– Я должен согласиться с Сэмом, – высказался один из советников, закуривая сигару. – В школе на Итон-стрит в одну комнату набили тридцать ребятишек.

– Окажись в этой школе и вдвое больше детей, мои дочери все равно вынуждены будут ходить туда. Но если мы построим другую, то сможем разделить детей на младшие и старшие классы и поместить их в разных комнатах, – кивнул Сэм.

– Это хорошо, но откуда взять деньги? Школы не растут на деревьях. И говоря откровенно, Сэм, этот город нуждается больше в других вещах, нежели школа. Например, нам нужна более просторная тюрьма. Теперь, когда у нас есть железная дорога, к нам постоянно приезжают важные люди, нам надо вымостить Беннет-стрит. Нам нужно больше уличных фонарей. Нам надо расчистить Поверти– Галч. – Мэр пожал плечами. – А ты хочешь еще одну школу.

– Предположим, я смогу обеспечить город еще одной школой, и городу это ничего не будет стоить. Придется только выделить землю под нее.

– Как ты собираешься это сделать? – Сэм с минуту подумал.

– Я ее построю и не возьму денег за работу. И готов поручиться, что моя команда тоже будет работать бесплатно. Мы могли бы попросить того нового парня, что открыл лесопилку, чтобы он ссудил нам лесу. А мы пустим шапку по кругу и соберем денег на материалы.

– Ну, это может сработать.

– У тебя не слишком много энтузиазма, – заметил Сэм. Один из советников подался вперед и оперся локтями о стол.

– Ходят разговоры, Сэм. Думаю, ты догадываешься о чем. – Лицо Сэма запылало от гнева. Горло его сдавило.

– Я не имею никакого отношения к этим пожарам.

– Никто и не говорит, что имеешь. Пока что все говорят только, что по странному совпадению два твоих последних дома сгорели дотла.

– Ты прав. Это совпадение! – Сэм говорил тихо, но жестко. – Чем же еще это может быть?

– Никто ни в чем тебя не обвиняет. Однако в обоих случаях были поджоги, и случились они до того, как строительство было полностью завершено. А десятником был ты.

Стараясь сохранить спокойствие, Сэм пристально оглядел всех собравшихся за столом.

– Первым проектом был зал собраний профсоюзов. – Он подался вперед, вынужденный оправдываться. – Здесь нет недостатка в тех, кто против профсоюзного движения. В прошлом году происходили ожесточенные стычки между сторонниками и противниками профсоюзов. Может быть, кому-то вздумалось выразить таким образом свое отношение к профсоюзам. Это никого бы не удивило. Трения и взаимное недовольство все еще не улеглись. Вторым проектом был дом Уиттира. Восемьдесят процентов здешних жителей, включая кое-кого из сидящих за этим столом, ненавидят Омера Уиттира.

Он сделал состояние, бессовестно надувая людей, вложивших средства в прииски, и лишая их доли прибыли. Уиттир балансировал на грани закона и беззакония, оставаясь в тени, да еще бахвалился тем, что никогда не совершал ничего противозаконного. Лазейки, которые он находил в законе, позволяли ему безнаказанно красть, не опасаясь последствий.

– Я бы сказал, что здесь не меньше нескольких сотен людей, которые ненавидят Уиттира настолько, что готовы спалить его новый дом. То, на что ты намекаешь, возможно. Не спорю, Сэм, я даже готов утверждать, что никто и не верит, что поджог – твоих рук дело. К чему бы тебе это? И не думай, что люди винят тебя в этих поджогах.

– Тогда в чем дело? – буркнул Сэм.

– Дело в том, что в обоих случаях ты был десятником на стройке. Сейчас и я, и шеф полиции, и все остальные считают это простым совпадением. – Мэр задумчиво посмотрел на Сэма. – Но если это снова повторится, считать это совпадением больше не будет никто. Ты меня понимаешь?

Сэм снова опустился на стул.

– Так вы не верите, что я не поджигатель? Вы считаете возможным, что это сделал я? И я настолько глуп, что совершу следующий поджог? Я вас правильно понял?

– Я просто говорю, что, если твой следующий дом сгорит, нам придется получше приглядывать за тобой. Может быть, кто-то предупреждает тебя, Сэм. Конечно, это звучит нелепо, но кто знает?

– Эти пожары не имеют никакого отношения к строительству новой школы. Вопрос в том, выделите вы мне землю или нет?

По тому, как переглянулись мужчины, сидевшие за столом, Сэм понял, что они, не произнеся ни слова, пришли к единодушному решению. Они смотрели друг на друга, откашливались, закуривали сигары или гасили их. В конце концов, поерзав, мэр сказал:

– Пока мы оставим этот вопрос открытым. Поговорим снова после того, как ты закончишь строить дом преподобного Драйфуса.

Сэм смотрел на них, не веря собственным ушам, охваченный гневом.

– Вы подождете и посмотрите, не подожжет ли кто-нибудь дом преподобного?

Клем взмахнул своей толстой сигарой.

– Ты должен признать, Сэм, что никто не питает злобы к преподобному и ни у кого нет никакой причины жечь его новый дом.

– Значит, если это все-таки произойдет, виноватым вы сочтете меня?

Оцепенев от обиды и негодования, Сэм оперся ладонями о стол, готовясь встать.

– Не будь ослом, Сэм. Сядь. Сколько раз тебе повторять? Никто не считает, что это ты жжешь построенные тобой дома. Все, что мы хотим сказать, – это что ты можешь быть жертвой. Это одна из возможных версий.