просто не в состоянии были бы управлять ею! — И он решительно подтолкнул Хеллера в сторону входа, возмущенно бормоча себе под нос: — Господи, да ведь в наши дни молодежь не учат буквально ничему! Никаких святынь! Никакой памяти!

Минуя длинные коридоры и пересаживаясь с лифта на лифт, Тупевиц, слегка подталкивая, довел Хеллера до двух расположенных рядом кабинетов. Они вошли в первый из них, и Тупевиц толкнул Хеллера к креслу.

— Садись! — приказал он.

В кабинет почти сразу же вошел и О'Блоом. Тупевиц уставился на Хеллера пристальным взглядом.

— Тебе грозят серьезные неприятности. Так что ты уж лучше не пытайся сбежать, потому что охрана здесь весьма строга и оружия тут сколько угодно. Так что веди себя хорошо и не подымай шума. Фэбээровцы перешли во второй кабинет, оставив, однако, дверь открытой. Они опять заговорили шепотом, и я усилил звук, но и на этот раз не смог ничего разобрать. По соседству, в одном из кабинетов избивали кого-то, и этот тип страшно мешал мне своими воплями. Через приоткрытую дверь смежного кабинета Хеллер мог видеть

Тупевица. Агент сидел за столом и набирал номер телефона. Огромная грузная фигура О'Блоома нависала над ним.

— Мне нужно лично переговорить с Делбертом Джоном Роксентером, — сказал Тупевиц в трубку. — Это звонят из ФБР….Ну, в таком случае соедините меня с его секретарем. — Он прикрыл трубку рукой и сообщил О'Блоому: — Роксентер сейчас в России, где обговаривает условия займа, который поможет им свести концы с концами. — И снова в трубку: — Это ФБР в Вашингтоне. У нас тут сложилась такая ситуация… — Крики из находящегося поблизости кабинета заглушили дальнейшие его слова. Потом он снова прикрыл ладонью трубку и сказал О'Блоому: — Они сейчас свяжут нас с мистером Гробсом, одним из адвокатов его фирмы «Кинул Лизинг». Делами такого рода у него обычно занимается именно Гробе.

Пришлось ждать. Наконец Тупевица соединили.

— Мистер Гробе? Здравствуйте! У меня тут для вас большой сюрприз. Вы говорите со мной по проверенной и безопасной линии? О, она была проверена на предмет наличия «жучков» только сегодня утром? Отлично! В таком случае слушайте. Мы — это специальные агенты Тупевиц, — он заученной скороговоркой протараторил номер своего служебного удостоверения и те адреса, где все это можно проверить, — и О'Блоом, — и он отбарабанил данные О'Блоома. — Ну как, записали правильно?

По-видимому, мистер Гробе все записал. Тогда Тупевиц разложил перед собою бумаги Хеллера и принялся зачитывать их. Он прочитал все от корки до корки — свидетельство о рождении, диплом, ведомость с выставленными в учебном заведении отметками.

— Вы все успели записать? Я просто хочу убедиться в этом, чтобы потом не возникло каких-нибудь недоразумений или ошибок… Да, мальчишка сейчас у нас. Для доказательства я зачитываю вам описание его физических данных. — И он быстро и привычно отбарабанил описание внешности. — …Нет, он ни с кем не разговаривал. Это мы обеспечили. — Тупевиц бросил торжествующий взгляд на О'Блоома, а потом снова заговорил в трубку. — Да не расстраивайтесь вы так, мистер Гробе… Но дело в том, что его разыскивают в Фейр-Оуксе, штат Виргиния, за нападение на представителей власти и избиение двух полицейских, оба сейчас госпитализированы… Да, это попытка к совершению убийства. Он также подозревается в похищении автомобиля, превышении скорости, в отказе остановиться по требованию полиции. Скрывается от закона… Совершенно верно. Подозревается также в хранении наркотиков… Вы совершенно правы. Также нарушение федеральных законов, выразившееся в попытке добыть их, чтобы переправить через границу штата. Вы, несомненно, правы. Ну а среди мелких правонарушений — незаконная связь с известной проституткой. Верно… А также в нарушении закона Манна — пересечение границы штата с аморальными целями… Совершенно справедливо. А также в попытке сокрытия своей личности от представителей федеральных служб. Мне стало ясно, что Хеллер может быть приговорен к пожизненному заключению — именно то, что и предусматривалось нами с самого начала. По-видимому, на другом конце провода решили перейти к более крутым мерам. После длительной паузы Тупевиц сумел все же перебить говорившего:

— Нет, погодите, мистер Гробе. Пока что я сообщил все это только вам. Женщина болтать не будет. У нас есть документы, у нас же находится и автомобиль, да и парень ведь тоже у нас… Нет, никто из газетных репортеров об этом не пронюхал. Имя его никому в Фейр-Оуксе не известно… Нет, об этом знаем только мы двое. Тупевиц напряженно слушал своего далекого собеседника, только изредка позволяя себе поддакнуть, демонстрируя свою полную лояльность. Мистер— Гробе, по-видимому, говорил весьма энергично и настойчиво. Тупевиц едва поспевал вставлять: «Слушаюсь, мистер Гробе», «Да, мистер Гробе», «Совершенно с вами согласен, мистер Гробе». Такой диалог длился довольно долго. Тупевиц хитро подмигнул О'Блоому и кивнул. Потом он снова заговорил:

— Нет, мистер Гробе. Никаких протоколов, никаких копий тут не имеется. Никаких сведений ни у тамошней, ни у местной полиции о нем нет, а что касается нас, то мы даже директору не станем докладывать.

Он утвердительно кивнул, словно загадочный Гробе мог это видеть. А потом он снова продиктовал в трубку номера служебных удостоверений и адреса, по которым их можно проверить, сообщив данные как о себе, так и о О'Блооме. Разговор Тупевиц завершил довольно пространной тирадой:

— Да, мистер Гробе. И вы можете пребывать в полнейшей уверенности, что в наших руках сын Д. Дж. Р. будет в полнейшей безопасности и ни словечка не будет сказано ни прессе, ни вообще кому бы то ни было. Сейчас, как и всегда, мы оба пребываем в абсолютной готовности оказать любую услугу Делберту Джону Роксентеру. Да, мистер Гробе, вы все поняли совершенно правильно. До свидания, мистер Гробе.

С сияющим лицом он повесил трубку и встал из-за стола. Потом они с О'Блоомом устроили в крохотном кабинетике нечто вроде индейской пляски, громко смеясь при этом.

— И подумать только, — сказал О'Блоом, — что мы собирались через несколько лет уходить в отставку, не имея за душой ничего, кроме наших жалких пенсий!

— Да, он наверняка должен будет взять нас к себе, — с восторгом подхватил Тупевиц. — У него просто не будет иного выхода!

Я был поражен. Эти два бесчестных агента воспользовались сложившейся ситуацией для того, чтобы подняться по социальнойлестнице. Они шантажировали самого Делберта Джона Роксентера. И что еще более усугубляло противозаконность их гнусных происков, так это тот несомненный факт, что, по существу, само ФБР целиком и полностью принадлежало Д. Дж. Роксентеру. Но самым глупым во всей этой истории было то, что они ведь были уверены, что в руках у них и в самом деле находится сын Делберта Джона Роксентера. Запланированные Ломбаром акции явно принимали неожиданный оборот. Проявим выдержку. Все это никак не облегчает участи Хеллера. Я еще не мог определить, каким именно образом это произойдет, но уже точно знал, что Хеллера поджидает верная смерть.

Зазвонил телефон, и двум бесчестным агентам пришлось прекратить свои дикарские пляски. Тупевиц подошел к телефону, внимательно выслушал, что ему говорили, коротко ответил и повесил трубку. После этого парочка вернулась в комнату, в которой они оставили Хеллера. Он сидел там тихо и спокойно, иногда глаза его обращались к застарелому пятну крови на стене. Я весьма сомневался, что ему удалось более четко, чем мне, услышать разговор, состоявшийся в соседнем кабинете. Должно быть, все это время он просто раздумывал, что же с ним теперь сделают.

— Послушайте, Младший, — сказал ему Тупевиц, — Сейчас со мной разговаривал персональный адвокат вашего папаши, некий

мистер Гробе из юридической фирмы «Киннул Лизинг» в НьюЙорке. Папаша ваш сейчас в России, где его ублажают, как могут, так что домой он вернется не ранее чем недели через две.

— Так что вам, Младший, — добавил О'Блоом, — лучше всего сейчас сидеть спокойно здесь. Пройдет некоторое время, прежде чем мы сможем выпустить вас отсюда.

О'Блоом уселся за стол и придвинул к себе целый ворох официальных бумаг Я сразу же сообразил, что этот кабинет принадлежит ему, а тот, что рядом, — Тупевицу. Должно быть, они довольно высоко забрались по служебной лестнице в ФБР, если им выделили здесь личные кабинеты. Тупевиц направился к двери, но, перед тем как уйти, обернулся в сторону О'Блоома.