учеником ее тетушки?
Анриетта вздохнула:
– Ей незачем знать об этом.
– Может быть. Но возможны и другие сложности. Она молода, она вела затворническую жизнь. Если она не перепугается до смерти, то мгновенно и страстно влюбится в меня. – Себастьян и не думал хвастаться, и Анриетта понимала его.
– Ну и что? – пожала плечами Анриетта. – Все мы когда-то влюбляемся, теряем любовь и умираем. Ты хочешь увидеть ее?
– Нет.
Себастьян встал, убежденный, что если не покинет этот дом немедленно, то пожалеет. Внезапно влечение к юной племяннице Анриетты вспыхнуло в нем с неожиданной силой. Себастьян и не предполагал, что можно питать такое желание к благовоспитанной девственнице. Если он увидит ее и она окажется хотя бы отчасти такой прекрасной, какой была той ночью, устоять ему не удастся. Инстинкт самосохранения гнал Себастьяна к двери.
Анриетта поднялась.
– Вы разочаровали меня, лорд д’Арси.
Себастьян виновато улыбнулся:
– Я постараюсь вам чем-нибудь помочь. Дайте мне несколько дней. Я найду для вашей племянницы приличного покровителя, который будет рад оказать вам услугу. Сожалею, но мне уже пора. Утром я уезжаю в Кент.
– Как в Кент?.. – Анриетта встрепенулась, но тут же совладала с собой. – А как же поиски покровителя?
Себастьян потер подбородок.
– За годы, проведенные вдали от Лондона, я утратил связь с прежними друзьями и теперь не знаю, кто из них женат, а кто холост. Из Кента я разошлю им письма и выясню, что к чему. Через несколько недель я познакомлю вас с первым кандидатом.
Через несколько недель? С трудом сдерживая панику, Анриетта подступила к нему вплотную:
– Дорогой мой, давай рассуждать здраво… – Подняв руку, она коснулась пальчиком нижней губы Себастьяна. – Прелестная юная девушка ждет тебя наверху. Одно слово – и она сегодня же ночью будет у тебя.
В голове Себастьяна промелькнула мысль о том, что Анриетта предлагает ему прекрасный шанс осуществить мечту – воспитать идеальную любовницу. Целомудренная девушка, взращенная в монастыре, однако происходящая из семьи чувственных, практичных, не чуждых плотских утех женщин. Чем плох подобный объект?
Но во-первых, у Себастьяна были обязательства перед самим собой, а во-вторых – перед правительством. Он поклялся больше никогда не обзаводиться любовницами. К тому же он не мог немедленно приступить к воспитанию: долг звал его на юг. Однако и искушение было почти непреодолимым!
Склонившись, он коротко поцеловал Анриетту в губы и, подхватив цилиндр и плащ, пошел к выходу.
Он уже взялся за ручку двери, когда Анриетта вцепилась ему в рукав сюртука.
– Мой мальчик, подумай хорошенько – ради моего спасения!
Черты лица Себастьяна окаменели.
– Мадам, я не взял бы в любовницы вашу племянницу, будь она даже самой Афродитой! – С этими словами он повернулся и вышел.
Закрывая дверь, Анриетта услышала негромкий возглас и, обернувшись, увидела стоящую в тени лестницы Мадлен.
– Мерзавец! – еле слышно выдохнула Анриетта.
– Так вы надеялись, что я стану… куртизанкой?
Последнее слово стоящая перед обеими тетками Мадлен выговорила с запинкой. Через полчаса после прихода в дом незнакомца, не дождавшись, когда ее позовут вниз, Мадлен осторожно прокралась по лестнице, одержимая любопытством. Подслушав обрывок разговора Анриетты и гостя, Мадлен искренне пожалела о своем поступке.
– Вы думаете, я поверю, что мама хочет сделать из меня куртизанку?
– Я думала, ты окажешься более сдержанной, – бесстрастно произнесла Анриетта, хотя в душе она кипела. – Случившееся стало для тебя потрясением. Конечно, оно и должно взволновать тебя, но…
– Разумеется! Но почему вы не сообщили мне о своих замыслах?
– Бедняжка! – заворковала Жюстина, обнимая племянницу за талию. – Ты все равно ничего бы не поняла. Надо учиться мыслить по-новому. В монастыре ты привыкла к одной жизни, теперь придется отвыкать от нее. Разумеется, понадобится время, чтобы во всем разобраться…
– Когда ты была ребенком, мы сочли, что будет лучше оградить тебя от влияния сурового мира. – Анриетта печально оглядела Мадлен. – Ты уже не дитя. Мне жаль, что ты столкнулась с реальностью именно так. Но теперь мы надеемся, что ты с гордостью займешь свое место среди нас.
– С гордостью? – изумленно переспросила Мадлен. – Как можно гордиться тем, в чем не принимаешь участия?
– О, как ты еще наивна, Мадлен! Разумеется, твоего участия никто и не требует. Решения за тебя
