петле, которая рывками тянула ее наверх.

Мэри оставалась в сознании в тот момент, когда спасительный край обрыва оказался рядом. Дрожащими руками она схватилась за скалу. Сверху к ней протянулись руки, которые ухватились за ее запястья и помогли ей обрести прочную почву под ногами.

Обессилев, она повалилась на голую землю. Ее дыхание участилось, сердце стучало без перебоя, и она поняла, что теряет сознание.

Она уже видела перед собой смерть и едва могла осознать, что спасена. Это показалось ей чудом, и она непременно хотела бросить взгляд на своих таинственных спасителей, прежде чем обморок лишит ее чувств.

Лицо появилось перед ней. Оно принадлежало молодому человеку с немного простыми, но прямодушными и симпатичными чертами, который обеспокоенно смотрел на нее.

К нему присоединилось второе лицо, чей владелец был гораздо старше. Широкий энергичный подбородок украшал круглое, обрамленное седыми волосами лицо. Пара внимательных глаз, которые взглянули на нее, были живыми и ясными и могли одинаково принадлежать как ученому, так и поэту.

— С вами все в порядке? — поинтересовался мужчина, и, пока ее сознание заволакивалось пеленой, Мэри поняла, что ей знакомо это лицо.

Оно встречалось в книге, которую она читала и в которой речь шла о доблестных подвигах рыцаря Вилфреда Айвенго. И когда обморок накрыл ее темным плотным покрывалом, она подумала, что ее таинственный спаситель не кто иной, как сам сэр Айвенго…

Когда Мэри снова открыла глаза, внешне ничто не изменилось. Лицо все еще склонялось над ней и с большим беспокойством смотрело на нее сверху.

— Я не знаю, — прошептала она еле слышно. — Либо я умерла и это небеса, или…

— Вы не умерли, дитя мое, — ответило лицо с мягкой улыбкой. — И это не небеса, хотя я приложил большие усилия, чтобы устроиться здесь по возможности приятнее.

Она заморгала глазами и постепенно стала приходить в себя. Мэри была сбита с толку, когда установила, что внизу под ней больше не простиралась пропасть. Она лежала на широкой кровати в роскошной комнате, потолок которой поддерживался деревянными, украшенными искусной резьбой балками, воздух пропитался запахом воска.

Через окно на противоположной стене комнаты падал поток теплого, приветливого солнечного света, какой бывает только ранней весной. Сладкие запахи с буйством врывались вовнутрь, — аромат цветов, неизвестных Мэри, однако пробудивших в ней снова желание к жизни.

Сперва окружающая обстановка вокруг нее казалась ей далеким, неясным сном. Но с каждым проходящим мгновением ей становилось понятно, что она ни коей мере не умерла. И это также означало, что человек, который стоял возле ее кровати и с беспокойством смотрел сверху вниз, был не ангелом, а существом из плоти и крови. Ее отважный спаситель…

— Вы не сэр Айвенго, — постановила она и покраснела при этом.

— Ни в коей мере. — Мужчина с седыми волосами улыбнулся. Его шотландский акцент был ярко выражен, однако не казался крестьянским. Скорее у Мэри сложилось ощущение, что перед ней стоит настоящий джентльмен.

— Прошу простить меня, что до сих пор еще не представился, — сказал он. — Меня зовут Вальтер Скотт, миледи. К вашим услугам.

— Вальтер Скотт? — В первый момент Мэри подумала, что это ей пригрезилось. Потом ей стало ясно, что она бодрствует и действительно видит перед собой автора романов, которые так любила. Все же она постаралась не так явно выражать свое удивление. Она слышала, что сэр Вальтер скрывал свою профессию, и она не хотела его смущать.

— Мы знакомы? — спросил он. — Простите меня, если я не помню, миледи. Но пока моя память, которой я так горжусь, не изменяла мне.

— Ни в коем случае. — Отрицательно покачала она головой, после чего она почувствовала, как удары молота забарабанили внутри нее. Тут же вернулось воспоминание об ужасных событиях.

Снова перед глазами вспылили картины пропасти и неизвестности. Она видела, как падал в пропасть мост, слышала треск балок и душераздирающие крики Китти, вновь почувствовала страх. Однако все это было только беспокойством за камеристку, о которой она переживала всей душой.

— Что с Китти? — спросила она. — Она?..

— Не беспокойтесь, — ответил сэр Вальтер. — С ней все в порядке. Доктор дал ей капли валерьяны как успокоительное. Она спит.

— А… Винстон?

Сэр Вальтер опустил голову.

— Мне очень жаль, миледи. Вашего кучера выбросило на берег ниже по течению реки. Всякая помощь оказалась бессильна.

Мэри понимающе кивнула головой. У нее на глаза навернулись слезы, и она смущенно отвела в сторону взгляд — нет, не потому, что стеснялась своих слез, а потому, что причина для этого ей показалась неискренней. Она глубоко сожалела, что Винстон поплатился жизнью, и хотя ей было ясно, что она выжила по большей части благодаря его мужеству и хладнокровию, самая первая ее мысль была не о кучере, а об собственном благополучии.

Сэр Вальтер посмотрел на нее внимательно, словно он точно знал, что происходило с ней в этот момент.

— Не печальтесь, миледи, — тихо сказал он. — Я знаю, что вы чувствуете сейчас, потому что я тоже пережил подобное. Совсем недавно один из моих студентов трагически ушел из жизни; день спустя мой племянник чуть не стал жертвой несчастного случая. И все, что я мог испытывать, это благодарность за его спасение. Мы все лишь только люди, миледи.

— Благодарю, — сказала тихо Мэри и взяла носовой платок, который он протянул ей, чтобы вытереть слезы. — Вы очень добры, сэр. И вы спасли нас. Если бы не вы…

— Мы оказались только в нужное время в нужном месте, — умалил свои заслуги сэр Вальтер, при этом Мэри на какой-то миг показалось, что она увидела тень на его лице. — Любой бы на нашем месте сделал бы то же самое.

— В этом я сильно сомневаюсь, — возразила Мэри. — Я глубоко надеюсь, что однажды сумею отплатить вам сторицей, сэр.

— А я молю Бога, чтобы он не позволил этого, миледи, — парировал сэр Вальтер с мальчишеской улыбкой. — Как вы себя чувствуете?

— Ну, теперь я могу сказать, с учетом тех приключений, которые остались у меня позади, что чувствую себя хорошо.

— Рад это слышать. — Сэр Вальтер кивнул головой. — Я прикажу служанке принести вам чай с печеньем. Вы, должно быть, проголодались.

— Все в порядке. Честно говоря, у меня такое ощущение в желудке, будто я проглотила целый мешок блох. — Она покраснела и поспешно закрыла рот рукой. — Простите, сэр. Не могу поверить, что это сейчас сказала я.

— Почему же? — Сэр Вальтер рассмеялся. — Поверьте мне, есть очень много молодых женщин из высшего света, которые пользуются такой речью, что об нее можно разбивать сырые яйца. Я нахожу это оживляющим, если женщина благородного происхождения умеет выражаться более образно.

— Вы… Вы знаете, кто я? — Мэри покраснела еще больше. — И это притом, что я не представилась. Вы должны считать меня невоспитанной.

— Ни в коем случае, леди Мэри, — галантно возразил сэр Вальтер. — Невежливым было бы просить вас об этом. Ваша слава в некоторой мере опередила вас.

— Откуда? — спросила Мэри, чтобы потом самой дать ответ. — Карета. Мой багаж…

— То немногое, что унесла с собой река, принесли сюда. Но я опасаюсь, что вам это не доставит удовольствия.

— Ничего страшного. После всего случившегося я слишком счастлива, что осталась в живых, и не буду печалиться из-за пары дурацких платьев.