эмоциональные последствия того, что произошло – Боже мой, неужели только вчера? – но, может быть, тут говорит подсознательная логика. Не далее как вчера одними клинками вы одержали верх над человеком – ну, над существом, над гуманоидом, – имевшим огнестрельное оружие и всерьез собиравшимся его применить.

– Капитан, я не хотел оставлять свою саблю, – подал голос Джейк.

– Мы возьмем их, – сказал я. Если есть повод идти при мече – все равно какой повод, – надо идти при мече. – Ну как, все готовы? Мы потеряли целый час, солнце склоняется к закату. Дити, ты хочешь что-то сказать?

– Только одну вещь, Зебадия, – и думаю, что никто меня не поддержит. Я предлагаю никуда не ходить.

– Вот как? Принцесса, ты сказала или слишком много, или слишком мало.

– Если мы сейчас пойдем на вылазку, то ночь придется провести здесь – спать сидя или вообще не спать. Но мы ведь можем пуститься вдогонку за солнцем! Помните, на ночной стороне были огни, похожие на города. На дневной стороне было что-то синее – возможно, море. Мне показалось, что я вижу каналы. Но найдем мы что-нибудь или не найдем, в худшем случае мы просто догоним солнце и сможем выспаться на воздухе при дневном свете, как сегодня.

– Дити! У Аи хватит горючего только на один облет вокруг планеты. Ты что, хочешь истратить весь запас только ради удовольствия спать на свежем воздухе?

– Зебадия, я и не думала тратить горючее.

– Да? А мне так показалось.

– Ничего подобного! Соверши перемещение на три минимума или больше курсом на запад. Мы выйдем из атмосферы и, падая обратно, будем искать внизу объекты, заслуживающие внимания. Войдя в атмосферу, мы перейдем в планирующий полет, но где именно – зависит от того, на что нам захочется посмотреть. Когда возможности планирующего полета будут исчерпаны, ты либо примешь решение сесть, либо совершишь следующее перемещение. У нас огромная свобода действий, Зебадия. Можно прямо сейчас, за каких-нибудь несколько минут, выйти на линию восхода. А можно неделями оставаться на дневной стороне, не приземляясь, не тратя горючего, и осмотреть всю планету от полюса до полюса.

– Ая-то может не спать неделями, а я не могу. Меня хватит самое большее на несколько ближайших часов. В остальном, по-моему, хорошая мысль. Как вы считаете? Хильда? Джейк?

– Значит, право голоса сохраняется за женщинами постоянно? Тогда я за!

– Вы в большинстве, – сказал Джейк, – так что мужчине его право голоса ни к чему.

– Джейкоб! – с упреком сказала его жена.

– Шучу, моя радость. Решение принято единогласно.

– Кто-то отменил результаты нашего голосования, – сказал я. – Вон, поглядите.

Мы все поглядели.

– Что это? – спросила Дити. – Птеродактиль?

– Нет, орнитоптер. Большой.

Джейкоб крепко прижал меня к себе.

– Зеб, – тихо произнес он, – я не верю.

Он не отрывал глаз (и все мы тоже) от этого механического орнитоптера, летевшего к нам из-за холмов на западе.

– Я тоже, – откликнулся Зебби. – Немыслимое расположение крыльев. Невозможная конструкция. Вон еще один. Третий! Внимание! Подобрать одежду! В корабль! Приготовиться к старту! Живо! Джейк, отстегни саблю и одевайся, быстрее!

Выкрикивая все это, капитан Зебби расстегивал свою собственную портупею и хватал свое шмотье. Я оказалась внутри первой, потому что не тратила времени на одевание – схватила Дитины ботиночки одной рукой, платье и трусики другой. Уже в кабине я нырнула в трусики, влезла в платье через голову, натянула Дитины кеды.

Сообразив, что сейчас последует команда застегнуть привязные ремни, я привела свой ремень в положение готовности. Снять с себя погремушки, провозглашавшие меня барсумианской принцессой, я не успела, и теперь похоже было, что вся эта мишура отпечатается на мне на веки вечные.

Дити тихонько чертыхалась, столкнувшись с той же проблемой. Ей пришлось труднее, чем мне: в тренировочный костюм в одно мгновение не влезешь, хотя она и расстегнула на нем все молнии. Я поправила на ней все украшения и велела ей ни в коем случае их не снимать и застегнуть молнию до подбородка.

– Дити, если они продырявят тебе шкуру, ты это переживешь. А вот если что-нибудь оторвется, да пустится в свободное плавание, да угодит нашему капитану в глаз, то виновницу вздернут на дыбу.

Ее ответ я, в общем и целом, вытерпела, но все-таки некоторые совершенно напрасно думают, что если они большие, то им все можно.

Между тем наши мужчины оказались в затруднительном положении. Место для багажа под пультом управления для нормального взрослого мужчины просто недоступно. Чтобы добраться до него, нужно принять такое положение, которое Джейкоб принять не может, а уж о Зебби и говорить нечего. Сквернословие Зебби было громогласнее, чем у Дити, но не такое красочное. Мой же возлюбленный молчал, и это означало, что дела его действительно плохи.

– Джентльмены… – сказала я.

– Заткнись, Шельма, – огрызнулся Зебби. – У нас тут ничего не выходит. Дити! Как ты засовывала эти чертовы железки сюда в багажник?

– Это не я засовывала, а тетя Хильда.

– Шельма, можно я извинюсь потом? Эти марсиане окружают нас сейчас!

Так оно и было: этих жутких крыломашущих штук налетело не меньше десятка. Одна, судя по всему, собиралась приземлиться.

– Капитан, я это сделаю. Но вообще-то есть простой способ.

– Какой?

– Отцепите ножны от портупей. Клинки в ножнах прекрасно помещаются в багажнике, если один положить острием вправо, другой влево. Только они будут дребезжать, если не проложить их мягкими вещами.

– Пускай дребезжат сколько угодно!

В считанные секунды наши рыцари загрузили свое оружие в багажник. Капитан Зебби занялся своим привязным ремнем и скомандовал:

– Застегнуть ремни, приготовиться к взлету! Шельма, говорил ли я тебе сегодня, что я не только люблю тебя, но и восхищаюсь тобой?

– По-моему, нет, капитан.

– Так вот, восхищаюсь. Безмерно. Офицер по науке, доложить о выполнении приказа!

– Ремни пристегнуты. Спасибо, Зебби.

– Ремни пристегнуты, – доложила Дити. – Дверца задраена.

– Ремни пристегнуты, правая дверца проверена, второй пилот готов, сэр!

– Левая дверца проверена, пилот пристегнулся: мы готовы, и вовремя!

Одна машина приземлилась, кто-то выходит. Смотрите-ка! Это люди!

– Или переряженные гуманоиды, – сказал мой возлюбленный.

– Ну… посмотрим. Мы можем взлететь в любое мгновение. Дити, как звучит та новая команда? А, я, п, р, ы, г, да? Больше ничего?

– Так точно.