обычного наркомана. Ссутулившись, он сидел через дорогу на автобусной остановке и лишь временами поднимал глаза на это самое проклятое для него место. Все остальные были в котельной, в 'конторе' остался только Понька да Суслик, слишком примелькавшийся ментам за вчерашний день.

Время шло, перевалило за полдень, но никто из бригадиров Нечая не появлялся в поле зрения 'волчат'. Глеб в котельной начал нервничать. Он не мог понять, куда все девались. То что Нечай засел у себя в Лысовке, это понятно, но где все остальные, неужели с ним?

А Нечай все утро обдумывал создавшуюся ситуацию. Ни Рыдя, ни Фугас не смогли узнать ничего, что бы навело на след 'волчат'. Эти парни не принадлежали к уголовному миру. Никто из старых или молодых воров не мог припомнить, чтобы кто-то покупал или хотя бы интересовался оружием в таком количестве. Да и 'почерк' был своеобразный, что-то новенькое, ближе к гангстерскому стилю. Чутье подсказывало Нечаю, что это совсем уж молодняк, слишком много здесь было кинематографического: гонки на мотоциклах, черные кожаные куртки, глухие шлемы. А еще жестокость. Парнишки стреляли во все подряд, не жалея патронов.

И все-таки Нечай решился ехать в город. Он позвонил Рыде и велел прислать две 'девятки' с тонированными стеклами. Слишком приметный 'джип' оставили на даче.

Когда к бару подкатил 'фольксваген' цвета 'мокрый асфальт', Чира подскочил со скамейки и метнулся в соседний магазин. В этой машине разъезжал Ждан, тот самый районный бригадир, на которого вчера не поднялась рука у Летяги. Набрав номер котельной, Чира торопливо сказал в трубку:

- Приехал Ждан.

- Слава богу, хоть кто-то, - проворчал Глеб, кладя трубку и поворачиваясь к сидевшим на старом диванчике парням. - Давай, Дема, это твой.

Тот кивнул головой и, на ходу надевая шлем, подошел к мотоциклу. За ним, прихватив сумку с автоматом, поднялся Маркел.

- Да смотрите там, опять других случаем не пристрелите, - вдогонку им крикнул Баллон.

- Тьфу на тебя, типун тебе на язык во всю задницу! - выругался Глеб, закрывая за мотоциклистами дверь.

- Ты чего? - удивился Баллон.

- Не говори под руку, дурная примета.

- Подумаешь, - проворчал здоровяк, раскладывая на столе какой-то сложный пасьянс. - Я в приметы не верю. Если что задумал, надо делать, не обращая внимания на всяких там черных кошек. Если оглядываться по сторонам - это точно влетишь...

Его неторопливые рассуждения прервал новый звонок. Глеб выслушал торопливый говорок Мони и, положив трубку, обернулся к дивану.

- Подъем, едем все. В 'Версаль' пожаловал Фугас.

Через две минуты котельная опустела. За спиной у Глеба сидел Зубатик, а Баллон вез Летягу.

Путь Демы и Маркела до 'Ямайки' напоминал изломанную линию дрейфа какой-нибудь полярной станции на льдине. Часть дороги они проделали по дворам, петляя по переулкам частного сектора и старательно огибая пункты ГАИ и перекрестки с милицией. Уже выезжая из очередного переулка на широкую дорогу за квартал до 'Ямайки, Дема увидел спускающийся с пригорка серый, приземистый автомобиль.

- Это они, - крикнул он назад Маркелу. - Я знаю машину Ждана.

Тот кивнул головой и расстегнул молнию на сумке. Дема газанул и направил мотоцикл навстречу 'фольксвагену'. Они встретились на перекрестке. Из всех нечаевских командиров Ждан к предупреждению о нависшей опасности отнесся с наибольшим легкомыслием. Когда все сидели по домам или на даче у хозяина, он по привычке провел вечер в 'Версале' и лишь благодаря нерешительности Летяги остался жив. Только утром, узнав о судьбе Танкера, он чуть встряхнулся и посадил к себе в машину троих вооруженных до зубов парней. Но к трем часам дня они пропустили не менее трех литров пива на каждого и весьма размякли душой и телом.

Ждан - он сидел за рулем своей тачки - автоматически притормозил перед светофором, развернулся вполуоборота и продолжал рассказывать анекдот:

- ...А она говорит: 'Вань, эти рога я тебе купила в подарок на день рыбака'. А он спрашивает: 'А почему на день рыбака именно рога?' 'Ну милый, это же так просто...'

Все захохотали, Ждан взглянул в сторону дороги, и в этот момент спокойно подъезжавший к перекрестку мотоцикл, вдруг засвистев шинами, резко развернулся, и длинная автоматная очередь разнесла в осколки лобовое стекло. Пули кромсали все, что попадалось на их пути: стекла, лица и туловища людей, обивку кресел, - словно находили какое-то удовольствие, превращая все в месиво из железа, стекла, одежды, человеческого мяса и крови. Никто из нечаевцев не успел достать оружия, сам Ждан был убит первой же пулей, так и не поняв, что же с ним произошло. Его тело сползло набок и лишь дергалось, когда в него попадала очередная пуля. Чуть больше повезло одному из сидевших сзади, он получил две пули в грудь и сполз вниз под защиту двигателя и мертвого тела Ждана. Этот парень прожил на десять минут дольше всех остальных и умер уже в машине 'скорой помощи'.

Выпустив весь магазин, Маркел спрятал в сумку свой горячий автомат. Дема тут же свернул в переулок и 'притопил' с такой скоростью, что прибывший на место происшествия первый милицейский патруль услышал только звук мотора где-то за домами в частном секторе. Выскочив за город, Дема проехал через дачи, лесопосадки и, вернувшись в город с другой стороны, без всяких помех загнал свой перегревшийся мотоцикл не в гараж, а, как и договаривались, в 'контору'.

Две другие пары 'волчат', благополучно добравшись до 'Версаля' кружным и извилистым путем, увидели 'вольво' Фугаса уже отъезжающим от казино. Заметив сзади одинаковые мотоциклы, бывший прапорщик- афганец Фугас понял все.

- Вот они! - крикнул он двоим своим напарникам, прибавляя газа.

Мотоциклистам поневоле пришлось пуститься в погоню. На их удивление Фугас свернул на дорогу, ведущую из города. Проскочив мимо стационарного поста ГАИ и не обращая никакого внимания на сигналы подаваемые милиционерами, весь кортеж вырвался на довольно хорошую и свободную от машин трассу. Фугас чуть прибавил скорости, но мотоциклисты не только не отставали, но и упорно приближались, сокращая расстояние.

- Хорошие у них движки, - пробормотал бригадир Нечая, стараясь выдержать интервал.

Но все же на какое-то время между ними осталось всего метров десять, и со стороны мотоциклистов загремели выстрелы. Первым открыл огонь Зубатик, а затем и Летяга стал старательно стрелять, вытянув руку вперед. Сейчас он не видел лиц своих жертв, азарт погони и пример товарища сломили в нем нерешительность, так истерзавшую его душу прошлой ночью. Две пули попали в стекло 'вольво', сидевший сзади парень пригнулся и от всей души выругался.

- Ты чего не уходишь, Фугас? - удивился сосед бывшего прапорщика, удивленно глядя на спидометр. Запас скорости у них был еще огромен.

- Погоди, - начал было отвечать водитель, но выстрелы все гремели, и парень неожиданно резко ткнулся головой в приборную панель, а затем начал заваливаться на руки Фугасу, пачкая их свежей, яркой кровью. Тот глянул на рану на затылке товарища и легким движением руки отшвырнул голову мертвеца, а затем снова прибавил скорость. Мотоциклисты отстали метров на двадцать. Пользуясь тишиной, выглянул назад и пассажир с заднего сиденья машины.

- Оторвались? - спросил он. Потом заметил завалившегося к дверце товарища и спросил. - А с Васькой что?

- Готов, - коротко отозвался Фугас.

- Может, их сейчас прищучить? - спросил боевик, вытаскивая из сумки автомат. Фугас никогда не расставался с этим оружием, по старой памяти доверяя ему больше всего.

- Да погоди ты, счас все сделаем, - рассердился бригадир. Он знал, что недавно из Лысовки выехал Нечай, и хотел положить всех четверых мотоциклистов на глазах хозяина.

Но и до Глеба дошло, куда ведет эта дорога. Тем более, что сзади раздавались хорошо знакомые вопли сирены гаишников.

- Хорош, уходим! - прокричал он Зубатику и, просигналив Баллону, затормозил. Тот последовал его примеру. Заметив их маневр, развернул машину и Фугас.

- Вытащи Ваську и садись на переднее сиденье, - скомандовал он напарнику.