этому письму пару фотографий. Я подумал о садовых рукавицах, которыми ты пользовалась, с надписью «РУКИ» на одной и «ПРОЧЬ» на второй. Я хотел бы положить их на закат. НЕ спрашивай почему, эти идеи просто приходят ко мне. Они всё ещё у тебя? Если да, ты сможешь мне их прислать? Если хочешь, потом я с радостью верну их тебе.
Я не хочу, чтобы ты показывала мои картины кому-то из наших давних знакомых. Боузи скорее всего будет хохотать во всё стекло, если ИХ увидит.
Эдди.
P.S.: Если у тебя нет желания посылать мне рукавицы, никаких проблем. Это всего лишь паскуда.
Э.
В тот же вечер пришёл ответ от Пэм, которая к тому времени вернулась в Сент-Пол:
Pamorama667 to EFreel9
17:00
24 января
Эдгар, привет!
Илзе, разумеется, говорила мне о твоих картинах. Они, несомненно, необычные. Надеюсь, это хобби продлится дольше, чем реставрация автомобиля. Если бы не eBay,[44] думаю, этот старый «мустанг» до сих пор стоял бы за домом. Ты прав, просьба твоя странная, но, посмотрев на твои картины, я могу понять, к чему ты клонишь (соединять разные вещи, чтобы люди могли увидеть их с новой стороны, правильно?), и всё равно я собиралась купить новую пару, так что будь по-твоему. Завтра вышлю их тебе с ЮПС,[45] только прошу, чтобы ты прислал мне фотографию с «Законным продуктом»:), если, конечно, он будет.
Илзе говорила, что отлично провела время. Надеюсь, она послала тебе открытку с благодарностью, а не только электронное письмо, но я её знаю.
И вот что я ещё должна сказать тебе, Эдди, хотя не знаю, как тебе это понравится. Я отправила копию твоего электронного письма Зандеру Кеймену. Я уверена, ты его помнишь. Я подумала, что ему будет интересно увидеть картины, но более всего я хотела, чтобы он прочитал твоё электронное письмо и сказал, есть ли причины для беспокойства, потому что в письме ты допускаешь те же ошибки, которые ранее допускал в речи. «Косьба» вместо «просьбы», «хохотать во всё стекло» вместо «хохотать во всё горло». А в конце ты написал: «Это всего лишь паскуда», и я не могла понять, что это значит, но доктор Кеймен говорит, что это, должно быть, «причуда».
Просто я думаю о тебе.
Пэм.
P.S. Отцу немного получше, он быстро идёт на поправку (врачи говорят, что они, вероятно, «вырезали всё», но готова спорить, они всегда так говорят). Он проходит курс химиотерапии и находится дома. Уже ходит.
Спасибо за участие.
Последняя фраза в постскриптуме являла собой наглядный пример не самой лучшей стороны моей бывшей жены: ластиться… ластиться… ластиться… а потом укусить и дать пинка. Хотя в принципе она была права. Я мог бы попросить бывшую жену передать ему наилучшие пожелания от дерьмократа во время их следующего телефонного разговора. Этому сукиному сыну с раком в заднице.
Всё электронное письмо вибрировало от раздражения, начиная от упоминания «мустанга», довести который до ума у меня так и не нашлось времени, и заканчивая её озабоченностью по части моего неправильного выбора слов. Причём озабоченность эту выражала женщина, которая так и не уяснила для себя, что доктора Кеймена зовут Ксандер, а не Зандер.
Стравив злобу (высказал всё безлюдному дому громким голосом, если вам это интересно), я открыл то самое электронное письмо, которое отправлял Пэм, и да, встревожился. Немного, если на то пошло.
А с другой стороны, может, это просто был ветер?
v
Второй полосатый шезлонг теперь всегда стоял у стола, рядом с которым сидел длинноволосый здоровяк, и по мере того, как расстояние между нами сокращалось, мы уже не просто здоровались, а перекрикивались несколькими фразами. Этот способ общения я находил странным, но приятным. На следующий день после получения электронного письма от Пэм, с озабоченностью на поверхности и скрытым подтекстом внутри («Эдди, ты, возможно, так же тяжело болен, как и мой отец, а то и хуже»), этот парень прокричал:
— Как думаете, сколько пройдёт времени, прежде чем вы доберётесь сюда?
— Четыре дня! — криком ответил я. — Может, три!
— То есть вы твёрдо решили и обратно возвращаться пешком?
— Да! Как вас зовут?
Его дочерна загорелое лицо, чуть полноватое, оставалось красивым. Теперь же сверкнули белые зубы, и нарождающиеся отвислости щёк исчезли.
— Скажу, когда доберётесь сюда! А вас?
— Написано на почтовом ящике! — крикнул я.
— Я нагнусь, чтобы читать надписи на почтовых ящиках, лишь в тот день, когда начну слушать новости по ток-радио![46]
Я помахал ему рукой, он — мне, крикнув:
— Hasta manana![47] — и повернулся к воде и парящим над ней птицам.
Когда я вернулся домой, на экране компьютера светилась иконка почтового ящика, и в нём я нашёл письмо от Кеймена.
KamenDoc to EFreel9
14:49
25 января
Эдгар!
Пэм прислала мне вчера Ваше последнее электронное письмо и фотографии. Прежде всего позвольте сказать, что я ПОТРЯСЕН скоростью, с которой растёт Ваше мастерство как художника. Я буквально вижу, как Вы, хмурясь в своём фирменном стиле, застенчиво отмахиваетесь от этого слова, но другого-то нет. ВЫ НЕ ДОЛЖНЫ ОСТАНАВЛИВАТЬСЯ. Касательно её тревоги, скорее всего в этом ничего нет. Однако МРТ[48] не помешает. У Вас есть врач во Флориде? Вам всё равно нужно пройти диспансеризацию — от и до, друг мой.
Кеймен.
EFreeto KamenDoc
15:58
25 января
Кеймен!
Рад получить от Вас весточку. Если Вы хотите называть меня художником (или даже «мастером»), кто я такой, чтобы спорить? В настоящий момент я с флоридскими костоправами не знаком. Вы можете кого-нибудь порекомендовать, или мне искать их через доктора Тодда Джеймисона, пальчики которого недавно ковырялись в моём мозгу?
