Пройдя по длинному коридору они устроились в одном из номеров, неподалеку от выхода. Прикрыв дверь Макеев оставил небольшую дверку, но потом недовольно мотнул головой.
-- Ни черта не видно. Хотя...
Выскочив из кабинета он подсунул под край большого, круглого зеркала на стене пустую пачку из под сигарет. Наблюдавший за его маневрами Ефимов показал ему большой палец. Теперь в зеркале хорошо просматривалась площадка перед парадной лестницей, а это им было и нужно.
Подставив к двери стул Макеев устроился на постоянном дежурстве, оба его коллеги развалившись на мягких кожаных диванах разглядывали обстановку столь интимного помещения. Вся она состояла из этих самых двух диванов, столика между ним, пары стульев. Из украшений присутствовали только кашпо с искусственными цветами на стене, да не менее искусственный букетик на столике.
Оценив импортную мягкость дивана Филиппов позволил себе немного помечтать.
-- Эх, завалится бы сюда с какой нибудь симпатичной телкой, взять шампанского, коробку конфет, мороженого...
-- Презервативы не забудь, -- не отрываясь от двери посоветовал Макеев. Невзирая на ехидное хихиканье Ефимова капитан продолжал мечтать.
-- А может с получке действительно закатится сюда, а, мужики? Взять грамм по триста, шашлычок, пивка литра по два, девочек пригласить, шампанское...
-- Отрыв от дома плохо влияет на твою мораль, Николай, -- поддел тезку коллега. -- Все тебя что-то по бабам потянуло...
В это время Макеев предостерегающее вскинул руку и всем телом навалился на ручку двери. С другой стороны ее постарались открыть, и тогда Федор послал незваных гостей почему то с сильным грузинским акцентам. Шаркающие шаги в сопровождении пьяненького женского смеха удалились дальше по коридору.
-- Ты чего это под грузина работаешь? -- спросил Ефимов.
-- Да черт его знает, вырвалось почему-то, -- признался Федор снова приоткрыв дверь.
-- Слушай, а почему мы в этом коридоре ни одного официанта не видели? -спросил Филиппов.
-- А Марио первым делом там подъемник сделал. Знаешь как классно, прямо из кухни поднимается столик, на нем все прикрыто такими круглыми полированными крышками, прямо как в кино.
-- Ты то откуда знаешь? Поди каждый день сюда ужинать ходишь.
-- Ну не каждый день, но на прошлой недели побывал здесь, в соседнем номере. Стукачек тут у меня один каждый день пасется, вот и пришлось его посетить, шашлычков покушать.
Ефимов с уважением посмотрел на своего старшего товарища. Об агентуре Макеева ходили настоящие легенды.
-- Долго они что-то заседают, -- сказал Ефимов, поглядывая на застывшего в напряженной позе около двери Макеева.
-- Дела важные решают, да потом, поди, гульнут еще.
В этот момент Макеев предостерегающе взмахнул рукой.
-- Выходят! -- громким шепотом сообщил оперативник, -- хорошо нагрузились, черти, а еще мусульмане.
-- Откуда ты знаешь, что мусульмане? -- спросил Ефимов, пытаясь хоть что-то рассмотреть из-за спины коллеги.
-- Задницей чую! -- отозвался Макеев и продолжил свой 'репортаж' в стиле Николая Озерова.
-- С ними Сема и Кулик. Тягуна нет, значит, остался в кабинете. Так, и охранник куда то побежал. Вперед, салаги, за орденами на минное поле!
Около заветной двери он остановился, резко выдохнув, восстановил дыхание и коротко, но требовательно постучал. Дожидаться ответа Федор не стал, толкнул дверь и вошел в помещение, нисколько не сомневаясь, что оба тезки следуют за ним.
-- Вечер добрый, господа!
Первое, что разглядел Филиппов, высунувшись из-за плеча оперативника, был густо уставленный бутылками и закусками стол. Невольно он сглотнул слюну и лишь потом увидел две пары направленных на них не очень дружелюбных глаз. Третий обитатель кабинета поднял свой взгляд с некоторым запозданием, и следователь сразу понял, что это и есть Тягун. Лицо его впечатляло: массивное, с бульдожьими брылистыми щеками, коротким приплюснутым носом, с маленькими глубоко упрятанными под мохнатые брови глазами. Небольшой шишкастый лоб словно нависал над угрюмым лицом, а упрямо торчащий ежик седоватых волос гармонично дополнял картину общей свирепой силы.
-- Ну и к-какого х-хера тебе здесь надо, Федул? Что, с пропиской о-от прокурора п-пришел?
Булькающий, хрипловатый голос уголовника не то чтобы заикался, а как-то странно растягивал слова. Филиппов понял, что именно из-за этой физиологической особенности Тягун и заработал свою кличку.
Макеев примиряюще поднял руки:
-- Да ладно, ты что, какой ордер! Поговорить надо, а к тебе как к президенту не пробиться.
-- А м-мне не о чем с л-легавыми р-разговаривать, -- зло отрезал Тягун.
-- Но-но-но, не надо, Витя, не надо! Иногда полезно поговорить и с ментами погаными, тем более что речь пойдет о дружке твоем кровном, Чалом. Тебе ведь интересно, кто его убил? А мы это уже точно знаем.
Бульдожье лицо Тягуна на секунду дрогнуло, в глазах промелькнула какая-то искра, он тяжеловесно повернул голову и глянул на своих дружков. Один из них, тот, что постарше, дожевывая салат, кивнул головой и высказал свое мнение:
-- В натуре, Тягун, может, что умное скажут.
-- Ну и про что базар будет? -- подал голос второй корешок Тягуна, худой, как концлагерник, но с золотой цепью на шее.
Макеев рассеянно посмотрел по сторонам и добродушно заявил:
-- Что-то ноги у меня устали. Садитесь, парни.
Все трое представителей власти уместились на диване, причем Макеев умудрился сесть с краю, Филиппов протиснулся к самой стене, а Ефимов оказался в центре, как раз лицом к лицу с Тягуном.
-- Начальник вот мой хотел с тобой поговорить, -- Федор кивнул головой на Ефимова. -- Давай, начинай. Ты так долго этого добивался.
В это время дверь кабинета распахнулась и показался охранник, конвоирующий двух девиц совершенно непонятного из-за дикого макияжа возраста. Увидев в кабинете трех незнакомых мужиков он выпустил локотки подруг и сунул руку под мышку. У Филиппова неприятно засосало под ложечкой, но Тягун рыкнул что-то непонятное и взмахом руки отослал всех троих из помещения.
Ефимов откашлялся и только потом начал заранее заготовленный текст.
-- Значит, так. В начале октября в Свечине был ограблен один коллекционер, фамилия его Силин...
Долгую свою речь Ефимов сопроводил фотографией Нумизмата. Корешки Тягуна слушали его с большим интересом, реакцию самого главаря никто из милицейских угадать не мог. Лучший друг Чалого, по обыкновению, сидел набычившись, лишь изредка поднимая на нежданных гостей тяжелый взгляд.
-- ...Таким образом, Силин идет по следу своей коллекции. Если мы узнаем, где она сейчас, то сможем обезвредить его. Я думаю, это и в ваших интересах. Так что единственное, что мы просим, это адрес, куда отправили коллекцию Силина.
После последних слов Ефимова повисла долгая, томительная пауза. Все переглядывались -- Филиппов и его друзья, корешки Тягуна, -- но первым все-таки заговорил он сам:
-- Красиво ты лохматого чешешь, начальник, только все это ф-фуфло. Чувствую я, что ты из меня х- хочешь слепить слепого лондона, да только на с-своих я звонить не стану. Может, и действительно этот ф-фраер Чалого замочил, да мне за всем этим больше Важа р-рисуется.
Филиппову показалось, что худощавый корешок слева от шефа был другого мнения, но промолчал.
-- Но как же, -- растерялся Ефимов, -- все сходится: и отпечатки пальцев, и показания свидетелей....
-- Ладно! -- оборвал его 'хозяин дома'. -- Хватит з-зря к-кадыком стучать! Не надо вертеть колесо, начальник! На моем хребте в рай в-въехать хочешь? Что ставнями хлопаешь? Т-тягуна еще никто в ссученные не записывал!
