– Ну, у меня-то много свободного времени.

– Если коротко – я живу здесь. Мартин присвистнул от неожиданности.

– Я вышла замуж за Стивена Рис-Карлтона, мы проводили на Барбадосе медовый месяц, и он решил построить на побережье большой отель. Кроме того, мы неподалеку отсюда купили дом. Вот и все…

Мартин хотел что-то сказать, но из-за его спины послышался звонкий игривый голос:

– Мартин, ты же собирался учить мальчиков, а не заглядываться на миссис Рис-Карлтон! – Он принадлежал веснушчатой брюнетке с пышной фигурой, которая не замедлила обнять Мартина за талию и демонстративно прижаться к нему всем телом.

– Вы знакомы? – удивился Мартин. Девушка, видя недоумение Кристины, затараторила:

– Официально нет. Пока. Но я полагаю, вы знаете моего отца Роджера Дайсона? Он выполнял геодезические работы для вашего мужа в «Хрустальных источниках». Папа вон там. – Она показала на мужчину и женщину, лежавших под большим красно-белым зонтом. – А меня зовут Луиза Дайсон! – сказала она с вызовом.

– Кристина Рис-Карлтон. Рада с вами познакомиться. Извините, что задержала Мартина, мы с ним давние друзья, еще с Манчестера. Удивительная случайная встреча…

– Неожиданная и прекрасная, – подхватил Мартин, не обращая внимания на Луизу. Та вспыхнула от раздражения:

– Прошу прощения, что прерываю ваш приятный разговор, но папа умирает от жажды, и мы должны подняться наверх чего-нибудь купить. Пора собираться. Нас ждет в гости Каролина Роуч!

– Хорошо, Луиза. Идите, я догоню вас. А к Каролине можно прийти в любое время.

Хорошенькое лицо Луизы выразило явное огорчение. Кристина почувствовала себя неловко и отвернулась. Она увидела Стивена, стоящего к ней спиной, возившегося у мангала, дым от которого клубами шел к небу. Элейн махала ей рукой и что-то кричала. Кристина не разобрала. Но, заметив, что Мартин и Луиза смотрят в ту же сторону, поспешно сообщила:

– Мне пора идти, мой муж уже приготовил барбекью.

Луиза взяла Мартина за руку.

– Он замечательно поправился у нас в Барбадосе. Я все время ухаживала за ним. Правда, Мартин? – решила поставить все точки над «и» Луиза и заявить тем самым свои права на Мартина.

Мартин понял ее намек и послушно поддержал:

– Для меня этот отдых явился Божьим подарком. В иных условиях трудно было бы восстановиться. И, конечно, я благодарен Луизе.

Он демонстративно пожал Кристине руку. Словно хотел подчеркнуть их дружеские отношения.

– Мы ведь тоже старые друзья, разве Мартин не рассказывал вам? – не сдавалась девушка.

Кристина покачала головой.

– О, наши семьи дружили многие годы. Мне было всего одиннадцать лет, я была маленькой глупенькой девочкой, когда влюбилась в Мартина…

Кристина никак не отреагировала на это откровение. Мартину оно явно пришлось не по душе. Он, пристально глядя на Кристину, предложил:

– Давай как-нибудь встретимся? Я был бы очень рад.

– Я тоже, – и Кристина взглянула на его израненную ногу. – Мне очень жаль тебя.

– Ничего. Я потерял все шансы играть в футбол, зато остался жив!

– До встречи. Сколько ты еще пробудешь на Барбадосе?

Луиза незамедлительно парировала:

– По моим расчетам, еще долго.

Кристина поняла, что ей пора оставить Мартина, чтобы не навлечь на себя нарастающее раздражение его подружки. Но не удержалась и попросила:

– Позвони мне на виллу «Хрустальные источники», и мы поедем куда-нибудь посидеть и выпить. У Роджера Дайсона есть номер нашего телефона.

Мартин близко подошел к Кристине, пристально посмотрел ей в глаза:

– Обязательно позвоню.

У него и раньше была потрясающая улыбка, открытая и мальчишеская, а сейчас, после травмы, стала задумчиво-мечтательной. Таким она его не помнила или не знала?..

– Пока, Мартин. Надеюсь, до скорого свидания, – Кристина резко повернулась к ним спиной и почти бегом устремилась к Стивену.

– Я чуть не сжег мясо, пока ты там разговаривала, – упрекнул он и протянул ей дымящиеся кусочки.

– Что это за хмырь, с которым ты разговаривала? – немедленно поинтересовалась Элейн.

– Невероятно! Мой старинный приятель из Манчестера. Его зовут Мартин Ворд.

Рука Стивена, протягивающего ей мясо, на секунду замерла, но он сумел побороть в себе вспыхнувшую ревность при упоминании этого имени.