назвал, оставил телефонограмму дежурному клерку. Первый автомобилист, похоже, сменил маршрут и следует в Колумбус, вместо Зейнсаилля.

— О черт! — вырвалось у Эллери. — Вы можете связаться с Колумбусом?

— Разумеется, мистер Куин.

— Простите, сэр, — вмешался клерк, — ваш друг сказал, что оставит вам записку в «Сенека-отеле» в Колумбусе, там надежный клерк, мой приятель.

Эллери поблагодарил обоих и опрометью выскочил за дверь.

В семь ноль-ноль, когда Вогн и Исхем продвигались между Стюбенвиллем и Колумбусом, Эллери уже разыскал «Сенека-отель», где ему вручили очередное послание Ярдли.

«Куин! Он обманул меня в прошлый раз, но я быстро сориентировался. Не думайте, что он заметает следы. Он просто передумал. Из отеля наш К, выехал поездом в час дня в Индианополис. Я лечу туда монопланом, чтобы наверстать время. До встречи в Индианополисе. Я».

— Во сколько была написана записка?

— В пять тридцать, сэр.

Эллери связался по телефону с Индианополисом, с полицейским управлением, и выяснил, что оно уже предупреждено полицией Колумбуса, но человек, соответствующий словесному портрету, пока не появился. Эллери положил трубку и спросил клерка:

— Не просил ли профессор Ярдли передать мне еще что-нибудь?

— Да, сэр. Он сказал, что оставит для вас послание в воздушном порту Индианополиса.

Эллери достал бумажник.

— Благодарю. Можете нанять для меня аэроплан?

Дежурный клерк улыбнулся.

— Мистер Ярдли предупредил меня, что он вам может понадобиться, и я уже нанял его для вас. Аэроплан ждет на летном поле.

— Ай да Ярдли! — прошептал восхищенно Эллери, кладя банкноту на конторку. — Позаботьтесь о моем автомобиле. Старый «дюсенберг» припаркован за углом.

Я вернусь за ним, хотя не знаю, как скоро.

Он выбежал из отеля и остановил такси.

— Летное поле! — крикнул он. — Быстрее!

Было начало девятого, когда Вогн и Исхем появились в Колумбусе. Эллери улетел час назад. Ярдли — три часа. Убийца уехал поездом — семь часов назад, Не успел прокурор Исхем повздыхать и простонать три раза, как служебное удостоверение инспектора полиции Вогна тут же обеспечило им перелет из Колумбуса в Индианополис.

В аэроплане Эллери чуть расслабился и принялся размышлять. Многое, остававшееся запутанным и неясным все семь месяцев расследования, прояснилось и встало на свои места.

Аэроплан приземлился в Индианополисе.

«Напал ли на его след Ярдли? Догнал ли беглеца? Все возможно… Крозак выехал из Колумбуса поездом. Пять часов пути, следовательно, он прибыл примерно в шесть часов, Ярдли вылетел в пять тридцать, прилетел в семь.

Если же поезд, на котором ехал Крозак, опоздал, то профессор прибыл с ним одновременно…» Эллери взглянул на часы. Восемь тридцать. Когда подали трап и Эллери спустился, к нему подбежал человек в летной форме.

— Мистер Куин?

— Да. У вас для меня записка?

— Да, сэр. Профессор Ярдли оставил ее полтора часа назад. Сказал, что очень важно.

Эллери развернул записку. Это была шифрограмма.

«К! Похоже, наступает заключительный период. Я чуть не столкнулся с прибывшим человеком, по описанию Крозаком. Он улетел в Чикаго в семь часов вечера.

Я нанял моноплан в семь пятнадцать. К, будет в Чик. между 8.45 и 9.00. Советую до 8.45 предупредить чик. полицию и встретить прибывшего преступника у трапа.

Пока. Я».

— Мистер Ярдли улетел в семь пятнадцать? — спросил Эллери.

— Да, сэр.

— Значит, он прилетит в Чикаго между девятью и девятью пятнадцатью?

— Точно, сэр.

Эллери протянул молодому человеку банкноту со словами:

— Проводите меня к телефону-автомату, и я буду вашим вечным должником.

В помещении воздушного порта Эллери легко отыскал телефонную кабину и позвонил в Чикаго.

— Хэллоу! Управление полиции? Вопрос жизни и смерти! Шефа управления! На другом конце провода минут пять раздавались ворчание и ругательства, прежде чем Эллери услышал голос августейшей особы. — Господин шеф! Вы помните меня? Я — сын Ричарда Куина… Я расследовал серию убийств на Лонг-Айленде, да, да!.. Высокий брюнет с перебинтованной рукой… Должен прилететь от восьми сорока пяти до девяти в Чикаго из Индианополиса. Нет! Не надо арестовывать в воздушном порту! Проследите, если сумеете, куда он направится, и окружите его… Да, да… Арестуйте, только если он вздумает покинуть Чикаго. Возможно, он отправится в Канаду… Он не знает, что за ним следят. И еще одна просьба. Должен прилететь джентльмен с бородкой, вылитый Авраам Линкольн. Это профессор Ярдли. Распорядитесь, чтобы ваши люди всячески содействовали ему.

Благодарю. До свидания.

— А теперь летим! — скомандовал Эллери молодому человеку, сопровождавшему его к телефону- автомату.

— Куда, сэр?

— В Чикаго.

В десять пятнадцать моноплан приземлился в воздушном порту Чикаго, и Эллери, поправив галстук, приготовился выходить. Мотор гудел, затихая, и моноплан остановился. Авиатор кивнул Куину.

— Прибыли! Я жал изо всех сил!

— Отлично! — улыбнулся Эллери.

«Как хорошо, — подумал он, — когда приказы исполняются безоговорочно…»

На летном поле его ждали профессор Ярдли и шеф Чикагского управления полиции, которого Эллери помнил по своему зимнему визиту в Чикаго вместе с отцом.

Рядом с ними стояло несколько не знакомых Эллери лиц, в которых его наметанный глаз сразу распознал детективов, и… невысокий человек в сером костюме, серой шляпе и серых перчатках, с усталым лицом и гордо поднятой головой.

— Отец! — воскликнул Эллери, бросившись к нему и попав прямо в объятия серых перчаток. — Каким чудом вы здесь?

— Законным. — Отец улыбнулся. — Твой друг Харди, шеф полиции Зейнсвилля, связался со мной в Нью-Йорке после твоего звонка и сказал, что ему телефонировал, якобы, мой сын. Он решил проверить. Я сложил два и два, понял, что дело идет к концу, сел в аэроплан в Нью-Йорке в два часа и приземлился тут пятнадцать минут назад.

— Как это замечательно, отец, что вы здесь! Приветствую вас, господин профессор! — Эллери пожал руку Ярдли.

Все неторопливо двинулись по летному полю в сторону воздушного порта. Шеф полиции заметил:

— Неплохо, молодой человек! Ваш протеже прилетел без пяти девять. Мы еле успели направить сюда детективов. Он, действительно, ничего не подозревает.

— Я опоздал на двадцать минут, — вздохнул профессор. — Никогда в жизни я не был так напуган. Схожу с трапа, вдруг меня хватает за руку детектив со словами;

«Профессор Ярдли? Пройдемте». Право же…

— Сочувствую, — прервал его Эллери. — Но где же наш Крозак?

Шеф управления полиции ответил;