требовало незамедлительного ответа. Сидя за письменным столом, на котором напротив него стоял подсвечник, а несколько в стороне бутылка шерри, Рольф быстро писал, посверкивая заостренным гусиным пером в полусумраке, царившем в комнате, и стремительно водя им по листу пергамента.

Анджелина сидела в кресле у огня и пила чай с кусочком сдобного рулета, поглядывая время от времени на принца. В комнате было тепло, но довольно сыро.

Поднявшись с кресла, Анджелина подошла к окну и рассеянно уставилась в голубые зимние сумерки. Интересно, что сейчас делает Клэр? Без сомнения она в этот час вкушает простой монастырский ужин — сыр с хлебом и молоко. В обители был заведен обычай устраивать основательную трапезу один раз в сутки — около полудня. Знает ли она, что случилось с ней, ее кузиной? Волнуется ли? Навряд ли.

Услышав легкий шум за спиной, Анджелина обернулась. Рольф сидел, опершись на локти, поигрывая гусиным пером в тонких пальцах. Взгляд его синих глаз был сосредоточен на Анджелине, и это наполнило сердце девушки сильнейшим беспокойством.

Теряя мужество и не думая, что говорит, она вдруг спросила:

— Как долго вы намерены держать меня здесь?

Он не сразу ответил.

— Пока оракул не заговорит.

— Я не могу сказать вам то, что вы хотите услышать.

— Тогда, — произнес он как можно более безразличным тоном, — вы сами себя загоняете в тупик. Ключ к свободе в ваших руках. Хотите — воспользуйтесь им, а не хотите — не надо.

От его притворного смирения кровь закипела в ее жилах. Анджелина судорожно сжала кулаки, вонзив ногти в кожу ладоней, чтобы усилием воли сдержать свой гнев.

— Раз я остаюсь, то будьте добры, скажите, есть ли в этом доме книги, я же должна как-то коротать время?

— Сведя близкое знакомство с месье Делашезом, я могу утверждать, что вряд ли в его усадьбе отыщется хотя бы одна книга.

— А вы сами, конечно, не удосужились бросить в свой багаж что-нибудь в этом роде.

— Трактат на латыни о походах Александра Македонского, научный труд на немецком языке по ботанике с описанием флоры, найденной в бассейне реки Амазонки в Южной Америке, и томик санскристкой поэзии, прекрасной, но немного фривольной. Если вы читаете на каком-нибудь из этих трех языков, то милости прошу пользоваться моей библиотекой.

— Благодарю вас, — как можно более сухо сказала Анджелина. — Книга о походах Александра, пожалуй, скрасит мне пару часов.

Огонек интереса зажегся в его глазах, и он широким жестом указал ей на шкаф. Анджелина, воспрянув духом, решила воспользоваться моментом и развить свой успех.

— Есть еще кое-что не менее пустячное, но требующее немедленного решения, раз уж мне суждено остаться здесь. Дело в том, что я не могу изо дня в день носить один и тот же наряд.

— Сейрус будет стирать ваше платье, — довольно равнодушно отозвался принц.

— Я знаю, и он очень старателен, но мое платье порвано во многих местах и скоро превратится в груду тряпья.

— Выход из этого затруднения совершенно очевиден.

Она взглянула на его вновь склонившуюся над столом золотистую голову.

— Но не для меня!

— Я разрешил вам пользоваться моей библиотечкой, теперь я великодушно предоставляю вам право пользования моим гардеробом, тем более что вы уже наложили на него руку. Чего же вы еще хотите?

— Как?! — начала было Анджелина и запнулась, бросив взгляд на свою белую рубаху. — Эту одежду принес мне Сейрус! Я думала, что она принадлежит ему.

— О нет. Хотя и жаль. В одном из его одеяний вы вряд ли рискнули бы выйти из комнаты на люди.

Трясущимися пальцами Анджелина принялась развязывать тугой узел на кушаке.

— Тогда я отказываюсь от этой одежды!

— Отказываетесь? — он покачал головой, насмешливо глядя на нее. — Ваше решение просто интригует меня.

И когда ее движения замерли, он добавил:

— Я уже обдумывал этот вариант: нагота как средство удержать вас в комнате, взаперти, в мое отсутствие.

— Вы что?! — гневно воскликнула она.

— Нет, я отказался от этой мысли из-за невозможности практического воплощения ее в жизнь. Первый камень преткновения — холодная погода: здоровый пленник причиняет меньше хлопот, чем больной, простудившийся от сильного переохлаждения. Второе возражение — сознание того, в каком виде вы здесь совсем близко от них находитесь, возбудит умы моих людей, впрочем, не только и не столько их умы… Они и так вне себя от одного факта вашего присутствия, от ваших сладких дразнящих улыбок и вызывающей грации, от того, что вы — рядом, но вне пределов их досягаемости. Искушать их в этом смысле и дальше значило бы подбивать на открытый мятеж. Во всяком случае, я так полагал. Полагал, пока не понял, что именно этого вы и добиваетесь.

Мысли, рожденные разыгравшимся воображением Рольфа, были отвратительны.

— Вы хорошо знаете… — начала она, но вдруг замолчала и резко отвернулась от него.

Конечно, он все прекрасно знает! Он преследовал, как всегда, определенную цель: запугать ее, вселить в нее мысль о двусмысленности ее положения. И ему это вполне удалось, но она, Анджелина, не должна выдавать свой ужас и омерзение, которые вызывали в ее душе слова принца.

Анджелина облизала пересохшие губы.

— Думаю, что едва ли одной из ваших рубах будет достаточно, чтобы надежно укрыть меня от возможных посягательств ваших людей, на что вы так упорно намекаете. И потом, как я к сожалению слишком поздно узнала, мужчин чаще всего провоцирует такая малость, такой пустяк…

— Совершенно верно, — он быстро поднялся из-за стола, поддавшись внезапному порыву, и двинулся к ней. — Иногда достаточно лишь простого намека на наготу женщины — и все, эту мысль уже трудно вытравить из сознания.

Анджелина так и не узнала, зачем он встал и что хотел сделать, потому что, когда Рольф приблизился к окну, где она стояла, его внимание сразу же привлекли силуэты скачущих во весь опор всадников, вынырнувших на открытый участок дороги из тени леса. Их было двое. И то, что Рольф тотчас узнал их обоих, ясно читалось на его лице. Он схватил Анджелину за руку и рванул от окна, прежде чем она хоть что-то поняла и могла на это отреагировать. Но в сознании Анджелины все же невольно запечатлелись образы мельком увиденных всадников. И она тоже узнала их.

Первым скакал Мейер, возвращаясь домой. А за ним — Андре Делакруа.

Глаза Рольфа пылали мрачным огнем, выражение насмешливости в них уступило место жесткой решимости.

— Только пикнешь или закричишь, чтобы привлечь внимание, и тебе придется идти за его катафалком. Ты поняла?

Ее широко раскрытые живые глаза с ужасом уставились на него. Анджелина видела, что так оно и будет. Для этого человека не существует ни законов, ни чести, ни морали, для него существует одно — его цель, к которой он рвется, сметая все на своем пути.

— Да, — произнесла она срывающимся голосом. Он еще раз взглянул на нее и резко зашагал прочь из комнаты. Анджелина слышала, как на лестнице он громко позвал Сейруса. Неужели он хочет поставить слугу у двери в комнату, чтобы тот контролировал ее действия, или он зовет своего человека для нападения на незваного гостя? Если верно последнее, то у Андре нет шансов выбраться отсюда; он не сможет осилить троих — принца, Мейера и Сейруса.

Она неподвижно стояла посреди комнаты, нервно сцепив руки. Почему Андре приехал сюда? Неужели тетя Берта, догадываясь, где именно находится ее племянница, прислала его к принцу? Или он сам прискакал сюда, связав два события вместе — неожиданное появление принца в их округе и неожиданное исчезновение Анджелины? Что они намерены сделать с ним? Захватят в плен? Будут держать его точно так