Евгений Кукаркин

Всегда есть надежда

Написана в 1999 - 2002 г.г. Приключения

После армии, мне не удалось поступить в институт и после долгих мыканий, мой дружок Сашка помог устроится в фирму, где подготавливали охранников в офисы и телохранителей. Там прошел трехмесячный курс подготовки и с учетом моей службы в армии, выпущен досрочно в частную контору по охране железнодорожных грузов. Моя первая поездка, как стажера, была во Владивосток, а уже от туда в качестве полноправного охранника, или, как иначе нас называли на железной дороге - стрелка, попал в группу, которой был вверен состав из пятидесяти вагонов, отправляемый в Москву.

Мы очень неудачно встали. Наша теплушка медленно ползла вдоль грузового состава и вдруг, дернувшись, остановилась. На нас из распахнутых дверей напротив, глядел черноволосый, усатый южанин и криво улыбался.

- Эй, товарищ, - с акцентом произнес он, - молдавские вина, самые лучшие молдавские вина, почти бесплатно, бери ящиками.

За ним в глубине вагона действительно штабеля ящиков с бутылками. Первый не вытерпел Васька.

- Отец, дай попробовать.

- Отчего не дать, дам. Гони рубль, налью.

Васька щупает карманы, находит пачку смятых денег и вытащив рубль, соскакивает на землю и идет к торговцу. Тот ловко, словно из рукава, достает чуть рыжеватый от осадков стакан и наливает из бутылки красное пойло. Васька одним махом проглатывает вино и задумчиво смотрит вглубь вагона.

- Откуда везешь, папаша?

- Откуда, откуда... оттуда. Сказал молдавское, значит из Молдавии.

- Врешь, отец, это армянский налив, я его терпкость сразу узнал.

К моему удивлению, лицо южанина расплылось в улыбке.

- Хороший парень, ох, какой хороший парень, точно угадал. Это из винограда в араратской долине...

- Мозги людям пудришь...

- Ничего не пудрю, вино то хорошее, скажи?

- Хорошее.

- А раз хорошее, тебе не один хрен откуда оно, из Молдавии, Грузии или Армении. Важно, что ты разбираешься в винах и знаешь в них толк, знаешь их вкус и аромат.

- Эй, Колька, - это бьет меня по плечу старший, - иди осмотри вагоны. Этот перегон тихий, но мало ли что...

Я забираю со столика свой радиотелефон, выдергиваю из кобуры пистолет и спрятав его за ремень брюк, тоже соскакиваю на землю.

Иду не торопясь, всматриваясь в вагонные пломбы. За вагоном пятнадцатым вижу движущиеся навстречу мне две фигуры, характерный звон и постукивание, подсказывают, что это ремонтники проверяют буксы. На всякий случай, вытаскиваю телефон и нажимаю кнопку связи.

- Старшой...

- Чего, Николай.

- В направлении вас идут двое, проверяют буксы.

- Понял.

Двое молодых, чуть грязноватых парней, не обращают на меня внимание, крюком поддевают крышки над подшипниками и стукнув, длинным молотком, идут дальше. Мы разминулись. Уже идет тридцатый вагон. Напротив него стоит старик.

- Эй, милок, откуды этот...

- Издалека.

- А куды?

- Далеко.

- Ага, - старик чешет грязной рукой давно не мытую голову. - А я думал, он в Москву.

Я прохожу дальше. Вот уже пятидесятый вагон, он последний . Опять беру телефон.

- Старшой.

- Чего?

- Все в порядке.

- Возвращайся.

В нашей теплушке уже стоит два ящика с вином. Васька прямо из горла пьет бутылку.

- Колька, - он отрывается от горлышка, - пей, во купил сколько. Этот, парень мене почти по дешевке отдал.

Этот парень сидит в вагоне на против и ухмыляется своими огромными усами.

- Нет, не хочу.

- Колька, - это уже старшой, - а эти... ремонтники с буксами, так и не дошли до нас. Нырнули под соседний состав и исчезли.

Нехорошее чувство кольнуло и поползло в груди. Все это не к добру. Я высовываюсь в дверь, смотрю вдоль состава влево, потом вправо, перебегаю на другую сторону, оттягивая дверь и опять проверяю взглядом вагоны. Никого.

- Чего вы всполошились то? - Васька садится на табуретку. - Чего тут такого? Наверно скоро тронемся, вот те и перешли к другому составу.

Словно в подтверждении его слов, вагон дернулся и мимо нас медленно удалился дядька с вином, потом его вагон, за ним следующий...

- Ну что я говорил, - победно кричит Васька.

Старшой высунулся наружу и осматривает состав. Мы разгоняемся и тогда наш начальник успокаивается. Вообще то нас четверо. Четвертый, беспокойный Юрка, дрыхнет в это время на нарах.

- Сейчас большая станция, - смотрит на карту старшой, - здесь нам будут менять тепловоз, так что стоять придется долго и всякие людишки надоедать будут во всю. Юрку надо будет будить в помощь, а одну дверь закрывать.

- Чего это вдруг?

- Сам увидишь.

На этой станции действительно полно людей. Сонный Юрка недоуменно смотрит на несущуюся вдоль вагонов ораву цыган.

- Чего это они?

- Если будут ломится к нам, бейте по морде, - предупреждает старшой.

Первые цыгане уже добежали до нашей теплушки и вцепились в двери. Несколько разноцветных мешков полетели к нашим ногам.

- А ну брысь, - ревет Васька и начинает ногами скидывать мешки назад.

Юркая цыганка наполовину залезла к нам в вагон, но старший рывком за плечи скидывает ее назад. Толпа сгустилась вокруг наших дверей, кругом раздаются крики и вопли. Несколько цыган приходится сбрасывать обратно.

- Возьми нас, родимый, - вопит цыганка, обращаясь к старшому, угадав что он начальник. - Вторую неделю маемся.

- Не могу.

- Дети с голоду помирают... Нам домой надо...

- Не могу.

Сзади заскрипели двери и стали медленно отодвигаться. Мы с Юркой бросились туда. Несколько парней пытаются забраться к нам. Юрка действительно молотит их армейскими сапогами по мордам и те отступают, отчаянно вопя и ругаясь. Мы отбиваемся минут десять. Наконец цыгане поняли, что их не посадят и толпа начинает постепенно рассасываться, остаются только стойкие парламентеры, которые хнычут у старшего разрешения доехать до ближайшего города.

Я тем временем, осматриваю эшелон. Кажется все в порядке. Только где-то в середине состава под вагонами проскальзывает несколько мальчишек. Тем временем к вокзалу подходит пассажирский поезд. Оставшиеся цыгане сразу бросили нас и побежали туда.