– Во всем виноват любовник Ундины. Именно из-за него мы умираем с голоду. Еще до того, как он доказал свое безрассудство, упав с лошади и сломав шею, я знала – он не пара нашей милой сестричке!

– Нехорошо так отзываться об умерших, – наставительно произнесла Анриетта. – Хотя мне он тоже никогда не нравился.

Полностью поддержав мнение сестры, Жюстина заметила:

– Самое меньшее, что мог сделать этот англичанин, – обеспечить Ундину. В конце концов, она несла ответственность перед нами, ее близкими.

Анриетта гордо выпрямилась.

– Неслыханно, чтобы аристократическое семейство оспаривало право верной любовницы на небольшое содержание и дом! Маленький дом на тихой, тенистой площади! Мы там никому не мешали – занимали только второй этаж. Бедняжка Ундина, какое оскорбление ей нанесли, вышвырнув нас на улицу! Неудивительно, что она сбежала, лишь бы избавиться от тягостных воспоминаний.

Жюстина и Анриетта погрузились в краткое молчание, размышляя о том, разумно ли поступила их младшая сестра, неделю назад отправившаяся во Францию на поиски человека, которого уже десять лет считала умершим.

– Неужели ты веришь словам месье де Вальми о том, что граф д’Артуа жив? – наконец прошептала Жюстина.

– Тише, Жюстина! – в ужасе прошипела Анриетта. – Англия вновь вступила в войну с Францией по вине Наполеона Бонапарта. Не далее как на прошлой неделе месье де Вальми предупреждал: зная, что мы француженки, англичане относятся к нам недоверчиво. А теперь, когда мы остались без влиятельного покровителя-англичанина, никакие заверения не спасут нас от тюрьмы, если мы попадем под подозрение.

– Ну и что? – Жюстина пожала плечами. – Сейчас мне нет до этого никакого дела. В конце концов, у нас почти не осталось приятных тем для размышления.

– Значит, пора принять меры, – заявила Анриетта. – Ведь мы носим фамилию Фокан! Наша прабабушка была фавориткой самого Короля-Солнца, а двоюродная бабушка Анриетта – самой знаменитой соперницей мадам де Помпадур в борьбе за благосклонность великолепного Людовика Пятнадцатого. Мы могли бы похвастаться тем, что наш род произвел на свет пять поколений прекрасных женщин, которые с легкостью завоевывали внимание самых именитых и благородных особ Франции!

– Ты считаешь, одной из нас следует найти покровителя?

– Пожалуй, к нам это не относится, – пробормотала Анриетта. Мысль о поисках покровителя не вызвала у нее отвращения, но рассудок подсказывал, что шансы у нее самой и у сестры невелики.

Жюстина резко выпрямилась, вмиг позабыв о своей апатии.

– Анриетта, неужели ты говоришь о Мадлен?

– Разумеется, – подтвердила Анриетта, – о ком же еще? Я убедила Ундину послать за Мадлен еще несколько недель назад, в тот день, когда сестре пришлось покинуть свой дом. Я думала, что присутствие дочери утешит ее. Но теперь я понимаю: меня направило божественное провидение! С приездом Мадлен кончатся все наши беды.

– Но послушай, Анриетта, Ундина всегда мечтала о другой участи для своей дочери. – Жюстина понизила голос и почти благоговейно добавила: – Она хотела выдать Мадлен замуж.

Анриетта нетерпеливо прищелкнула языком.

– И сделать ее красоту достоянием единственного мужчины? Вздор! Разве Ундина не просила нас присмотреть за ее дочерью, если она не вернется вовремя? Вот я и забочусь о будущем Мадлен. – Анриетта с отвращением взглянула на остывающий чай. – Женщины рода Фокан не ставят перед собой цель выйти замуж, хотя иногда брак бывает удобной сделкой. Нам предначертано с гордостью носить титул любовниц. Это лучше, чем оказаться во власти мужа-англичанина, от которого несет лошадьми и отхожим местом! – Анриетта тряхнула головой, чтобы отогнать ужасающее видение. – Нет, Мадлен пойдет по нашим стопам.

– Хотела бы я знать, – пробормотала Жюстина, теребя оборку атласного платья, – хватит ли ей денег, чтобы добраться сюда…

– Разумеется, хватит! Я же помню, как ты ворчала каждый раз, отправляя письма Ундины, твердила, что она чересчур расточительна.

– Да, я припоминаю, что Ундина каждый раз прилагала к письму кругленькую сумму. – Жюстина не поднимала головы.

– Не грусти, сестра, – мягко подбодрила ее Анриетта. – Скоро Мадлен будет здесь и поприветствует нас милой улыбкой.

– А если она не приедет? – прошептала Жюстина.

– Обязана приехать! Письмо ее матери повергло бы в слезы даже камень. Вот увидишь, как только Мадлен появится здесь, мы вновь обретем заслуженное признание.

Жюстина одернула кружевную отделку юбки.

– А если Мадлен не захочет быть любовницей?

– Это немыслимо! – Анриетта с треском раскрыла веер. – Ей известны фамильные традиции, хотя Ундина и пыталась сбить дочь с предначертанного пути. Как только мы объясним Мадлен, в чем дело, она охотно сыграет свою роль. На карту поставлена честь рода Фокан. Спасти нас может только Мадлен!

– Бедная моя крошка, – пробормотала Жюстина, – кто же спасет ее саму?

Тон сестры начинал действовать Анриетте на нервы.

– Напрасно ты считаешь, что я брошу малышку на съедение волкам. Я обдумала все до мелочей. – Она