Ключевое положение звучало так: “Независимые Арабское и Еврейское государства и специальный международный режим Города Иерусалима… должны быть созданы в Палестине через два месяца после окончания эвакуации вооруженных сил страны-мандатария, но ни в коем случае не позднее 1 октября 1948 г.”. По поводу Иерусалима решили: “Город Иерусалим учреждается как отдельная единица (corpus separatum), пользующаяся специальным международным режимом, и будет под управлением Организации Объединенных Наций”.
Резолюция ООН — это все же бумага. Хотя и очень важная, но, повторяю, бумага. Оживить ее, наполнить политическим содержанием оказалось чрезвычайно трудно. Англичане, которые должны были подготовить условия для плавного перехода Палестины в новое качество, фактически саботировали решение ООН. Специальная комиссия ООН, которая должна была осуществить раздел Палестины, не была создана. Арабы усилили партизанскую войну против евреев. Евреи ответили тем же, нанося удары и по арабам, и по англичанам.
Англичане, оказавшись между молотом и наковальней, заявили, что 15 мая мандат перестает действовать. Тем временем еврейские вооруженные отряды установили контроль над территорией, которая по решению ООН отходила еврейскому государству. В апреле формируются временные законодательный и исполнительный органы — Народный совет (37 человек) и Народное правление (13 министров). 12 мая состоялось первое заседание Народного правления. Обсуждался один вопрос — провозглашать или нет Государство Израиль. Государственный секретарь США Дж. Маршалл советовал не торопиться и подождать еще три месяца. Но Давид Бен-Гурион отверг этот совет. Правление, на котором присутствовало 10 министров, заседало 13 часов. Бурные споры закончились голосованием. Бен-Гурион выиграл со счетом 6: 4. Через два дня, 14 мая, Народный совет провозгласил независимость Израиля. В этот же день верховный комиссар Великобритании сэр Э. Дж. Кеннингем покинул Палестину. 15 мая США de facto признали новое государство. СССР признал Израиль и временное правительство de jure 18 мая.
15 мая Лига арабских государств заявила, что “все арабские страны с этого дня находятся в состоянии войны с евреями Палестины”. Началась Война за независимость. Против Израиля выступили войска Египта, Сирии, Ливана, Трансиордании и Ирака.
“Это будет война на истребление, — пугал евреев и подбадривал арабов Генеральный секретарь ЛАГ Аззам Паха. — Это будет грандиозное избиение, о котором будут говорить так же, как говорят о вторжении монголов и о крестовых походах”.
23 мая Израиль предложил прекратить огонь и начать переговоры. Но арабы настаивали на “безоговорочной капитуляции” евреев. Израилю пришлось принять бой.
Позиция Советского Союза была сформулирована в передовой “Правды” от 25 мая.
“При всем своем сочувствии к национально-освободительному движению арабских народов советская общественность не может не осудить агрессию арабских государств, направленную против государства Израиль и против прав еврейского народа на создание своего государства в соответствии с решением Генеральной Ассамблеи ООН”.
Позиция Москвы имела не только платонический характер. С согласия Советского Союза Чехословакия поставляла Израилю оружие. В Чехословакии проходили обучение израильские летчики, парашютисты, танкисты. Такие были времена…
В Войне за независимость Израиль потерял примерно 6000 человек, из них — около 4000 солдат и офицеров. По масштабам Израиля это очень много. Но арабские армии, превосходившие израильтян по всем показателям, кроме умения воевать, были разбиты наголову. Наверное, имела значение и цена поражения. Для евреев это — катастрофа, погибель, разрушение вновь обретенного Очага. Для арабов — “просто” проигрыш еще одной войны.
Соглашение о перемирии с Египтом было подписано 24 февраля 1949 года. Далее: 23 марта — с Ливаном, 3 апреля — с Трансиорданией, 20 июня — с Сирией. Крестовых походов не получилось. Получилось другое. Отвергнув решение ООН, отказавшись от создания арабского государства в Палестине, взяв курс на уничтожение Израиля, арабские экстремисты втянули Ближний Восток в длительную конфронтацию, спровоцировали череду бессмысленных войн.
В эту конфронтацию был втянут и Советский Союз. Вернее, сам втянулся. С переменой политических знаков. Из защитника Израиля СССР превратился в его главного противника. От моральной, политической поддержки Израиля Москва перешла на позиции открытой враждебности, стала вооружать арабские государства, поощрять их агрессивные действия. Что же произошло?
По-видимому, перемена курса была вызвана тем, что Израиль не оправдал надежд Сталина. Он рассчитывал использовать Израиль в борьбе против Великобритании и США, для массированного проникновения на Ближний Восток. Сталин знал, несомненно, что “отцы-основатели” Израиля были, как правило, выходцами из России, связанными с Бундом, с российским социал-демократическим движением. Это позволяло надеяться, что социалистические корни израильских лидеров дадут просоветские ростки.
Действительно, еврейские политические деятели, которым было суждено стать у истоков Израиля, питали слабость к России, симпатизировали марксизму, социалистическим идеям, многие из них с восторгом следили за первыми шагами советской власти.
Характерна в этой связи оценка Бен-Гурионом Ленина.
“Пророк русской революции, ее вождь и учитель, ее вдохновитель и оратор, ее законодатель и вожак, — писал в своем дневнике “вождь и учитель” левых сионистов. — Как велик этот человек! Взор его проникает в действительность словно сквозь прозрачный кристалл: никакие формулы, катехизисы, лозунги или догмы не препятствуют ему. Этот человек наделен даром встречать жизнь лицом к лицу, мыслить не в категориях понятий или слов, но на основании коренных фактов реальности. Он обладает мужеством, интеллектуальной отвагой, присущей лишь тем, кого не пугает инерция расхожих, общепринятых понятий. Взгляд его, исполненный зоркости, прорывается и пронзает все сложности и трудности жизни, и из глубин действительности черпает он движущие силы будущего. Перед нами человек, являющийся венцом революции, пребывающий в мире с собственной душой, шагающий через все преграды, верный цели, не ведающий, что значит покорность и компромисс. Перед его очами вечно пылает алое пламя единственной неизменной цели — великой революции, революции, меняющей мир, с корнями вырывающей существующую действительность и сотрясающей до основания, до самого фундамента прогнившее и вырождающееся общество”.
Эти вдохновенные слова были написаны в 1923 году. Тяжелая поступь времени, трагические перипетии революции размывали восторженные оценки, которые давались Ленину и ленинизму. Но общий настрой на волну социализма, симпатии к “первому государству рабочих и крестьян” характерны для многих лидеров молодого Израиля. Следует также иметь в виду, что на протяжении первых 25 лет существования Израиля ведущую роль в его политике, экономике, культуре играли уроженцы украинских и белорусских городов и местечек. Четыре первых президента и четыре первых же премьера Израиля родились в России. “Россияне” составляли большинство членов кнессета первых созывов. Незримые нити продолжали связывать их с русской культурой, с русской историей.
Со свойственным ему цинизмом Сталин надеялся использовать в своих целях симпатии к социализму, привязанность к России. Иными словами, он хотел “приручить” Израиль. Надо полагать, Сталин был уверен, что “железный занавес”, ограждавший советских людей от “тлетворного влияния Запада”, уж тем более оградит советских евреев от влияния Израиля. В Москве скорее всего надеялись, что можно будет совместить хорошие отношения с Израилем с привычным, уже ставшим нормой государственной жизни антисемитизмом внутри страны.
Но “лед и пламень” совместить было невозможно. Появление Израиля, его победа в Войне за независимость вызвали брожение среди советских евреев, особенно среди еврейской интеллигенции. Это стало очевидным после приезда в Москву первого посла Израиля Голды Меир (это случилось 3 сентября 1948 года).[7] Московские евреи оказали ей восторженный прием. Реакция
