он хочет это показать? Ей или Куинну?

Лили не забыла, что он считает ее авантюристкой, которая собирается заманить Куинна, пользуясь своим телом как приманкой. Куинн тоже не забыл. Поэтому за ужином Лили с Куинном вели себя нарочито холодно друг с другом. В общем, разыгрывали спектакль, теперь уже для Пола.

Наконец разговор зашел о политике, в котором Лили участия не принимала. Молча прихлебывая кофе, она украдкой разглядывала Куинна. Он надел другую рубашку, зачесал назад начинающие седеть волосы. Если бы ее спросили, в какой одежде он ей нравится больше всего, она бы сказала, что в одежде ковбоя. Тогда он казался ближе, доступнее, а в костюме становился важным, даже властным, хотя при одном взгляде на него сердце у Лили все равно начинало учащенно биться.

Скоро они станут любовниками. Это неизбежно.

Лили вспыхнула, поставила дрожащими пальцами кофейную чашечку на стол и поднялась.

— Извините, джентльмены, сегодня я хочу пораньше лечь в постель.

— Никогда не упоминайте в обществе слово «постель», — заметил Пол, тоже вставая.

Куинн небрежно облокотился на каминную полку, бросил на Лили страстный взгляд, но тут же взял себя в руки.

— Спокойной ночи, дорогая.

— Кажется, я слишком взволнована, чтобы спокойно заснуть.

— Может, послать тебе в комнату горячего молока или еще чего-нибудь? — поинтересовался Куинн.

— Еще чего-нибудь. Только не сразу. — Лили с улыбкой обернулась к Полу. — Мне нужно подготовиться… ко сну.

Поджав губы, тот подозрительно взглянул на друга, стараясь понять, нет ли в словах Лили тайного смысла.

Лили погрозила ему пальцем, взяла с пола туфли и вышла из гостиной, оставив мужчин наслаждаться политической дискуссией, которая, в чем она не сомневалась, будет сегодня короткой.

В спальне Лили отослала горничную, тщательно вымылась, причесалась, решив не заплетать косу, надушила руки и шею, облачилась в ночную рубашку, легла и стала ждать.

Она уже не задавала себе вопрос, кого видит Куинн, глядя на нее. Сегодня ей было достаточно того, что она знала, кого видит сама, когда смотрит на него.

Будет ли она жалеть, что отдастся ему? Возможно. Но пока не стоит забивать себе голову подобными вопросами.

Наконец она услышала, что Куинн входит в свою комнату, и взглянула на часы. Как поздно! А должен был появиться гораздо раньше. Быстро отложив книгу, Лили прикрутила фитиль лампы и, когда дверь, соединяющая обе спальни, открылась, прижала руку к исступленно бьющемуся сердцу, заставив себя дышать спокойно.

Куинн был полностью одет, да и выражение его лица не оправдало ее надежд. Прислонившись к косяку, он задумчиво смотрел на нее.

Лили почувствовала себя полной идиоткой и, пытаясь скрыть разочарование, тихо спросила:

— Это Пол? Он напомнил тебе, что я хочу заманить тебя в сети, а потом заставить тайно со мной обвенчаться? Что я потребую жениться на мне, а в противном случае расскажу, что я не Мириам, и погублю твою карьеру? Или он считает, что, затащив тебя в постель, я выужу больше денег?

— Я никогда еще так не хотел ни одну женщину, — ответил Куинн. — И не потому, что ты похожа на Мириам. У тебя другой голос, не такая походка, не такой запах.

— Но ты передумал.

Лили застегнула на ночной рубашке пуговицы, которые оставила расстегнутыми, готовясь к встрече.

— Нет.

Куинн подошел к кровати, присел на краешек и протянул ей стакан с виски.

— После твоего ухода мы с Полом говорили не о тебе, а о будущем, и я вспомнил, что поставлено на карту. Любой шаг, который я предпринимал за последние несколько лет, делался с тем расчетом, чтобы приблизить меня к губернаторскому креслу. Я работал на благо партии, поддерживал знакомство с влиятельными людьми, встречался с избирателями. Я добился назначения в комитет, готовящий конституцию штата. Я произносил речи, целовал детей, жал руки.

— Знаю, — ответила Лили, сделав обжигающий глоток.

— Следовательно, ты должна знать и то, что меня ничто и никто не остановит. Ни Мириам, ни ты.

— Значит, ты веришь Полу, — чуть слышно произнесла Лили. Обручальные кольца она сняла, боясь, что Куинну будет неприятно их видеть.

— По-моему, тебе известно, что наши с Полом мнения редко совпадают, хотя я никогда сразу не отметаю его доводов. Если у тебя есть даже слабая надежда, что наша страсть друг к другу что-то изменит, выброси ее из головы.

Услышав жестокие слова, Лили откинулась на подушки, и глаза у нее сверкнули от ярости.

— Я с самого начала знала, что ты честолюбивый негодяй!

А вот этого говорить не следовало. Мириам никогда бы себе такого не позволила.

— Мой брак потерпел фиаско, Лили, но у меня есть жена. Я не смог бы жениться на тебе, даже если бы захотел. Не рассчитывай и на то, что наша связь продлится долго.

— Черт побери, Куинн! — Она влила в себя остатки виски и, немного успокоившись, продолжала: — Я не прошу жениться на мне. Я никогда не заговаривала с тобой на эту тему, не грозила выдать твой секрет, если ты этого не сделаешь. Наверное, тебе сложно понять, что есть женщины, которые не стремятся выйти замуж. И одна из них сейчас находится перед тобой.

Лили соскочила с кровати, прошлепала босиком к туалетному столику и, быстро причесавшись, начала заплетать косу, что всегда делала на ночь.

— Это ты сейчас так говоришь, — буркнул Куинн, — но ведь нас тянет друг к другу, и порвать наши отношения будет нелегко.

— Ты уверен? У тебя будут твои губернаторские обязанности, и ты не станешь забивать себе голову мыслями обо мне, а у меня есть Роуз, которую нужно растить и воспитывать.

Лили понимала, что сказала это из гордости. Куинн, разумеется, прав. С каждым днем их страсть разгоралась все жарче, их все сильнее тянуло друг к другу. И ничего удивительного: оба слишком долго не занимались любовью.

— Но если ты не возражаешь…

— Тебя уже не волнует, что я могу почувствовать, будто меня использовали? — перебила его Лили.

— Почему ты злишься? Разве я сказал что-то для тебя новое? Ведь положа руку на сердце, мы с самого начала тебя использовали.

Лили призадумалась. Может, они оба используют друг друга? И он, и она люди одинокие, жаждущие найти утешение в объятиях друг друга.

— Я не хочу, чтобы у тебя была любовница, — призналась она.

Наверное, ее слова удивили Куинна, поскольку он засмеялся. Однако смех прозвучал безрадостно.

— Но ведь именно это мы сейчас и обсуждаем. Ты попала в самую точку.

— Пол знает о твоем решении?

Лили понимала, что своим вопросом может разозлить Куинна: выходит, чтобы завести любовницу, он должен спросить разрешение у Пола. Ну и пусть, ей тоже не нравится, что Куинн обсуждает их будущие отношения с таким деловым видом.

— Если мы оба согласны продолжать… и если, по-твоему, я должен поставить в известность Пола, я скажу ему.

Лили взглянула в зеркало. Ничего не изменилось, ее по-прежнему влечет к Куинну, а его — к ней. Но она вовсе не собирается ни женить его на себе, ни грозить разоблачением, ни устраивать скандала, когда придет время расстаться.

— Сегодня ты рассуждаешь как судья, — заметила она. — Устанавливаешь правила.

— Ты совершенно ясно дала понять, что тебя не волнует исход выборов… хотя ничего другого я и не