обычно представлявшему собой небольшую, поросшую прошлогодней травою кочковатую площадку. Здесь происходили дуэли, скрещивались шпаги ревнивых бойцов, от зари до зари продолжалась весенняя любовная игра. Всю долгую весну дупеля слетались на свое излюбленное токовище, и даже выстрелы охотников не очень их пугали.

На дупелиных токах охотились затемно, иногда с огнем. Посредине дупелиного токовища с вечера ставили зажженный фонарь. Не страшась огня, бойкие птицы всю ночь бегали вокруг фонаря, и попадавших в луч света охотники стреляли на выбор. После выстрела увлекшиеся любовной игрой птицы обычно не улетали, и охота на дупелиных токах продолжалась до рассвета.

Первый и единственный раз в моей охотничьей жизни на дупелиный ток меня водил отец. В те времена мы жили в Смоленской губернии, среди прекрасных охотничьих угодий, и мои детские впечатления тесно связались с природой.

Не могу забыть окружавшего наше жилище леса, кишевших рыбой прудов, хозяйского теплого дома с бревенчатыми стенами, от которых пахло смолою. В этих стенах, в окружавшем дом глухом лесу проходило мое детство. До сего времени волнуют меня воспоминания о первых охотах, на всю жизнь закрепивших горячую страсть.

Хозяин отца, богатый калужский купец и лесопромышленник Козлов, был тоже ярый охотник. Охотничьими богатствами славились скупленные им лесные имения, находившиеся под управлением отца.

В одном из этих имений, носившем название Мой Удел (на реке Осьме под городом Дорогобужем), был дупелиный ток. Приглашая отца на службу, хозяин-богач ему говорил:

- Можешь что угодно в имениях моих делать. Доверяю тебе все мое имущество бесконтрольно, на полную веру. Одно настрого запрещаю: не смей охотиться на моем дупелином току и никого на ток не пускай. Ток этот у меня заповедный. Если нарушишь приказ - не гневайся, прогоню...

Долгое время отец беспрекословно выполнял строгий хозяйский наказ. Но нетерпеливо сердце охотника. Однажды отец не выдержал - уж очень манила его редкостная охота.

Помню, я очень просился взять меня на дупелиный ток, и, по мягкости характера, отец уступил моим настойчивым просьбам. По весенней, еще не просохшей дороге мы ехали на беговых дрожках. Уже и в те времена мало оставалось таких богатых охотою мест. Это было еще не тронутое царство охоты. Множество уток, гусей и другой дичи пролетало над нашими головами. Мы слушали пение птиц, музыкальное журчание весенних ручейков, бесчисленные звуки наполняли окружавший нас сияющий и счастливый мир.

Ночью мы сидели в шалаше, накрытом камышом и осокой. Хорошо помню впечатление, которое произвела на меня эта первая в моей жизни охотничья ночевка. Мы провели вечернюю и утреннюю зори на дупелином току. Всю ночь мы слушали пробуждавшиеся весенние голоса. В щели шалаша был виден ток. Маленькие птички, важно распустив хвосты, шныряли вокруг шалаша, высоко подпрыгивали, дрались. Иногда они скрывались в высокой прошлогодней траве, и казалось, что вся трава шевелилась. Случалось, токующие дупеля подбегали к самому шалашу. Я близко видел их длинные клювы, грозно распущенные крылья. Сколько смешной важности было в их быстрых воинственных движениях! То и дело они схватывались, дрались и вновь разбегались. Мы любовались на них, как бы сидя в сказочном театре. Солнце уже восходило, но все жарче и страстнее разгорался удивительный дупелиный ток!

Множество голосов наполняло окружавшее нас озаренное утренним солнцем пространство. На опушке леса пели тетерева, крякали над рекой и озерками утки, страстно хрипели, проносясь в воздухе, дикие селезни. Чудесный, сказочный, звонкий окружал нас мир...

Отец не вытерпел, выстрелил. Два подстреленных дупеля затрепыхались в мокрой траве. Густой пороховой дым слоями растекся над токовищем. Мы долго не выходили из шалаша. Даже после выстрела дупелиный ток продолжался.

Солнце поднялось над лесом и над извилистой, скрытой рекой. Над заливными лугами, как недвижимое волшебное озеро, разливался золотистый туман. Бесчисленные бекасы - 'баранчики', падая и взлетая, токовали над нашими головами...

Воспоминание о дупелином токе и сказочном весеннем утре осталось на всю жизнь. Уже никогда больше не удавалось мне побывать на такой редкостной охоте. Довольные и счастливые, возвращались мы домой.

Охота на заповедном хозяйском току не прошла отцу даром. О преступлении отца Козлову сообщил служивший в имении чахоточный конторщик-доносчик. Вскорости отец получил из Калуги письмо, в котором богатый хозяин Козлов сообщал, что не находит возможным оставлять отца на службе. К письму было приложено подтверждение, что отец оставляет службу 'по собственному желанию'.

Так печально закончилась наша охота на запрещенном дупелином току. Скоро на место отца прибыл новый управляющий, сухой маленький человек, совсем не интересовавшийся охотой.

Потеря службы была, разумеется, большой неприятностью. Но все же воспоминание о дупелином току, о чудесном утре на реке Осьме осталось на всю долгую жизнь.

НА МЕДВЕЖЬЕЙ ОХОТЕ

К месту охоты мы мчались на хорошо откормленных, мотавших гривами и бодро фыркавших на морозе лошадках, запряженных в розвальни и возки. После городской утомительной жизни чудесным казался ночной зимний лес: высокие сосны и мерцавшие под месяцем крутые снежные взгорки, и сокрытая в извилистых берегах, темневшая провалами речка.

Двадцать километров пути были легкой передышкой. Торопливо разбирая из саней ружья, разминаясь после дороги, вылезли мы на скрипучий снег у привала - в глухой лесной деревеньке, где проживал егерь, следивший за окладом. Городские охотники, собравшиеся на большую охоту, приобретают особенный, солидный вид. Мы с напускной важностью входили в избу, ставили в угол оружие.

Как водится, задолго до выхода на облаву в избе начались горячие споры.

Устроитель охоты, Захарыч, подробно рассказывал о сделанном им окладе.

Потревоженных дровосеками, залегших в новом месте зверей нашли и облаяли собаки. Медведи лежали в небольшом, тесно обрезанном кругу. Это обстоятельство требовало особенной осторожности при расстановке стрелков, ибо малейший шум мог испортить охоту. Зверя должен был выставлять окладчик Захарыч со своими верными помощниками - видавшим на своем веку всяческие виды седомордым Мурашом и молодым бойким Пиратом.

Опытные охотники-медвежатники хорошо знают, что для успеха в охоте прежде всего нужен порядок.

Отправляясь на большую охоту, стрелки должны быть готовы ко всяким случайностям. На зверовой охоте нельзя ничего предрешить. Ни один самый опытный егерь не может знать точно, как и куда пойдет зверь, какие случайности могут помешать стрелку на облаве. Большая наблюдательность, знание повадок и характера зверя, умение хорошо ориентироваться и особенно охотничье чутье - вот самые главные качества, которыми должен обладать опытный егерь-медвежатник. В нашем окладчике и устроителе охоты качества эти соединялись: он хорошо знал зверя и его повадки, имел прекрасных собак и умел хорошо руководить трудной охотой.

На больших, многолюдных охотах, в которых участвуют иногда неопытные горячие стрелки, о настоящей охоте имеющие представление только понаслышке, особенное значение имеет твердая дисциплина. Только дисциплинированных, точно подчиняющихся правилам облавной охоты стрелков можно ставить на номера. Малейшая оплошность - звук не вовремя заряжаемого ружья, неосторожное движение на номере - может погубить и сорвать охоту.

За столом, заваленным бумагою с распакованными закусками и принадлежностями для чистки ружей, всю ночь продолжались жаркие разговоры. В помещении было темно, скудный свет маленькой лампы едва освещал возбужденные лица охотников. В низкие окна избы пробивался зеленоватый отблеск зимнего рассвета.

- Итак, товарищи, решено, - заканчивал свои наставления наш руководитель охоты Захарыч, - жребиев не будем кидать, на ответственнейшие места мы поставим лучших стрелков с надежным оружием. В лесу не шуметь и не кричать. Во избежание несчастья, становясь на номер, каждый стрелок должен хорошенько осмотреться. Необходимо наблюдать, где стоят соседи. Со своих мест до окончания охоты не сходить. Зверя напускайте на выстрел как можно ближе.

- А если на соседа идет зверь и сосед не стреляет, можно стрелять?

- Ни в коем случае.