– Он нужен нам. Всем нам, – Кейли переплела пальцы.

– Я знаю, – кивнул доктор Беллкин. – Он тоже нуждается в своих сыновьях. Если вы желаете оказать вашему свекру настоящую любезность, миссис Элдер, постарайтесь, чтобы ваш муж поменьше конфликтовал с ним, был к нему помилосерднее.

Кейли посмотрела в сторону гостиной, оттуда доносились голоса Ангуса и Дерби, потом перевела взгляд на доктора. Мануэла вернулась в кухню и молча чистила картошку у раковины.

– Но у них никогда не было таких хороших отношений, как сейчас, – возразила Кейли.

– Вы заблуждаетесь, – не согласился доктор. – Дерби деликатничает со стариком только потому, что тот слаб здоровьем, но в душе Дерби все еще имеет зуб на отца. Что до Ангуса, то он с удовольствием отлупил бы Дерби за то, что он все эти годы разыгрывал из себя блудного сына, украв у них обоих драгоценное время, которое они могли провести вместе. Если они не объяснятся до того, как Ангус отправится на тот свет, это будет очень печально для них обоих.

Слова доктора поразили Кейли как гром среди ясного неба. Так много проблем было вокруг: все укреплявшееся в ней убеждение, что ей суждено вернуться назад в будущее или вообще раствориться в безвременье, постоянный, доводящий до безумия страх за жизнь Дерби, мучительные переживания за судьбу их еще не родившегося ребенка. И теперь еще это.

– Я не знаю, что делать, – в отчаянии покачала головой Кейли. Доктор Беллкин погладил ее по руке и улыбнулся.

– Вы и так уже многое сделали для этой семьи, вы очень повлияли на взаимоотношения в ней. К тому же вы не обязаны играть роль миротворца. Вам просто нужно всегда быть с ними, как Бетси. Счастья в семье нельзя добиться при помощи силы, земли, скота и денег. Оно в руках женщин в ваших руках, миссис Элдер, и в руках Бетси Каванаг.

Кейли расчувствовалась, несмотря на все одолевавшие ее неопределенности и страхи. Ее дети, если ей выпадет счастье иметь детей, здесь или в будущем, как и все люди, так или иначе будут подвергаться опасности. Ведь жизнь нигде не идеальна: и в конце двадцатого века не менее опасно, чем в девятнадцатом. Жизнь там разве что чище и удобнее, благодаря обилию техники.

– Ну а теперь, – сказал доктор Беллкин, Кейли же не могла вымолвить ни слова, – я допью кофе и отправлюсь домой, отдохну часок.

– Может, останетесь на ужин?

– Я не останусь, – с улыбкой ответил доктор, но по его тону Кейли поняла, что настаивать бесполезно. – И Ангус не останется. Даже если он захочет, я его за уши утащу отсюда.

Кейли засмеялась.

– В этом нет необходимости, доктор. – Дерби стоял в дверях гостиной, опершись рукой о дверной косяк. – Ангус уже собирается уезжать.

Ангус остановился у Дерби за спиной.

– Да, я готов ехать. Глория обещала прислать мне на ужин персиковый пирог, а я не хочу остаться без пирога.

На этом Ангус и доктор откланялись и уехали. Мануэла вышла во двор с двумя металлическими ведрами в руках, оставив Кейли и Дерби одних в кухне.

– Тебе нужно искупаться, – выдавила из себя Кейли после продолжительного молчания.

Дерби усмехнулся:

– Я полагаю, Мануэла тоже так считает и уже наполняет для меня ведра. Не потрете ли мне спину, миссис Элдер?

– А вы, не потрете ли мне? – плутовски улыбнулась Кейли.

Дерби оглядел свою одежду и скорчил смешливо-виноватую гримасу.

– Для начала мне не мешало бы сполоснуться в ручье, – грустно сказал он.

– Тогда советую поторопиться, потому что, как только лохань будет наполнена, я сразу же заберусь в нее и не буду тебя ждать.

У Дерби загорелись глаза. Он попытался что-то сказать, но получился лишь нечленораздельный набор звуков, и пулей вылетел из дома с таким ликующим видом, что вырвавшийся на волю Пабло, по сравнению с ним, был сама невозмутимость.

Кейли помогла Мануэле нагреть воды и заполнить лохань, хотя Мануэла всячески пыталась отказаться от помощи Кейли или хотя бы ограничить ее рвение. Лохань поставили прямо посреди спальни. Когда она была наполнена водой и от нее валил пар и исходил аромат специальных солей, которые Кейли добавила в воду, Мануэла ушла, Кейли начала медленно раздеваться.

Она осталась в одних панталонах и чулках, когда дверь открылась, и в комнату вошел Дерби. Его влажные волосы, в живописном беспорядке ниспадавшие на плечи, придавали ему особый шарм. Он сменил грязную одежду на временное одеяние, которое было лишь немногим чище. Едва переступив порог, Дерби замер, уставившись на Кейли как неискушенный юнец, впервые увидевший полуобнаженное женское тело.

– Мне порой казалось, что я не дождусь этого мгновения, – признался он, когда к нему вернулся дар речи.

– Мне тоже, – Кейли начала развязывать ленточки на панталонах.

Дерби отшвырнул сапоги и стал торопливо сбрасывать с себя одежду. Он не отрывал глаз от Кейли, даже стягивая носки и снимая брюки. Кейли старалась не смотреть на его возбужденную плоть, но она притягивала ее взгляд как магнит.

– Я не уверен, что мне надолго хватить самообладания, миссис Эледр, – прошептал он, приблизившись к ней.