Бац-Бац продолжал сидеть за своим столиком, переломившись пополам от хохота.

— О, клянусь Спасителем! Теперь этот Графферти еще долго и на пушечный выстрел не приблизится к владениям Корлеоне! А ты сделал этому заведению рекламу по меньшей мере на миллион долларов.

— А главное, что Графферти никак не сможет связать эту бутылку с виски с работенкой на складе, — не без резона заметил Хеллер.

Бац-Бац с удивлением глянул на Хеллера, когда тот садился на свое место.

— А ведь и в самом деле, — сказал он. — Гляди-ка, а я об этом как-то не подумал.

К ним подошел Черубино. Он принес еще одну бутылку безалкогольного пива и, улыбаясь, поставил ее перед Хеллером.

— Знаешь, Бац-Бац, а это и в самом деле замечательный парень. Но больше всего меня радует то, что он является членом нашей семьи, а не каким-нибудь чужаком. Вполне возможно, что на деле ты вовсе не так глуп, как я думал.

И он ушел. Римбомбо посидел некоторое время, как-то странно приглядываясь к Хеллеру.

— Знаешь, парень, — прервал он наконец свое молчание, — а я, пожалуй, все-таки соглашусь на твое предложение. Я даже упрячу подальше все свои принципы и ради тебя поступлю на службу в армию. — Он на какое-то мгновение задумался, будто пытаясь подыскать нужные слова, а потом продолжил: — И дело здесь совсем не в том, что такое решение спасает меня от возвращения в тюрьму. Скорее это потому, что быть рядом с тобой всегда забавно.

Однако на меня лично Хеллер не произвел столь уж большого впечатления. Весь этот фокус со скатертью — одна из самых старых хохм, которые в наших военных Академиях проделывают только с совсем уж зелеными новичками, призывниками, у которых молоко на губах не обсохло. А уж если речь заходит об астролетчиках, то у них богатейший опыт в разных ресторанных скандалах. Хеллер просто бессовестно воспользовался более высоким по сравнению с Землей техническим развитием Волтара. И все-таки уж больно он хитер и изворотлив. И, кроме того, уж слишком многие из его проделок сходят ему с рук. Да и когда наконец, черт побери, наладят мне связь с Ратом и Тербом? Я ведь не могу сидеть сложа руки и наблюдать, как ловко он надувает всех на свете. Ведь если это будет продолжаться, все могут решить, будто он в самом деле способен на что-то серьезное. Достаточно вспомнить, как все эти (…) ему хлопали.

Ранним солнечным утром Хеллер и Бац-Бац вышли из станции метро подле университетского городка. Сегодня на Хеллере были явно сшитые портным серые фланелевые брюки и теннисная рубашка тоже светло-серого цвета. Белый свитер он небрежно накинул на плечи, завязав рукава спереди на груди. На нем также были его неизменная красная бейсбольная шапочка и шиповки. Были при нем еще и два тяжелых рюкзака, набитых какими-то вещами, о которых я не имел ни малейшего представления. Бац-Бац выглядел по-иному. На нем были неказистые джинсы и рубашка из толстой хлопчатобумажной ткани, а на голове — защитного цвета пилотка, на которой красовались буквы «МП США».

Они вышли на аллею колледжа, и навстречу им сразу же стали попадаться нагруженные книжками студенты, спешащие по своим аудиториям. Однако, к моему крайнему удивлению, Хеллер с Римбомбо отнюдь не торопились попасть в какой-нибудь лекционный зал. Хеллер размашисто вышагивал, и Бац-Бацу приходилось делать по два шага на каждый его шаг, чтобы не отстать. Так они свернули к библиотеке, взяли чуть севернее и вышли к зданиям почти уже на сто двадцатой улице. Там был довольно обширный газон с развесистым деревом. Хеллер направился прямо к дереву.

— Вот и прекрасно, здесь у нас будет командный пункт. Давайте сверим наши часы.

— Правильно, — сказал Бац-Бац.

— Мы имеем расписание, или график закладки зарядов, который мы составили у меня вчера вечером.

— Все верно.

— Вам, как вы понимаете, следует подходить к выполнению задания, пользуясь схемой, применяемой при минировании объекта зарядами с разной длиной бикфордова шнура. Заряды закладываются в разное время, но с таким расчетом, чтобы взрыв произошел одновременно.

— Совершенно верно!

Да что они задумали, черт побери? Неужто Хеллер и в самом деле считает, что, ради того чтобы не нарушить данного Малышке слова, он может позволить себе взорвать весь колледж?

— Подкладывать вы их будете незаметно.

— Точно.

— А что будет в том случае, если необходимость минирования неожиданно исчезнет?

— Тогда заряды точно так же незаметно убираются с объекта, — сказал Бац-Бац. — Операция секретная. Тут незачем рисковать тем, что тебя обнаружат и накроют огнем.

— Правильно, — одобрил Хеллер. — Только погодите еще минутку. А что означает эта аббревиатура МП США? — Хеллер разглядывал буквы на пилотке напарника.

— Как что? Господи, неужто можно не знать таких вещей? Это морская пехота США! Что же еще!

— Дайте-ка мне эту пилотку.

— Хочешь оставить меня беззащитным перед лицом врага, лишив даже моральной поддержки?

Хеллер сам снял с его головы пилотку. Потом он снял свою бейсбольную шапочку и нахлобучил ее на Римбомбо. Конечно же, она была тому велика. А сам взял его пилотку и водрузил на свою голову. Я, естественно, не мог этого видеть, но, должно быть, он в ней представлял забавное зрелище.

— Да я в ней ничего не вижу, — сказал Бац-Бац. — Как можно требовать, чтобы я расставлял высокочувствительные приборы…

— Вы уже отстаете от графика, — сказал Хеллер.

И он подал Римбомбо один из битком набитых рюкзаков. Тот побежал в сторону университетских корпусов, постоянно поправляя сползавшую на глаза шапочку. Хеллер вынул откуда-то и расстелил на газоне подстилку. Клянусь всеми богами, она была волтарианского производства — в сложенном виде она представляет собой пакетик площадью примерно в один квадратный дюйм, в разложенном — десять квадратных футов. Это была одна из тех, что изменяют свой цвет, приспосабливаясь к цвету грунта. Она сразу же слилась с цветом травы. Надо же, до чего он боится испачкаться. Все это чисто флотские капризы!

Из какого-то кармашка на рюкзаке он достал и надувной матрас со спинкой. Волтарианского производства! Матрас тут же надулся с помощью скрытого баллончика. Потом Хеллер вытряхнул содержимое рюкзака прямо на подстилку. Оказалось, что там были книги. Хеллер удобно уселся на матрас, установив его в форме кресла, и выбрал одну из книг. Ну и дела! Если бы только Малышка могла наблюдать эту сцену! Он вовсе и не собирался на лекцию! Он свой первый же день начинает с пропусков занятий! Отобранная им книга называлась «Английская литература. Для старших курсов высших учебных заведений. Одобрено Американской медицинской ассоциацией. Книга первая. Полное, переработанное и адаптированное собрание сочинений Чарльза Диккенса».

Толщиной она была примерно в четверть дюйма и набрана довольно крупным шрифтом. Хеллер, рисуясь, пролистал ее с, такой скоростью, что я не мог разглядеть не то что текста, но и нумерации страниц. Операция эта отняла у него примерно минуту. Он с недоумением повертел книгу в руках, как бы не веря тому, что она так быстро кончилась. Потом достал легко стирающийся волтарианский карандаш — он всегда такой дотошный, что это не может не действовать на нервы, — и поставил на ней дату и значок, который у волтарианских математиков обозначает «уравнение решено, можно переходить к следующей стадии решения задачи». Хеллер отложил книгу в сторону и взялся за другую, судя по всему, из той же серии: «Сто величайших в мире романов. Переработано и адаптировано». Эта книжка была примерно такой же толщины, как и предыдущая, и тоже набрана очень крупным шрифтом. На нее тоже ушло около минуты. Он проставил на ней дату и уже знакомый волтарианский символ. Третьей книги из этой серии он не обнаружил, поэтому сделал запись в блокноте: «Институтский курс английской литературы», поставив после этой записи волтарианский символ, обозначающий «операция завершена».