возмущенно засопел, но комментариев не последовало.

Отнес в тайпинг-офис первое выступление и сразу же принялся за второе. Взглянул на часы. Ого, скоро перерыв.

Дверь в офис-двенадцать была закрыта. Толкнул - она неслышно отворилась, и клерки, застигнутые врасплох, мгновенно перевернули исписанные листки бумаги и вопросительно уставились на меня. Только Бо, увлеченный работой, не заметил моего прихода и продолжал строчить... Я легко прочитал крупно выведенный заголовок на первой странице: 'О роли письменных принадлежностей в передовом делопроизводстве'.

Бо, наконец, очнулся, растерянно огляделся по сторонам и понял, что переворачивать страницу поздно. Он густо покраснел и вытянулся передо мной.

- Добрый день, господа, - сказал я. - Не найдется ли у кого-нибудь немного денег взаймы?

Бо-Э-Ни удивленно переглянулись.

- Мы с собой не носим, - объяснил Бо.

На его столе мелодично запел телефонный аппарат. Бо снял трубку и пригнулся еще ниже.

- Слушаю, господин Карл... Хорошо, господин Карл.

Бо опустил трубку, красиво выпрямился и произнес:

- Вас ждет господин Карл.

- Спасибо, - усмехнулся я и, прежде чем покинуть офис-двенадцать, сказал испуганному Бо: - Вы, оказывается, и скупец великий! Нехорошо.

К Карлу не пошел. Бесполезно - ведь второе выступление не готово. Карл, видимо, набрался терпения и долго не звонил - я успел слепить довольно приличное обращение к господам и закинул в тайпинг-офис.

Снова Карл. Немедленно требует выступления.

Объясняю:

- Тексты на машинке.

- Ускорить! Сколько можно тянуть!

Нет, в тайпинг-офис я не пошел. Это я сделаю позже, когда работа будет выполнена. Весь перерыв просидел за телефоном, можно сказать, наслаждался: тихо, спокойно, никто не дергает. Но результативность оповещения была незначительной - дозвониться удалось лишь до четырех приглашенных.

Ровно без пяти два отправился в бар - авось удастся пообедать в долг. Все разойдутся, и никто не услышит моей просьбы...

Расчет был правильным - в баре ни души. Усатый молодой человек, по ту сторону стойки, вежливо спросил:

- Будете обедать?

- Если можно - в долг.

Молодой человек взглянул на меня, зашелестел бумагой, как бы невзначай положил передо мной небольшой сверток, кивнул на него и грозно вымолвил:

- В долг не отпускаем.

- Жаль...

Я старался хоть выражением глаз выразить благодарность, но молодой человек отвернулся и принялся усердно протирать бокалы.

Где бы теперь присесть, чтобы никто не увидел?

На лестнице на меня набросилась Ри:

- Где вы ходите? Господин Карл с ног сбился, ищет вас! - Ри смерила меня с ног до головы уничтожающим взглядом и стала грациозно подниматься по ступенькам.

Карл, увидев меня, брезгливо бросил на стол отпечатанные выступления.

- Не годится! - выкрикнул он. - Хочешь опозорить меня перед уважаемыми господами?

- Лучше не могу, - вздохнул я.

- Можешь. Если постараешься. А ты не старался и намолол черт-те что, - уже более мирно произнес он. - Даю два часа. Но чтобы комар носа не подточил!

Через два часа занес Карлу новые варианты. Карл молча прочитал и опять швырнул листки на стол. Они спланировали на стекло печальными белыми голубями.

- Совсем не годится! - развел руками Карл. - Даю еще два часа. Не справишься - пеняй на себя.

Нет, я не собирался заниматься пустым словотворчеством в третий раз. Будь что будет. Меня тошнило от приторного набора словес, смысловых уверток. Голова звенела, как колокол... Лучше продолжать оповещение.

Телефон затрезвонил в половине шестого.

- Как дела? - участливо спросил Карл.

- Нормально, - ответил я. - Несу на машинку.

- Будет готово - зайди.

В первом, забракованном варианте вымарал слово 'дамы', вместо 'многоуважаемые' вписал 'досточтимые' и отнес в тайпинг-офис.

- В шесть ноль-ноль, - сказал я, - должно быть готово.

На этот раз Карлу понравилось все - от начала до конца.

- Совсем другое дело! - удовлетворенно воскликнул он. - Оказывается, умеешь работать. Поздравляю.

- Спасибо, господин Карл.

- А что с оповещением?

- Удалось предупредить шестерых. Господин Фикс просил передать - будет обязательно. Господин Брзо - тоже. Но вначале меня обругал.

- А, старый брюзга. Шумит, да бестолку. Когда-то он был моим начальником, вот уж бушевал! Но видишь ли, Чек, времена меняются. Теперь этого Брзо я могу раздавить, как букашку. Кому еще звонил?

- Госпожа Нетке к телефону не подошла...

- Что? Да ты в своем уме? Госпожа Нетке уже двадцать лет как похоронена!

- Но она в списках...

- В качестве почетного члена!.. Неужели и другим... м-м-м... дамам звонил? - о усмешкой спросил Карл.

- Да, но трубку не берут.

- Естественно. Они тоже почетные члены... Да, Чек, с тобой хватишь позора. Весь город завтра будет хохотать. Не над тобой, Чек, надо мной. А надо мной смеяться нельзя. Надеюсь, ты уяснил это.

Карл придавил, как клопа, красную кнопку рядом с телефонным аппаратом, и появилась Ри.

- Пожалуйста, Ри, помоги Чеку оповестить наших многоуважаемых представителей. Чек предупредил кое-кого, но маловато. - Ри с ненавистью взглянула на меня. - Я понимаю, рабочий день закончился. Но что делать! Срывать совещание из-за нерадивых служащих не могу. Не теряйте времени, за работу!

Ри откровенно меня ненавидела. А я старался на ее колкие взгляды не реагировать. Ведь можно девушку понять. Если бы не я, она бы давно отдыхала...

Из глубин своего стола Ри извлекла список с фамилиями и телефонами. В отличие от списка, которым руководствовался я, здесь на полях были пометки: 'ум. поч.' (умерший почетный член), 'бол.' (болен), 'не б.' (не беспокоить). Умершие почетные члены занимали добрую половину состава. Пятеро - больные. Десятерых не беспокоить. Сколько ненужных звонков!

Ри заметно подобрела, увидев, что звонить нужно лишь четверым. Пока она сообщала им о завтрашнем совещании, я наблюдал за девушкой, удивляясь ее умению так виртуозно и музыкально говорить - не слова, а соловьиные трели!..

Сладкие рулады быстро отзвучали, и я сказал Ри:

- В вас можно было бы влюбиться. Если бы...

- Если бы?.. - равнодушно подхватила Ри.

- Если бы в вас было больше доброты и... душевного тепла.

- Это еще зачем? - удивилась Ри и иронично меня оглядела. Ее туфельки быстро заскользили по коридорным коврам, - отправился домой и я.

Ну и денек был сегодня - еле выдержал!

Заметил первую звездочку - она пряталась за облетевшими ветвями высоченного тополя. Так же прячется Роб где-то на безлюдных улицах города... Придет ли он ко мне? Состоится ли новая задушевная встреча?

До самого дома наблюдал за этой симпатичной звездочкой. Из-за черной решетки ветвей она вырвалась вдруг на простор и радостно засияла. На душе стало хорошо, и я поверил, что Роб обязательно придет и, возможно, встретится со своей потерянной любовью... Но правильно ли поступаю я, выискивая тропы в мир ушедшего и невозможного, пытаясь воскресить былые чувства? Не знаю. Мне хотелось, чтобы Роб был счастлив...

Весь вечер я ждал Роба, слонялся бесцельно по комнатам, даже заглянул, стараясь убить время, в сочинения Карла Великого. Роб не появился.

Карл, как ни странно, не потревожил меня ни разу. Зато ночью я вскакивал несколько раз - чудились телефонные звонки и тягучий раздраженный голос...

Новый день начался с небольшого совещания у Карла. Он поручил мне и Ри подготовить зал, припасти карандаши и бумагу, пригласить на заседание клерков из офиса-двенадцать. Мне дал задание: подготовить на самой хорошей бумаге тексты выступлений.

И началась беготня. Офис-четыре - тайпинг-офис - кабинет Карла.

Не самой лучшей оказалась бумага... Слишком узкие поля с левой стороны текста... Обращение напечатано мелким шрифтом... Нужна запятая, не точка...

Каждый раз находились недоделки. К обеденному перерыву, наконец, горячка схлынула. Карл, взглянув на последний машинописный вариант, махнул рукой:

- Придется обойтись этой бумажонкой.

Перерыв принес тишину и покой. Сотрудники торопливо спустились вниз, а я закрылся в своем офисе-четыре. Денег не было, и рассчитывать на обед не приходилось.

Ближе к двум я подумал: а не попросить ли взаймы еще раз? Попробую, попытка не пытка.

Усатый молодой человек за стойкой опять спросил:

- Будете обедать?

- С удовольствием, - вздохнул я. - Только в долг.

- В долг не обслуживаем, - ответил молодой человек и зашуршал бумагой. В этот раз он не отвернулся, изучающе посмотрел на меня. Я поблагодарил его глазами и был искренне рад: даже в этом, насквозь казенном учреждении есть отзывчивые люди...

Пообедать, однако, не удалось. Опять навстречу спускалась Ри и негодовала:

- Господин Карл ищет вас целый час!

Вхожу в кабинет к Карлу.

- Где выступления! - закричал он.

- На вашем столе.

- Покажи!

- Были здесь...

- Скоро заседание, а ты!..

- Сейчас, господин Карл...

Несу в машбюро вторые экземпляры. Девушки начинают печатать. Вбегает Ри.

- Немедленно к господину Карлу!

- Скажите, сейчас.

Ри в ужасе округлила глаза и исчезла. Через минуту появилась опять.

- Вас зовет господин Карл.

- Но еще не готово! - возмутился я.

- Он сказал, выступления нашлись.

Девушки, которым я, наверное, в сотый раз навязал надоевшие тексты, выхватили то, что успели напечатать, и разорвали в клочки.

Около трех в приемной появился представительный, одетый с иголочки