убирает Лариса, и вообще, – она вздохнула. – Ты долго привыкал?

– Как тебе сказать? – Влад лег на место и наморщил лоб. – С водителями я тоже некоторое время испытывал неудобство, но это прошло очень быстро. Лариса появилась, еще когда Валек живой был. Собственно, когда у нас стало довольно свободно с деньгами. Ты же знаешь, что я большой лентяй. Для меня что убирать, что посуду мыть – сплошное наказание. Я это все могу сделать быстро, но совершенно без желания. С посудой все решилось очень легко – в машину засунул, и все дела. А вот с уборкой мы вечно страдали. Бардака не выношу и убирать не люблю. По случаю как-то зашел Ларискин брат – мы учились в одной школе. Посидели, потолковали, он пожаловался, что Лариска без работы и рады бы устроить ее куда угодно, хоть уборщицей. Мы с Вальком прикинули, что и ей удобно будет, и не в общественном же месте тряпку таскать. Предложили ему, он сестре сказал, ее это устроило, особенно за те деньги, что мы предложили. Согласись, что немому найти работу довольно тяжело. А здесь и рядом с домом, и вроде бы как с детства ее знаем, все ж люди не чужие, и деньги приличные. Да и работы, будем так говорить, не особенно много. Разве что после больших посиделок.

– Да, действительно. Слушай, я никогда не спрашивала раньше. Она ведь слышит нормально, а с речью что?

– В пять лет упала с горки, ударилась головой, с тех пор и замолчала. А дети у нее нормальные.

– Ну да, и муж нормально разговаривает.

– С мужем они раньше через забор жили. Это жених с пеленок был. Их здесь вся детвора так и дразнила «жених и невеста». Когда она замолчала и кто-то пытался ее обидеть, Олег буквально в драку лез. Кстати, – Владислав посмотрел на часы, – хватит разговоры говорить. Пора бы некоторым и поесть.

– А вы с Андреем уже?

– Нет еще. Приводи себя в порядок. Я полежу еще, пока ты переоденешься, и пойдем что-нибудь сообразим.

– Ты хочешь сказать, что уже в полном порядке?

– Да. Если хочешь, я спущусь пока и приготовлю все сам.

– Полежи. Вместе пойдем, – Ника встала и начала снимать платье. – Как у тебя на работе?

– Спасибо, все хорошо. Договор подписали. Тебе привет от Оленьки, Дана и Нели.

– Ты был у них?

– Да. Потом расскажу.

– Я, пожалуй, душ приму, – Ника взяла футболку и шорты и пошла в ванную. – Сегодня что-то жарковато. Боже, какое счастье, что это уже предпоследний экзамен, – сказала она уже из ванной. – Послезавтра отмучаюсь и свободна как птичка.

Владислав лежал и прислушивался к шуму воды. Ника мурлыкала потихоньку какой-то незатейливый мотивчик. Уже почти три месяца они жили просто идеально. Все было так хорошо, что иногда ему становилось страшно, что это ненадолго и снова их может ожидать какая-то беда. Владислав старательно гнал от себя эти мысли, но время от времени они возникали…

Из открытого окна тянуло вечерней прохладой, легкий ветерок чуть заметно шевелил шторы. Владислав сидел в кресле поближе к окну и курил, Ника удобно устроилась в углу дивана. В комнате было почти темно – свет падал только от экрана телевизора. Алик ударно готовился к последнему экзамену, Андрей читал у себя в комнате.

– Влад, ну можно я хоть полсигареты выкурю? – жалобно спросила Ника.

– Нет, – Владислав чуть заметно качнул головой. – Забудь и надолго.

– Почему надолго?

– Потому что тебе еще почти полгода ждать, потом кормить. Курить нельзя.

– А тебе с твоим сердцем можно? – едко спросила Ника. – Мне, что ли, сегодня плохо было?

– Мне. Это первая за вечер. Больше не буду, – он затушил окурок в пепельнице. – Тебе не дует?

– Нет. Перебирайся ко мне.

Владислав поднялся, потянулся до хруста в костях, а затем лег на диван, положив голову Нике на колени.

– Не тяжело так?

– Хорошо. Лежи.

Некоторое время они молчали. Ника гладила Владислава по лицу, потом начала путать пальцами его волосы.

– Влад, я сразу не спросила, позже хотела спросить, но все как-то не получалось, – она задержала руку у его губ. Он поцеловал кончики ее пальцев.

– Что, котенок?

– Ты ведь был с Асей? Ты не думай, я не ревную…

– Я же говорил, еще тогда, что был. Что-то не так? – он слегка насторожился.

– Нет, все хорошо. Скажи, а она тебе нравится?

– В известной мере.

– Почему в известной мере?

– Приятная девочка, интересно с ней поговорить… Что еще? Кажется, все.