Он их потом даже вывозил оттуда, уже в сентябре. Как он выразился, типичные урки.

Я подавленно молчал. Слишком хорошо представил себе, как бульдозер сгребает в яму тела мужиков.

- Когда будет готова ваша статья? - спросил я.

- Ну, практически она готова. А что?

- Подождите еще хотя бы дней десять. К этому времени мы уедем из столицы.

- Это будет после Нового года, - прикинул Санин.

- Да, примерно, - подтвердил я.

- Ну что ж, хорошо. Если не затруднит, позвоните перед отъездом, чтоб я знал, что уже не могу вам навредить. Вас подвезти?

- К ближайшей станции метро, если можно.

В этот раз я тоже подстраховался и уходил из города по сценарию Андрея: с неожиданными пересадками в метро, длительными проверками...

Домой вернулся совсем больным, разбитым. Даже дневной свет словно давил на мозги. Войдя в дом, я только и сумел, что отрицательно качнуть рукой и, раздевшись с помощью Елены, упасть в кровать. Лишь проспав часа два, я смог ответить на все расспросы Андрея и Елены. Рассказ мой не вызвал особой радости у обоих, скорее поверг их в шок. Особенно была потрясена Ленка. Все это время она жила спокойным ожиданием того, что рано или поздно все наладится и жизнь наша пойдет как прежде. Андрей воспринял все спокойней. Он уже догадывался, что жизнь загнала нас в очередную ловушку и пути назад нет. По случайному стечению обстоятельств в тот же вечер в новостях показывали какой-то прием, и я

буквально на экране телевизора ткнул пальцем в обоих наших высокопоставленных врагов.

- Да, как это Жереба говорил: 'Опять мотня начинается' , - вздохнул Андрей.

- Ну и рожи у них. Такие самодовольные, - заметила Ленка.

Как раз в это время розовощекий круглоголовый чиновник в золоченых очках шепнул что-то на ухо милицейскому генералу, и тот согласно кивнул в ответ.

'Может быть, они решают сейчас нашу судьбу?' - подумал я.

До часу ночи мы соображали, что нам теперь делать.

- Надо уезжать, - сказал Андрей.

- Надо, - согласился я. - Но только когда твое личико перестанет пугать детей и милицию.

- Может, вы поедете раньше? - предложил он.

- Куда? - в один голос спросили мы с Ленкой.

- Журналист подсказал дельную идею. Надо ехать в одно из новых государств. Ну, бывших республик.

- Только не на Кавказ, - поспешно заявила Елена.

- Канэшно, дарагая! - согласился, юродствуя я, - тебя там сразу украдут в какой-нибудь горный аул.

- Средняя Азия отпадает тоже, - усмехнулся лейтенант. - В ихних гарэмах девушек с такими глазами еще нет.

- Смеетесь, балбесы, а дело-то серьезное, - приструнила нас Елена. Хоть бы что дельное сказали.

- Ну, а что сказать? В Прибалтику нас не пустят. Остаются две славянские республики: Украина и Белоруссия. Выбор невелик. Куда желаете, господа?

- К морю хочу, - заявил я. - К теплу и солнцу.

- Ну, это совсем просто. Хай живе вильна Украйна!

Страну мы выбрали, осталось решить, когда туда ехать.

- Может вы действительно вперед поедете? - попробовал нажать лейтеант. - А потом я уже с золотом подъеду.

- И куда ты подъедешь? - спросил я.

- Ну, например, в Ялту.

Я задумался. Это было заманчиво, очень заманчиво! Риск попасться нам с Ленкой в лапы родной милиции сводился к нулю. Нас просто не за что было притянуть на цугундер.

- А что мы будем делать в этой Ялте? Снова золото продавать? - спросил я.

- Нет, рядом с домом нельзя заниматься подобными делами. Надо просто обосноваться и жить там. А золото? Пусть лежит, не заржавеет.

Мы чуть помолчали, затем я подвел итог всех наших дебатов:

- Утро вечера мудренее.

Я оказался прав на все сто процентов. Случай снова решил все по-своему. Еще с вечера я чувствовал какую-то ломоту во всем теле, но напавшая на меня во время поездки головная боль как-то оттеснила это на задний план. А утром я, едва

проснувшись, понял, что со мной что-то неладно. В глаза словно насыпали песка, нос пропускал воздух с трудом, на виски положили два утюга.

- Лен! - позвал я жену, уже гремевшую в этот ранний час сковородками. Потрогай мой лоб.

Ее ладонь показалась мне холодной, как у Снежной Королевы. Зато Ленка ахнула и побежала за градусником. Вернулась она уже вместе с Андреем. Тот тоже потрогал мой лоб, присвистнул и вынес вердикт:

- Ну, вот и уехали. Причем очень далеко.

- Андрюш, как ты думаешь, это у него грипп?

- Может быть. Но так же он горел и там, на перевале.

- Надо бы вызвать врача.

Андрей некоторое время раздумывал, потом решительно взялся за телефон.

- Позвоню Николаю. Уж он что-нибудь придумает.

Часа через полтора действительно приехал Николай, и не один, а с военврачом с погонами капитана. Быстро прослушав меня, простучав пальцами мою грудь, как дятел дерево, армейский эскулап вынес простой и ужасный приговор:

- Типичнейший бронхит. Если, как вы говорите, это уже второй случай за два месяца, то дело серьезное. Надо основательно лечиться, лечь в больницу, а летом обязательно сьездить к морю.

Пока он выписывал лекарства и объяснял Елене все, что надо делать, Андрей с майором уединились на втором этаже. Разговаривали офицеры долго, Ленка медика уже и обедом накормила, лишь после этого они спустились вниз. Мне показалось, что оба были чем-то озабочены. Николай даже отказался от обеда и заторопил разомлевшего после трех рюмок капитана.

- Пошли-пошли, у меня сегодня полно дел.

Глядя, как офицеры пробирались между сугробов по узенькой тропинке, Андрей сказал:

- Я предложил ему золото.

- А он что?

- Сказал, что возьмет. Поторговались немного, - Лейтенант усмехнулся. Жук все-таки Николай. Цену назвал, будто я ему не золото, а серебро толкаю.

- Это не опасно? - спросил я.

- Да нет. Я сказал, что у нас всего два килограмма.

- Он вообще-то не удивился, что у нас есть золото?

Андрей снова улыбнулся.

- Нет, он ведь всех меряет по себе. А уж свою выгоду он не упустит.

Вскоре после этого Елена умотала в город за лекарствами, Андрей долго слонялся из угла в угол, затем вытащил всю нашу казну и принялся пересчитывать ее.

- Ну, что там? - спросил я.

- Мало, - буркнул он. Затем ему подвернулись наши с Еленой документы. Перелистав их, он присвистнул:

- Вот это да! Я и не знал, что у Ленки такая своеобразная фамилия.

Затем он задумался. Результатом его раздумий стал грандиозный шмон по всему дому.

- Что ты ищешь? - спросил я, наблюдая, как тот, чертыхаясь, разгребает многочисленные ящики столов и комодов.