знаем, кто отдал приказ убить и почему. Мы, к примеру, убеждены, что убить этих двоих приказал Дэгнон. Но обвинять кого-либо конкретно в убийстве, мистер Морган, нам надлежит в суде, располагая неопровержимыми доказательствами.

– Но и от этих двух убийств он может отвертеться, – предположил Морган.

– Не исключено. А нам придется проанализировать все мельчайшие улики, обнаруженные на месте преступления, установить все связи жертв, и все равно даже в этом случае можем ничего не доказать.

– Значит, если из мести он решит прикончить меня, то опять уйдет от наказания?

– Тони не отдает приказы убивать из мести. Он бизнесмен. Но если же он решит, что, убив вас, сможет вернуть свои деньги, то прикажет сделать это немедленно. И дело не будет стоить ему ни одного никеля[1]. Но он вас не тронет. Так что не берите в голову. Если Дэгнон говорит, что не знает ни о каких деньгах, то и дела никакого нет. Повторяю, Тони Дэгнон вам не страшен. Кого вам следует опасаться, так это Эла Шарпа. Он может и убить вас, и похитить. И покуда он где-то поблизости, лучше всего было бы вас держать под охраной.

– Вы имеете в виду тюрьму? – спросил Морган не без холодка в душе.

– Зачем? Внизу, на первом этаже, в помещении для задержанных, есть вполне приличные камеры. Мы можем отвезти вас и в тюрьму графства, но и у нас на первом этаже будет вполне комфортно, если вы не против. Это удобно, вы будете рядом с нами. Правда, если завтра нам не удастся взять Эла Шарпа, мы будем обязаны перевести вас в тюрьму графства.

– А как же моя работа? – спросил Морган. – Я зарабатываю на жизнь.

– Мы тоже, – сухо заметил Кросс. – Наша работа состоит и в том, чтобы сохранить вам жизнь. Эл Шарп знает, где вы живете и где работаете. Почти с уверенностью могу сказать, что он попытается убить вас. До тех пор, пока мы не схватим его.

– А как с моей женой? Вдруг Шарп объявится у нас дома и застанет ее одну?

– Неплохо бы ей пожить некоторое время вне дома. Шарп все равно попробует найти вас через нее. Есть у вас в городе родственники?

Морган отрицательно покачал головой.

– Родители жены умерли, а братьев и сестер у нее нет. Мои же родители и братья живут в Де-Мойне. Ближайшая соседка, Сьюзи Кролл – близкая подруга Аниты. Она может остаться у нее.

– Вот и прекрасно, – решил Кросс. – Когда мы доставим ее домой, офицер побудет с ней, пока она не соберет все, что ей нужно, и не переберется к соседям.

В дверях появилась светловолосая женщина в форме. Лейтенант извинился и направился к ней. Они о чем-то говорили вполголоса. Потом женщина ушла, а Кросс вернулся за свой стол.

– Ваша жена все еще очень расстроена и не в состоянии отвечать на вопросы, – сказал он Моргану. – Но я сомневаюсь, что она добавит к вашему рассказу что-либо существенное. Мы, разумеется, допросим ее, но попозже. Лучше я отправлю ее домой.

– Можно мне с ней сейчас повидаться?

– Мэгги, – лейтенант взглянул на дверь, – этого не советует. Ваша жена все еще кипит гневом. Я попросил Мэгги проводить ее домой и проследить, как она устроится у соседей. Ваша жена соберет все необходимые вещи и для вас, а Мэгги принесет их сюда.

Сержант Морел посмотрел на свои часы.

– Уже одиннадцать. Мы сегодня отработали две смены. Не пора ли закругляться?

– Да, как только устроим мистеру Моргану ночлег.

Помещение для задержанных располагалось в цокольном этаже здания полиции. Лейтенант Кросс объяснил дежурному сержанту, что Морган не арестован, а помещается сюда в целях безопасности. По принятым правилам никаких льгот ему не предоставлялось. Морган опустошил свои карманы. Сигареты, носовой платок, спички и мелочь ему возвратили, но все остальное было запечатано в пакете из плотной бумаги. Сержант составил опись вещей, включая деньги в бумажнике, и предложил Моргану поставить свою подпись.

– Вам придется принять душ, – сказал сержант. – Это общее правило для всех, прежде чем мы проводим их в камеру.

– С удовольствием, – произнес Морган, – сегодня мне изрядно пришлось попотеть.

– Завтра утром, – сказал лейтенант Кросс, – заберу вас отсюда. Полагаю, что до прихода Мэгги, которая принесет чемодан с вашими вещами, вы вряд ли проснетесь, поэтому вещи она оставит у нас в отделе. Утром вы побреетесь и переоденетесь у нас наверху.

Стены камер в секции для задержанных были облицованы геркулитом – ударопрочным стеклом. Камеры оказались чистыми, вполне современными, с фарфоровыми умывальниками и двухэтажными койками. Морган выбрал себе место по вкусу – в камере он оказался один, поэтому занял нижнюю койку.

Бурные события этого дня основательно вымотали его. Несмотря на непривычную обстановку, заснул он сразу же.

Проснулся Морган в семь часов и получил приличный завтрак. В восемь охранник отпер камеру и проводил его к столу дежурного. Здесь уже находился лейтенант Кросс.

– С добрым утром, – поприветствовал его лейтенант. – Как спали?

– Как дитя, – ответил Морган.

– Я пришел пораньше, в надежде, что вам захочется подняться наверх, чтобы почистить зубы и побриться.

Моргану вернули его вещи, он расписался в получении и вместе с Кроссом поднялся наверх. Лейтенант передал ему чемоданчик, который принесла из его дома светловолосая женщина-полицейский и проводил Моргана в мужскую комнату, попросив его сразу же после завершения утреннего туалета, придти в их