прекрасная возможность по внешности давать психологическую характеристику персонажа художественного произведения. Например, Бальзак в философской повести 'Луи Ламбер' так описал главного героя: 'Всем бросалась в глаза его крупная голова. Очень кудрявые волосы красивого черного цвета придавали невыразимое очарование его лбу, который казался огромным даже и нам, совершенно не интересовавшимся объяснениями френологии - науки, находившейся тогда еще в колыбели. Красота лба была необыкновенной, пророческой,главным образом благодаря чистой линии надбровных дуг...'

С научным обоснованием френологии ситуация оказалась очень непростой. С одной стороны, принципиальные общетеоретические положения Галля в значительной мере подтвердились. Например, в 1861 году французский анатом П.Брока исследовал мозг больного с нарушениями речи. Выяснилось, что у него была разрушена задняя треть нижней лобной извилины левого полушария. Через десятилетие немецкий психолог К.Вернике дополнил, что поражение задней трети первой височной извилины левого полушария резко ухудшает понимание речи. Следовательно, если перейти на географическую терминологию, то на Височной и Лобной возвышенностях имеются гряды Понимания и Произнесения Речи. Такой оказалась детальная топография некоторых человеческих качеств. Подобные сведения обобщил в 1934 году немецкий психолог К.Клейст, составив карту полушарий мозга с указанием очагов счета, чтения, ощущения боли, движения рук и т.д.

С другой же стороны, конкретные данные, полученные опытным путем, топографически не соответствовали френологическим картам. Вдобавок схемы, составленные разными специалистами- френологами, во многом не совпадали между собой. Такие несоответствия определенно свидетельствовали о субъективности или даже о случайности 'черепографии' Галля и его последователей.

Правда, сами френологи оговаривались, что выявленные ими закономерности носят не абсолютный, а относительный, вероятностный характер. То есть по рельефу черепа можно судить только о возможных склонностях или способностях человека. В жизни они проявляются далеко не всегда. Нередко их подавляют или сводят на нет другие качества.

Но такого рода оговорки лишь усугубили ситуацию. Во второй половине XIX века френологию стали все чаще именовать 'псевдонаукой'. И это название, должны признать, вполне корректно. Ведь утверждения френологов столь же трудно доказать, как и опровергнуть. А без убедительных доказательств науки нет; имеется в лучшем случае набор фактов и умозрительные гипотезы.

Использовать френологические знания на практике оказалось невозможно. Предположим, на голове явно выражены возвышенности драчливости, склонности к разрушению и убийству. Что делать? За подозрительную краниографию человека не посадишь в тюрьму. Даже полицейский надзор за ним - беззаконие. Тем более что дурные наклонности могут остаться нереализованными. Надежды на то, что френология окажет неоценимую услугу правосудию, помогая обнаруживать по внешним признакам опасных преступников, не оправдались.

Мощный творческий импульс от френологии получили науки, изучающие анатомию и физиологию мозга. Но и в этом случае не приходится говорить о каких-то открытых законах строения и деятельности головного мозга. Чем больше накапливалось фактов, тем очевиднее становилось отсутствие прямых соответствий рельефа черепа и скоплений серого вещества коры головного мозга.

Однако и тут не все так просто, как кажется с первого взгляда. Дело осложняется тем, что важную и до сих пор еще не вполне ясную роль играют в мозговой деятельности клетки так называемой глии, составляющие значительную часть головного мозга и расположенные между нейронами. О влиянии глиальных клеток на эмоции, рассудок, способности остается лишь гадать.

Некоторые френологические закономерности безусловно относятся к разряду мнимых. Например, сейчас установлено: основной центр слуха находится в височных долях, а зрения - в области затылка. Насколько мне известно, ни один из вариантов френологических карт этого не учитывает.

Правда, лобные доли головного мозга, как выяснилось, действительно ответственны за рассудочную деятельность и организацию сложных целенаправленных программ. Но и здесь не все согласуется с данными френологии. Допустим, у женщин более крутые лбы, чем у мужчин, что вряд ли свидетельствует о заметных преимуществах слабого пола перед сильным в остроумии или философии.

Совершенно не оправдалось предположение френологов о зеркальном подобии функций двух полушарий головного мозга. Оказывается, правое и левое полушария имеют существенные различия. Скажем, речь, логические операции, цельное распознавание образов у правши осуществляет преимущественно левое полушарие, тогда как правое 'заведует' эмоциями, эстетическим чувством, отдельными элементами понимания и распознавания.

Впрочем, и эти закономерности не абсолютные. Мозг - сложная самонастраивающаяся система, способная компенсировать те или иные повреждения, исправлять 'на ходу' неполадки в своей работе. И в то же время отдельные физиологические и интеллектуальные функции локализованы в более или менее определенных отделах головного мозга, о чем, отдадим должное, первыми догадались френологи.

Русский анатом и физиолог Матвей Волков писал в середине прошлого века из Парижа московскому издателю А.И.Баландину:

'Ошибочно было бы полагать, что френологический анализ головы может быть сделан иначе, как только в общих чертах'. Он сравнивал работу мозга с полифоническим музыкальным сочинением, с чередованием сложных аккордов. Эта идея, как выяснилось через сто лет, была правильной: при умственной деятельности возбуждаются целые блоки, серии очагов коры головного мозга.

По мнению Матвея Волкова:

'Френология не есть забавная отгадчица характера людей, как её Понимают многие невежды. Она показывает физиологу интеллектуальные отправления мозга и открывает философу истинные при чины побуждений и действий человека...'

Надо признать, и по сию пору общественный интерес к френологи (временами то возрастающий, то угасающий) определяется почти исключительно возможностью - реальной или мнимой -отгадывать характер и способности по строению черепа. Для физиологии мозга, как мы знаем, френология оказалась плодотворной, поставив перед исследователями целый ряд перспективных проблем. А вот для философии... Что уж говорить: истинные причины побуждений и действий человека вряд ли смогут раскрыть все науки, вместе взятые, если только речь не идет о самых примитивных физиологических потребностях.

Центры движения мышц, языка, слуха, эрения, обоняния, функция кишечника.

Однако это еще не означает, будто для философии френология вовсе бесполезна. Матвею Волкову френологическое изучение черепа представлялось, помимо всего прочего, мощным стимулом самопознания: 'Что, если бы каждый человек посвящал ежедневно по нескольку минут одинокой беседе со слепком своей головы, держа в руках курс френологии? Какое бы влияние имел этот обычай на нравственное улучшение человечества!'

Как знать, не произойдет ли нечто подобное - 'гамлетовское' в будущем? А пока в серьезных академических работах френология если и упоминается, то как давно пройденный этап развития физиологии и анатомии головного мозга, или как занятный исторический казус, или в качестве идейно порочной 'лженауки'. И обязательно с пометкой, что все ее выводы и гипотезы безнадежно устарели.

...Возможно, о френологии не стоило бы вспоминать в наше падкое до научных мистификаций и всяческих суеверий время. Как обычно и бывает в периоды социальной нестабильности, в обществе распространяются мессианские настроения, упования на чудо (реальная жизнь видится слишком убогой и безнадежной). И даже недавно еще ругательный эпитет 'лженаука' теперь воспринимается как похвала и свидетельство потаенной мудрости.

Учитывая предрассудки нашего смутного времени, можно было бы с полнейшей серьезностью доверительно пересказать идеи френологов и опубликовать один из френологических атласов. Без долгих сомнений многие читатели охотно бы стали обследовать головы своих близких и свои собственные, стараясь увязать рельеф черепа с характером и способностями человека. Занятие увлекательное и безобидное. Более того, не исключено, что таким образом можно было бы собрать огромный фактический материал, обработать его и вывести некоторые статистические закономерности, не обнаруженные френологами.

Однако данная публикация преследует другую цель. Хотелось бы осмыслить френологию заново, чтобы учесть не только ее ошибки, но и возможные прозрения будущих открытий.

Какой бы убедительной ни выглядела научная критика френологических идей, надо иметь в виду, что делается это с позиций современных знаний. Как знать, что будет обнаружено при дальнейших