– Про него говорят: 'Честный вор'. – Рожнов недовольно пожевал губами. – С немногочисленной бригадой Саркитова никогда не было разборок, за исключением одной, из-за которой мы и входим в дело. Не признает грубого рэкета и мордобоя. Всю его бригаду, состоящую из десятка человек, может поколотить один спортсмен-браток. В какой-то степени Саркитов – консерватор: имея прибыльный бизнес, ездит на 'Вольво', хотя мог бы пересесть на 'шестисотый', численность бригады последние три года не меняется.

– Курочка клюет по зернышку, – заметил Костерин.

– Наверное, – кивая головой, подтвердил Рожнов, – наверное. Я поднял на него официальные данные, оказалось, что он был замешан в скандале, обещавшем как ему, так и руководителям 'киевлян' немало проблем. Если сопоставить эту информацию с той, что я получил от клиента, на которого мы работаем, история вкратце такова. От управляющего крупным банком стало известно: кто-то несанкционированно влез в банковский компьютер. Пропали бы деньги – не так страшно, дело поправимое, но злоумышленник мог скачать счета, опубликование которых грозило серьезными неприятностями и самому банку, подконтрольному 'киевлянам', и собственно 'крыше' – речь шла об отмывании денег. Аналитики Курлычкина оперативно установили, что в базу данных влез коммерсант с домашнего компьютера. Поднялся шум, так как 'крышу' коммерсанту давал Саркитов. Что это было – любознательность, случайность, заказ, – остается гадать.

– Насколько я понял, Саркитову такая информация не нужна – не его стиль работы.

– Да, ты прав. Но не нам с тобой обсуждать, что послужило поводом к тому, что Саркитова 'заказали'.

– Прибирают к рукам его бизнес – и все, – высказался Тимофей. – Я удивляюсь, почему так поздно решили его подмять.

– Может быть. Однако эта история с банком случилась год назад. Что это вдруг спохватились? Но деньги нам обещаны хорошие, – Рожнов улыбнулся одними губами, – очень хорошие. И данные на клиента, как всегда, исчерпывающие. Одним словом, плевое дело.

Костерин хмыкнул, подумав про себя: 'Конечно... Сам-то ты отсидишься в кабинете'. Однако по ходу разговора Рожнов образно объяснил, что клиента 'выведут на линию огня'. Останется только нажать на спусковой крючок.

– Покрутитесь возле дома Саркитова, адрес я дам. Чем работать – вопрос, как мне кажется, не стоит.

– А что у нас в наличии?

– Ничего особенного предложить не могу: 'вал' и специальный 'стечкин' на 18 патронов. Хотя пистолет вам вряд ли понадобится. Есть еще варианты, но с ними нам предстоит официальная работа.

Костерин удовлетворенно кивнул: автомат 'вал', разработанный под специальный 9-миллиметровый патрон 'СП-5', очень даже неплохое оружие, предназначенное для бесшумной стрельбы. Тимофею этот автомат был хорошо знаком, даже стрелку среднего класса точность стрельбы практически гарантирована, глушение звука выстрела обеспечивается за счет дозвуковой скорости пули, плюс специальное приспособление. Более бесшумного оружия трудно себе представить.

Костерин еще раз уточнил данные на Саркитова, и они с Рожновым попрощались.

– Что вы хотите сделать со мной?! – истерично выкрикнул парень.

– Деликатеса из тебя не получится, – спокойно ответила Валентина Ширяева. – Я воспользуюсь рецептом твоего папаши. Вначале я отделю твое мясо от кости, потом проверну через мясорубку. И уж постараюсь продать фарш на рынке твоему отцу. Звучит заманчиво, правда?

Курлычкин-младший был близок к истерике. Эта женщина несла абсолютную чушь, но ему сделалось страшно. Очень страшно. Чем дольше он глядел на Валентину, тем больше убеждался, что она запросто может осуществить свои планы.

Кто она – маньячка, сумасшедшая? И то и другое не сулило ничего хорошего.

Он попробовал освободиться от наручников, но те еще крепче сжали его запястья, почти прекращая доступ крови. Неожиданно он понял, что знает эту женщину, во всяком случае, видел ее раньше, слышал ее начальственный голос, не терпящий возражений. Кто она? Мысли метались, как ни странно, принося ему все большее облегчение. Нужно только вспомнить ее, вспомнить, и этот кошмар прекратится.

Кто она?.. Мать той сучки, из-за которой он угодил в тюрьму?.. Он ни разу не видел ее, наверное, это она, мстит ему за свою дочь.

– Я знаю, кто вы! – выкрикнул он и неожиданно рассмеялся. – Вы ее мать!

Валентина от этих слов побледнела. Она еще не сняла темных очков, и на ее лице они виделись черным провалом.

Она подошла к парню, вплотную приблизив свое лицо, и раздельно произнесла:

– Да, я мать.

Он ждал, что ее признание принесет ему облегчение, полное облегчение, но сжался, словно увидел перед собой Смерть. И уже шепотом, едва ворочая языком, повторил:

– Чего вы хотите?.. Я... Я могу попросить прощения. Ведь вы этого хотите?

Валентина отошла от него, бросив через плечо:

– И этого тоже. Только прощения ты будешь просить не у меня.

– Тогда приведите ее, я... Вы понимаете, что я хочу сказать.

Не оборачиваясь, Ширяева кивнула:

– Понимаю. За всю свою никчемную жизнь ты произнес это слово только один раз. Оно для тебя чужое, во второй раз ты даже не осмелишься сказать его.