сохранение у власти правительства Рабина соответствует интересам России. Чтобы «помочь» этому, посольство рекомендовало три веши.
Во-первых, было бы полезно не слишком жать на Рабина в смысле дальнейших уступок. Их критическая масса близка.
Во-вторых, здесь очень нервничают по поводу антисемитских выходок наших «фундаменталистов». Точнее, по поводу пассивного отношения властей к этим выходкам. Не следовало бы более энергично использовать закон? В конце концов, это нужно нам с точки зрения отношений не только с Израилем, но и со всем «цивилизованным миром», да и с собственной совестью тоже.
В-третьих, все ждут ясности относительно визита Рабина и перехода к практической подготовке этого визита. Поездка в Москву укрепит позиции Рабина и позволит нам более продуктивно действовать в Израиле.
В рамках текущей политики «в-третьих» можно рассматривать как «во-первых».
ЯНВАРЬ-94
16 января прибыл президент Якутии-Саха Михаил Ефимович Николаев в сопровождении алмазных баронов (А.Кирилин, С.Улин, В.Руднев). Цель — знакомство с израильским производством по обработке алмазов и налаживание соответствующих связей.
Израиль, наряду с Бомбеем и Антверпеном, — один из мировых центров обработки алмазов. Несколько сотен больших и малых гранильных производств высокого класса. На долю Израиля приходится почти 80 % мирового производства ювелирных алмазов и около 40 % промышленных алмазов. В Рамат-Гане (один из спутников Тель-Авива) в 1969 году для алмазной биржи выстроили три громадных небоскреба, целый город. Весь комплекс был создан на деньги иранского мультимиллионера Хабибулы Эльханьяна, которого по приказу Хомейни расстреляли в 1979 году за сотрудничество с сионистами.
Своих алмазов у Израиля нет. Они приобретаются в могущественном синдикате «Де Бирс», Центральная сбытовая организация которого пропускает через себя 80 % всех добываемых в мире алмазов. Россия, в которой добывают четверть всех алмазов, также должна почти все алмазы реализовывать через синдикат. Соглашения на этот счет подписываются с 1959 года. Но Россия есть Россия, а теперь еще и Якутия (компания АЛРОСА, что значит «Алмазы Россия — Саха»). И это позволяло израильтянам, минуя «Де Бирс», приобретать алмазы на стороне, на нашей стороне. Практически это делалось путем открытия в России совместных российско-израильских предприятий по обработке алмазов.
Израильтяне решали двоякую задачу: сохранить лояльность синдикату, работать с ним и в то же время использовать все возможности, которые открывались в России. Поэтому Николаева встречали на самом высоком уровне. Его принимал Рабин. Он имел часовой разговор с Вейцманом. Ну, и разумеется, красные ковры были расстелены на алмазной бирже. Его просвещали по части алмазных дел патриарх израильской гранильной промышленности Моше Шнитцер и директор биржи Дан Адани.
Запомнилась такая деталь. Николаев недоумевал: почему алмазные биржи создаются там, где нет алмазов. Ему разъяснили: для создания биржи не алмазы нужны, а евреи. Президент не растерялся и сообщил, что в Якутске живут 200 евреев, так что можно ставить биржу…
В общем, Николаеву нужны были инвестиции, а израильтянам — «камушки». Об этом и шла речь, но уже не на официальном уровне. О чем договорились — не знаю.
И еще одна деталь. Проводы. Невозмутимый Николаев. Вокруг — свита. Играет, соответственно, президента. Слышу чей-то проникновенный голос: «наш самый большой бриллиант». Николаев невозмутимо доволен. Что ж, «бриллианты — это навсегда», так звучит главный «слоган» компании «Де Бирс».
Мне не раз приходилось «прислоняться» к алмазным делам. И по случаю приезда представителей компании «Алмазы России — Саха», и по случаю появлений председателя Комдрагмета Е.М.Бычкова, и по разным другим случаям. В Москву я сообщал, что здесь выражают тревогу по поводу возможной массированной интервенции России на мировом алмазном рынке. Тревога эта связана с той ролью, которую играют «камушки» в экономике Израиля. Обработанные алмазы — самая крупная статья израильского экспорта. В 1993 их продано на 3,4 миллиарда долларов. Соответственно огромен и ввоз необработанных алмазов.
По здешним оценкам, в России добывается в год алмазов примерно на полтора миллиарда долларов. Новые месторождения могут дать еще миллиард. Запасы алмазного сырья оцениваются на уровне 7-10 миллиардов. Вместе с тем отмечается низкая эффективность российской алмазо-обрабатывающей промышленности: людей в ней занято в два раза больше, чем в Израиле, а товарной продукции дает меньше в 6–8 раз.
Израильтяне считают, что в мире есть три великие алмазные державы: Израиль, Россия и «Де Бирс». У каждой из них — свои интересы. Синдикат настаивает на сохранении статус-кво. Чтобы оставаться монополистом и контролировать цены. Израиль не возражает против статус-кво. Но все же хотел бы плавно, изящно ослабить зависимость от синдиката за счет закупок сырья в России. Россия же остается загадкой. Ее намерения просчитываются плохо.
Рассматриваются три варианта.
Вариант № 1. Россия будет в целом за статус-кво, за сохранение связей с «Де Бирс». Но одновременно будет пускать небольшие партии сырья в свободное плавание (что, впрочем, она и сейчас делает).
Вариант № 2. Критическая ситуация в экономике, острая нужда в валюте могут заставить Россию,
