- Куда его девать-то? - удивился тот.

Фугас молча отстегнул привязной ремень и, открыв дверцу, рукой вытолкнул тело из салона. На его подопечного это произвело не очень приятное впечатление, но он молча перелез с автоматом на переднее сиденье и брезгливо, стараясь не запачкаться в крови, начал пристраивать АКМС в дыру на лобовом стекле. Фугас, потерявший терпение, ударом кулака расширил пробоину, и парень наконец-то дал первую короткую очередь. Мотоциклисты отреагировали мгновенно. Задние начали стрелять, а Глеб свернул с дороги в сторону лесопосадки.

- Быстрее стреляй, что ты там выцеливаешь?! - рассердился Фугас.

Напарник его дал еще очередь, но мотоциклы уже скрылись за деревьями. Выругавшись, бывший прапорщик свернул к обочине, выхватил из рук растяпы автомат, стремительным броском проскочил лесополосу и, влетев в чистое поле, вскинул автомат к плечу. Но тут же, плюнув, опустил оружие. Огромное, до самого горизонта поле со следами скошенной по осени пшеницы было пустынно. Похоже мотоциклисты ушли по лесопосадке, и стрелять вдоль нее в этом частоколе деревьев было бессмысленно. Возвращаясь обратно он увидел около своей машины бело-синий 'жигуленок' ГАИ, скривился и, прислонив к березе автомат, вышел на дорогу. В эту же секунду мимо него на полной скорости промчался кортеж из трех автомобилей. Нечай, конечно, не стал останавливаться около машины, которой интересуется милиция.

Уже в сумерках оба мотоцикла подъехали к 'конторе'. К их удивлению там оказался только один Дема.

- А где остальные? - спросил Глеб, оглядывая пустую комнату.

- Поньку ищут. Ушел куда-то, пока нас не было.

Глеб выругался. Его уже давно тревожил этот наркоман, да и его струхнувший брательник. И тот и другой, несмотря на то, что подавали большие надежды, оказались чистейшим балластом. Чуть подумав, он обратился к Баллону, усевшемуся напротив Демы.

- Слушай, Баллон, ты с той медсестрой еще крутишь?

- С Ленкой? Ну да. Давно только не видел.

- Знаешь, что надо...

Тут заскрипела входная дверь, и лестница загремела под топотом ног. Глеб приглушил голос и закончил разговор уже шепотом. Баллон, судя по его лицу, чуть удивился, приподняв брови, но согласно кивнул головой.

В комнату вошли интернатовцы, сразу стало шумно, людно. Чира вел постанывающего брата, уложил на кровать и начал готовить шприц для инъекций.

'Разбор полетов' длился больше часа. Затем долго думали о программе действий на завтра. Распределив роли, Глеб сказал:

- Завтра решится все. Станут они платить или нет.

Уже поздно ночью переулками они въезжали в город. Дема и Баллон разошлись по домам, а Глеб остался ночевать в своем гараже. Рано утром он планировал заехать за Сусликом. Кровавая охота не должна была останавливаться.

16.

Запугивая горожан, Глеб совсем не собирался брать дань с каждого киоска. Самый большой куш он рассчитывал получить с так называемого Сейфа, большого квадратного здания на одной из улочек города. Раньше в этой пятиэтажке помещалось заводоуправление одного из военных заводов. Изрядно обнищав и рассчитав две трети рабочих, молодой директор перебрался со своим штабом в глубь территории завода, а махину заводоуправления сдал в аренду почти пятидесяти фирмам, открывшим представительства в Волжске.

У подъезда Сейфа стояла охрана из двоих парней все той же фирмы, формально возглавляемой покойным Бахаревым. Бегать по этажам в шлеме и с пистолетом в руке было чистым самоубийством, и Глеб нашел другой выход. В половине десятого утра он позвонил из городского таксофона в офис одной из фирм, торгующих электроникой. Выбор был не случаен. В свое время Баллон полгода возил главу этой фирмы, а потом вдребезги рассорился и ушел, затаив злобу на бывшего хозяина.

Валерий Михайлович Сафронов, грузный человек пятидесяти лет от роду, но с лицом гораздо более старческого вида, как раз допивал свой обычный утренний кофе. Из соседней комнаты доносились голоса. Секретарь и бухгалтер обсуждали что-то увиденное по телевизору и толковали про фасоны да про прически. Сафронова злило, что бабы до сих пор не начали работать, но он терпел, проклиная тот день и час, когда польстился на круглые коленки секретарши. Особой радости от этого не испытал, с его букетом болезней на долгосрочную любовь рассчитывать не приходилось, но Надька после микроромана стала вести себя просто вызывающе.

Когда зазвонил телефон, Сафронов поморщился, в его чашке оставалось еще глотка на два кофе. И этот звонок ломал ему всю радость утреннего ритуала. Он все-таки поднял трубку и сухо сказал:

- Да, слушаю.

- Вы согласны платить наш налог на жизнь?

- Какой налог? Кто говорит? - не понял Валерий Михайлович.

- Это говорят 'Черные волки', - отозвался Глеб. - Вы получили наше второе предупреждение?

До Сафронова дошло, про что идет речь, и он рассмеялся.

- Слушай, волк, пошел бы ты... - он по-русски закончил свой разговор, положил трубку и глянул на определитель номера. Увы, номера не было, похоже, что звонили из таксофона.

'Вот щенки, все настроение испортили', - подумал он и, наконец решившись, нажал на кнопку селектора:

- Девушки, вы сегодня работать будете?

- А как же, непременно, - отозвался нагловатый голос Надежды, и Сафронов не удержался и с проявившимся раздражением бросил еще одну не запланированную фразу:

- Я надеюсь!

Вздохнув, он полез в карман за таблетками. Последнее время у него что-то пошаливала печень.

Через пять минут после этого разговора Глеб подъехал к зданию спорткомплекса. Это большое, громоздкое здание кроме того, что разместило в своих стенах бассейн, спортзал, сауну и множество комнат, где занимались самыми различными видами спорта, обладало еще одним важным достоинством. Торцевая сторона бассейна выходила как раз на фасад бывшего заводоуправления. Подойдя к зданию сбоку, Глеб коротко, но резко свистнул. Через несколько секунд над парапетом плоской крыши показалась маленькая головка Суслика в черной вязаной шапочке. Москвин поднял руку и показал указательный палец.

- Понял? - прокричал он на всякий случай. - Первый.

Суслик, кивнув головой, исчез из виду. Глеб вернулся к машине и, заехав с другой стороны улицы к проходному двору, стал ждать. А парнишка прихватив лежащий у ног длинный сверток, чуть пригнувшись двинулся по крыше по направлению к Сейфу. Глеб привез его сюда еще по темноте, чтобы никто не всполошился раньше времени, и Суслик изрядно продрог, дожидаясь своего часа. Плоская крыша бассейна с выступавшими над ней громадными грибками вентиляционных каналов, находилась на уровне третьего этажа Сейфа. Добравшись до торцевой стороны здания, Суслик зябко передернул плечами и осторожно выглянул за парапет. Отсчитав девятое окно слева на втором этаже, он стал ждать.

Сегодня дождь устроил себе передышку. Солнышко поднялось уже высоко, парапет прикрывал Суслика от ветра, и пацан невольно закемарил, убаюканный теплом. Через некоторое время он вздрогнул и, крутнув головой, бросил взгляд через плечо. В нужном ему окне Суслик увидел фигуру человека. Для страховки он еще раз пересчитал окна и убедился, что это именно девятое слева на втором этаже. Тогда он развернул тряпку и вытащил карабин лесника. Где-то в запасах своего деда, заядлого охотника и бывшего спортсмена-стрелка, Глеб нашел небольшой оптический прицел, слабенький, десятикратный. Четыре патрона ушли на пристрелку оружия, а последний, пятый, Суслик загнал сейчас в ствол.

Встав на колени он положил ствол карабина на парапет, поймал в окуляр бледное лицо человека, курившего под открытой форточкой, и, затаив дыхание, легонько потянул на спуск.

Услышав в кабинете шефа звон стекла и грохот падающей мебели, секретарша, высоко подняв брови, переглянулась со своей подружкой. Но заглянув в кабинет, она с воплем ужаса выскочила в коридор. Крик ее еще долго звучал в коридорах, быстро заполнившихся людьми.

Пуля попала Сафронову в горло, и он умер еще до того как приехала 'скорая'.

Человек двадцать с пятого и четвертого этажа, со звуком выстрела приникшие к окнам, видели небольшую фигурку бегущего по крыше бассейна паренька. Он не удержался и сорвал на ходу шапочку. Его