взглядом:

— Хочешь, чтобы я пошел поговорил с теми, кого арестовал шериф? Как ты думаешь, что они мне расскажут, а? Держись-ка подальше от учительницы, понял? Можешь дебоширить где угодно, но от нее держись подальше!

Бобби выругался себе под нос и ушел, так и не предложив свою помощь. Но Питер облегченно вздохнул. Еще не хватало, чтобы пьяный обрушил крышу и сорвал ему сроки строительства.

Когда Питер объявил перерыв, сруб уже был поставлен и наполовину готова крыша. У него в распоряжении столько людей, что через несколько дней школа будет построена и он сможет уехать отсюда еще до конца этой недели. Остается только надеяться, что Джэсон Хардинг сейчас на пути домой из Хаустона.

Войдя в дом, Питер застал Дженис склонившейся над швейной машинкой и что-то радостно напевавшей себе под нос. Предвечернее солнце золотило выбившиеся из пучка пряди мягких светлых волос, и его потрясла трогательная белизна ее высокой тонкой шеи. Тут она подняла на вошедшего глаза с пляшущими в них радостными огоньками, и Питера поразило в ее взгляде нечто уже гораздо более земное. Брюки его вздулись, и ему пришлось отвернуться к окну.

— Если вы продолжите теми же темпами, то школа будет лучше прежней уже к концу недели, — прощебетала она, и Питер стиснул зубы, возбужденный ее веселостью.

— Вы должны помочь нам с интерьером, показать, где сложить печку и объяснить, что еще нужно.

— Книжные полки. Мне так хочется, чтобы были книжные полки! У нас, правда, пока нет книг, но когда-нибудь…

— Хардинг сказал, что привезет книги. Почему бы вам не написать Дэниелу? Он прислал бы вам те, которых у вас нет. У него большая библиотека.

Питер почувствовал в ее позе напряжение, хотя голос звучал все так же весело:

— Я не прошу милостыню, мистер Маллони. Подождем, когда жители городка будут готовы собрать деньги на покупку книг.

Питера удивила такая щепетильность.

— Вы неразумно смотрите на вещи, мисс Харрисон. У Дэниела столько денег, что он спокойно может отдать вам всю свою библиотеку. Почему он должен держать у себя ненужные ему книги, когда они так необходимы вам?

— Вы, как брат Дэниела, точно так же могли бы выделить деньги на библиотеку, если вам так хочется помочь, — сладким голосом проговорила она, повернулась к нему спиной и вышла.

Что ж, учительница быстро поставила его на место. Но Питер, как и она, не мог просить милостыню! Уезжая из дома пять лет назад, он забрал все деньги, заработанные им самим в «Маллони энтерпрайзес», все до последнего цента. И больше ничего не собирался просить у своего семейства.

Теперь, когда обольщение стало невозможным, Питеру стало легче говорить со своей хозяйкой. Ему хотелось побольше узнать о высокомерной мисс Харрисон. Она была не только привлекательной женщиной, но умной и работящей. Умела хорошо готовить и хозяйничать в доме. Так почему же, ради всех святых, никто из мужчин не прибрал ее к рукам? Питер прошел вслед за ней на кухню с твердым намерением выяснить этот вопрос.

— Когда я буду так же богат, как мой отец, я дам вам деньги на библиотеку. Но взамен вам придется рассказать, почему вы, женщина, наделенная столькими достоинствами, никогда не были замужем.

Она резала на куски холодную курицу и даже не потрудилась взглянуть на него.

— Потому что в голове у меня побольше мозгов, чем у большинства женщин, мистер Маллони, и я не имею желания связывать жизнь с каким-нибудь лживым и мерзким бездельником. Я ответила на ваш вопрос?

— Не уверен, что за подобный ответ вы получите библиотеку. Если вы так умны, как говорите, то должны знать, что не все представители мужского пола попадают под ваше определение.

Теперь она вонзила нож в буханку хлеба.

— О да! Есть еще тупоголовые нахалы, самовлюбленные кретины, есть еще те, кто считает себя Божьим даром для женщин… Продолжать?

— Нет-нет, кажется, мне все ясно. — Он криво усмехнулся. — Значит, вы настолько совершенны, что вам никогда не бывает одиноко по ночам?

Дженис выставила на стол блюда с мясом, хлебом и остатками яблочного пирога.

— Это не ваше дело, мистер Маллони. В жизни я натерпелась сполна и знаю, чего мне следует избегать.

Он придержал ей стул и, когда она наконец села, устроился напротив.

— Не многие женщины отказываются от прелестей супружества, мисс Харрисон. Боюсь, вам очень одиноко.

— Я не говорила, что не хочу выходить замуж, мистер Маллони. Отчего же? Я вышла бы, но только за очень богатого человека, — холодно и решительно ответила Дженис.

На этом тема была закрыта.

Уже в тот момент, когда эти слова слетали с ее губ, Дженис поняла, что не надо было их говорить. Наверняка многие женщины охотились за деньгами Питера Маллони. Теперь он будет презирать ее и можно распроститься с туманными надеждами на замужество.

Тем более что эти надежды были глупыми с самого начала и вызваны лишь мелькнувшим в его глазах желанием. Он только хотел того, чего хотят все мужчины. Зачем ему законное бракосочетание? Но у нее по крайней мере в отличие от Питера достало мужества честно признаться в своем желании.

У Маллони был такой вид, как будто в него ударила молния. Дженис почувствовала странное удовлетворение от того, что так задела его за живое. Обычно мужчины были слишком поглощены собой и не придавали никакого значения ее словам и поступкам. Встав из-за стола, она понесла к раковине свою пустую тарелку.

Это, казалось, вернуло его к действительности. И, положив себе еще один кусок курицы, он спросил:

— А Джэсон Хардинг знает ваше мнение о мужчинах, мисс Харрисон?

Какой шустрый! Дженис налила в тазик горячей воды и разбавила ее холодной.

— Он никогда его не спрашивал, мистер Маллони.

Ей показалось, что Питер усмехнулся. Дженис еще никогда не видела, чтобы он улыбался, а не то что смеялся, и, обернувшись, подозрительно взглянула на него. Питер смело встретил ее взгляд:

— Впредь предупреждайте меня о том, чтобы я не спрашивал вашего мнения до тех пор, пока не буду готов услышать его.

Дженис с трудом сдержала улыбку, ей вдруг стало легко и хорошо от того, что он понял ее. Но, быстро сообразив, что такое просто невозможно, она снова взялась за посуду. Как ни странно, но на этом их разговор не закончился. Дженис даже показалось, что ее заявление сняло с Маллони какое-то внутреннее обязательство по отношению к ней, и он стал держаться с большей непринужденностью. Когда Питер спросил, что она шьет, Дженис не стала долго медлить с ответом:

— Хочу порадовать Бетси, когда она вернется. Ей так хотелось занавески с оборочкой, как в спальне у Мелиссы Хардинг. Одна беда — здесь нет карнизов, и я не знаю, как их повесить.

— Я ничего не понимаю в занавесках, но покажите, что вы хотите. Может, я что-то придумаю.

Немного смущаясь, она показала однотонный муслин, прибитый гвоздями к стенам в комнате Бетси, но Питер, казалось, не находил в своей помощи ничего странного. Дженис объяснила, как занавески должны собираться на карнизе, и он быстро все понял.

— Вам нужно что-то вроде палки, чтобы продеть ее в это прошитое вами отверстие, а палку надо подвесить на чем-то вроде кронштейнов, так?

Он наглядно продемонстрировал свою мысль, приложив к стене рисовальную кисточку Бетси.

Дженис нерешительно кивнула:

— Да, наверное. Может быть, в галантерейном магазине у мистера Холта продаются карнизы. А как вы думаете, есть у него эти… как вы сказали… кронштейны?

— Зачем платить деньги мистеру Холту? Я смогу выстругать все, что нужно, из досок на заднем дворе. Позвольте, я пойду и посмотрю, что у вас там имеется.

Если бы ей когда-нибудь сказали, что надменный и сказочно богатый Питер Маллони будет сидеть в ее передней и выстругивать рейку для занавесок, она бы умерла со смеху. Но, как только Дженис старательно отстрочила на машинке яркий клетчатый ситец, он в самом деле уселся перед камином и принялся строгать деревяшку. При этом у него был вид человека, очень довольного собой. Трудно было узнать в нем капризного, раздражительного джентльмена, которого Дженис видела в Катлервиле.

Однако этот красивый мужчина, сидящий у ее камина, приводил Дженис в жуткое замешательство. Она пыталась сосредоточиться на работе, но, каким бы дружеским ни было их молчание, все же не могла не воспользоваться случаем и разузнать побольше о человеке, с такой легкостью заполнившем ее пустые вечера.

— А что вы собираетесь делать, когда обсудите с Джэсоном свои дела, мистер Маллони? Вернетесь в Огайо?

Он метнул на нее быстрый взгляд, но Дженис его не увидела.

— Я уже несколько лет не был в Огайо, мисс Харрисон. Я хочу обосноваться в Нью- Мексико.

Питер не хотел никому говорить про золото, пока не завладел им. Он слишком хорошо знал: стоит только шепнуть слово «золото», и беды не миновать. И все же он с интересом отметил, что она не слишком близка с его братом, если не знает, что Питер давно не живет в родительском доме.

— В Нью-Мексико? Да, я слышала, Санта-Фе — интересный город.

— Нет. Но вы бы видели горы! Как там красиво весной! Кругом — цветы, дикие звери, и куда ни кинь глаз — ни одной человеческой души.

— Трудно представить, чтобы городской человек смог долго прожить в таком месте.

— Ничего трудного. Зимой у меня был участок в горах, я разводил там мустангов. Поблизости ни одного соседа, целыми днями я работал один. Ну а вы? Неужели вам нравится учительствовать в этом городке, где ковбои устраивают пьяные перестрелки каждую субботу?

— Мне нравится жить там,