Вздрогнув от неожиданности, как будто меня застукали за тем, что лучше было бы скрыть, я обернулась. Передо мной стоял пожилой мужчина, и сразу стало понятно, что он тоже здесь живет. В отличие от таинственной женщины он слегка улыбался, и я тут же решила, что уж с ним-то смогу найти общий язык.
- Сюда только что вошла женщина, старая женщина. Я бы хотела поговорить с ней. Это возможно? Вы можете ее позвать?
- Нет, не думаю, что могу ее позвать.
- Почему?
- В это время она обычно занята, и я никогда не тревожу ее.
- Она - смотрительница в этом доме?
Он почему-то рассмеялся.
- Что-то вроде того, но это не имеет никакого значения... Мисс, сейчас внутрь дома заходить нельзя, поэтому поднимайтесь на балкон на второй этаж и смотрите внутрь через окна, а потом можете посмотреть картины вот здесь, - он махнул рукой на левую сторону дома, и я поняла, что несмотря на свою дружелюбность, он отнюдь не настроен на разговор, и уж тем более не хочет ничего говорить о смотрительнице.
Немного разочарованная, я поплелась на второй этаж и с удивлением обнаружила там туристов, бродящих кругами по балкону, прилипая к окнам, заляпанным отпечатками пальцев со всего мира. Я тоже подошла к окну, через которое едва можно было разглядеть полутемную комнату, которая не произвела никакого впечатления. Подхожу к следующему окну и вижу еще одну комнату... стол... стулья... сервант... книги... Ну и зачем я это делаю? ... Медленно иду по балкону, заворачиваю за угол, - внизу в маленьком дворике под большим деревом стоят каменные фигурки индийских божеств, украшенные оранжевыми цветами и красной ритуальной пудрой. Мужчина, с которым я только что разговаривала, выметает специальным веничком мусор из-за ограды и поправляет дымящиеся благовония с резким приторным запахом, который, впрочем, мне понравился и даже вызвал смутные воспоминания непонятно о чем.
Захотелось подойти к тому месту поближе, и я спустилась вниз. Смотритель (или священнослужитель?) почувствовал мое присутствие, обернулся и смотрел какое-то время молча, как будто раздумывая - заговорить со мной или нет. Удивительно, но взгляд его менялся прямо на глазах - из отстраненно-вежливого и даже туповатого он превращался в нечто вполне притягательное, и даже стало казаться, что если смотреть в его глаза достаточно долго, можно узнать что-то такое, что невозможно передать никаким другим способом.
- Ты пришла не фотографировать?
- Нет, мне просто захотелось подойти сюда ближе.
- Почему ты не смотрела комнаты?
- А что в них интересного?
Он рассмеялся.
- Я не знаю:), но каждый день сюда приходят люди, много людей и смотрят через окна в комнаты. Некоторые приходят даже не один раз. Ума не приложу - зачем они это делают. Какая разница, как у кого стоял стул или ночной горшок?
Однако он очень даже неплохо говорит по-английски, и, похоже, сейчас настроен на разговор больше, чем пять минут назад. Наверное, на него произвело впечатление мое необычное поведение, - подумала я, и тут же преисполнилась чувством собственной важности, стала чувствовать себя как неповоротливая раздувшаяся жаба, не замечающая ничего, кроме впечатления, которое она производит на окружающих людей. Крайне неприятное, отупляющее состояние, так почему меня влечет к нему? Я сбросила с себя жабью шкуру и опять стала маленькой любознательной девчонкой.
- Точно, точно, вот и я пару раз заглянула через окно и поняла, что делаю какую-то глупость.
- А они тебе нравятся? - он обратил мое внимание на каменные божества.
- Не знаю, что именно, но в этом месте мне что-то определенно нравится. Это что-то очень смутное, я пока не могу выразить это в словах.
- В этом месте есть присутствие, - он сделал акцент на слове 'присутствие', но я не поняла, что именно он имел в виду под этим словом.
- Присутствие?
- Они живые, - он сказал это так запросто, и в то же время с таким чувством, что мне стало немного не по себе.
- Кто?
Легким кивком головы он указал на каменные божества, и сделано это было так, что я осталась в полной уверенности: он пытается указать на них незаметно, словно боясь, что может вызвать их недовольство тем, что разговаривает с человеком, который не понимает, что они живые.
Я не знала, как мне реагировать. Он не похож на психа или фанатика, но, разумеется, я никаким образом не могла даже ненадолго представить себе, что вот эти примитивные, старые, кое-где поломанные статуи - живые.
- Я сам слышал, как они разговаривают, - он продолжал неотрывно смотреть на меня.
- О чем же они говорят?
- Ты не веришь, да? - ухмыльнулся он.
- Неа, не верю. Не верю не потому, что вот не верю именно тебе, а потому, что я вообще не религиозна, и пока я собственными глазами не увижу, как они разговаривают, я в это не поверю. Не смогу, понимаешь?:)
Он посмотрел на меня с сочувствием, как на глухую или слепую.
