Тот поморщился, явно шокированный.

- Ну что вы. Зачем даже предполагать... - Тронул рукой в перчатке спинку стула, который он только что поставил на место. - Разрешите, я присяду. У меня варикозное расширение вен.

Ах, вот оно что. Вены на ногах.

Профессиональное заболевание шпиков, выстаивающих часами под чужими окнами и в чужих парадных, подворотнях, - 'мокриц', как их называли в народе.

- Профессиональное заболевание, - вслух констатировал Писатель. Значит, начинали снизу. Не сразу стали шефом. - И кончил резко: - Садитесь без разрешения. Если вы сумели без него войти...

Главарь усмехнулся. И сел на стул, аккуратно прислонив к нему свой зонтик, серо-черный, в мелкую клеточку. Те остальные трое стояли в свободных позах, глаза у них были отсутствующие. Они ничего не видели и не слышали, не замечали. Отличная выучка. Главарь, тот иногда поворачивал голову, оглядывая комнату. Возможно, она его удивляла. Возможно, он считал, что у известного писателя должны быть модная лакированная мебель с закругленными углами и на тонких гнутых ножках, зеркальные двери, шкура белого медведя на полу.

Комната, в которой сидел Писатель, была обставлена очень просто, стародедовской мебелью.

На дубовом одноногом тяжеленном столе, который не так-то легко было сдвинуть с места, стояла пишущая машинка и лежали бумаги, придавленные камнями, гантелями.

Углы бумаг немного приподнимались, закручивались - из полуоткрытого окна (несмотря на задернутые гангстерами занавеси) явственно тянуло сквозняком, хозяин это любил. В дальнем углу комнаты стояла деревянная старинная кровать, кое-как застеленная, с низко и неровно свисающим одеялом, - Писатель спал тут же у себя в рабочем кабинете, остальные комнаты в доме были почти что нежилыми, заброшенными.

Иногда в жизни Писателя появлялась какая-нибудь женщина, которая казалась ему менее неприемлемой, чем остальные, она объявляла войну уродливой и неудобной старой мебели, загромождавшей дом, ругала стулья с высокими жесткими резными спинками и протертой, раздерганной на нитки парчой сидений, книжные шкафы из черного дерева, источенного извилистыми ходами червей, узкий гроб стоячих часов в коридоре с давно уже неподвижным медным диском маятника. Но женщины приходили и уходили, а мебель оставалась.

Она неизменно побеждала в этом поединке.

Захотелось курить. Писатель привстал с кресла и привычным жестом потянулся к подоконнику, где стояла коробка с принадлежностями для чистки трубки. Он сделал это машинально, не задумываясь.

И в ту же минуту картина изменилась: все четыре фигуры в комнате ожиля, переменили положение, и на него теперь были устремлены, нацелены четыре зонтика. И там, где у скромно-клетчатого зонтика главаря должно было быть острие, шишечка, Писатель ясно увидел круглое темное отверстие. Дуло.

И тут все стало ясно. Все встало на свои места. Конечно, это не полиция - полицейские извлекли бы в случае нужды пистолеты-автоматы установленного образца.

Нет, это были честные гангстеры, свято выполняющие свои обязательства, обслуживающие за мзду какую-нибудь корпорацию или даже отдельного политического деятеля.

Писатель принял прежнюю позу.

И сразу нацеленные на него зонтики опустились, опять стали обыкновенными зонтиками, все успокоились.

Неправительственное мероприятие. Сугубо частная акция. Ну что ж, пусть будет так. Но только интересно, для кого ведется игра...

- У вас очень пыльный ковер, - заметил главарь, задумчиво глядя себе под ноги. - Могу посоветовать пылесосы фирмы 'Гамлет'. Не буду скрывать, что я обслуживаю иногда эту фирму (хотя сегодня работаю не на нее - иначе я не стал бы, разумеется, ее называть). С вас фирма, конечно, не возьмет никаких денег. Еще бы, автор 'Смеющейся шепотом листвы'! И 'Семи цветов радуги в капле воды'... Они будут счастливы прислать вам безвозмездно опытный экземпляр нового пылесоса 'Полоний-6' с двадцать одной переменой наконечников. Мне достаточно им только намекнуть...

Писатель, морщась, вспомнил идиотские дорогие рекламы, которые уже начали появляться в журналах: 'Если бы Гамлет проткнул Полония через ковер, вычищенный нашим пылесосом, то рана не была бы смертельной. Полная гарантия - ни грамма пили, ни одной бактерии или бациллы!'

- А вы читали мои книги? - спросил Писатель у странного посетителя.

- Литература - моя слабость, - ответил честный гангстер, - мое хобби. Мне повезло, я иногда оказываю услуги одному книготорговому дому. И благодаря этому имею все лучшие ваши издания на мелованной бумаге и в роскошных переплетах. Вы так знаете природу... людей...

- Думаю, что вам тоже нельзя отказать в знании людей, - пробурчал Писатель.

- Да, пожалуй. - Главарь скромно наклонил голову. - Люди моей профессии, уйдя на пенсию, могли бы, несомненно, создавать очень интересные книги. Но, во-первых, мы работаем в закрытой области, где многое нельзя предавать гласности. А во-вторых, нас обычно убивают до того, как мы уходим на покой, - добавил он эпически. - Каждая профессия имеет свои плюсы и минусы.

Резко открылась дверь. Присутствующие подняли было зонтики, но тотчас опустили их.

На пороге стоял человек лет пятидесяти, солидной наружности, с красивой сединой в волосах и медлительными, барственно-властными движениями. Он был без шляпы, на его строгом и дорогом серо- стальном пальто не было ни капли дождя, значит, подъехал на машине.

Он сказал коротко, небрежно, презрительно: - Брысь!

На лацкане его пальто был приколот значок: глаз, человеческий удлиненный глаз в древнеегипетском стиле.

Это была эмблема объединенной компании радио и телестереовидения 'Око Ра'.

ОДИН ИЗ ТРИНАДЦАТИ

(Визит третий)

Интеллигентный вождь честных гангстеров встал со стула, брови его страдальчески изогнулись.

Пришедший сказал отчетливо: - Не по тому следу идешь.

Шеф гангстеров поморщился.

И движением бровей отослал всех остальных из комнаты (надо же оберегать авторитет руководителя).

Тех как будто ветром сдуло.

Писатель сообразил, что знает пришедшего. Это. был один из тринадцати генерал-директоров компании 'Око Ра', который выбился из низов благодаря своим незаурядным организаторским способностям и полной неразборчивости в средствах. Он несколько раз уговаривал Писателя принять участие в передачах компании, но тот неизменно отказывался.

Генерал-директор вошел в комнату и, по-хозяйски Сдвинув бумаги, присел боком на край письменного стола. Он производил впечатление человека, который не привык спрашивать разрешения даже в чужом доме. Главарь гангстеров остался стоять, опираясь на свой клетчатый зонтик.

- Полуслепой дворник что-то сдуру наболтал, а ты и поверил. Прозевали, упустили! - сказал генерал- директор беспощадно. - Знаешь улицу Девы Марии за старым кладбищем? - Гангстер не переменил положения, но глаза его стали внимательными, настороженными. - Да, вот где тебе надо было быть с твоими людьми, по крайней мере, час назад. Это самая точная информация... и полученная не от тебя, заметь.

- Разрешите идти? Действовать?

- И потом шум. Слишком много шума, - генерал-директор рукой в серой замшевой перчатке, не глядя, указал на разбитое стекло книжного шкафа. Сколько раз говорилось: только в случае самой крайней необходимости.

- Неквалифицированные кадры, - скучно оправдывался честный гангстер. Много новичков. Горячатся.

Генерал-директор сидел боком на краю стола, покачивал ногой, небрежно слушая гангстера.

- Ну хорошо, ладно, - он поджал губы. - Отправляйся. Там рядом с моим шофером сидит один... тип, он вас проводит. И все расскажет. Неодобрительно посмотрел вслед гангстеру, который бесшумно прикрыл за собой дверь. Вздохнул. - А ведь это еще один из лучших.