Если рамапитек был похож на этого карликового шимпанзе, то его можно считать превосходным сырьем для упражнений природы в создании разума.

А 4 миллиона лет назад в Восточной Африке по вулканическому песку прошествовала семейка: самец, самка и ребенок. Прошествовали на двух ногах, и следы выглядели почти человеческими. Во всяком случае, все пальцы направлены вперед, как у человека (у обезьян, как известно, большой палец ноги далеко отстоит от остальных и направлен в сторону).

Вскоре нашли и кости существа, которому принадлежали эти следы. Его назвали австралопитеком афарским, и жил он как раз 3–4 миллиона лет назад.

Вот так. Четверорукий рамапитек, лазающий по деревьям в тропическом лесу, и его возможный потомок австралопитек, шагающий на двух ногах по открытым пространствам на склоне вулкана.

А между ними — почти ничего. Только найденный в 2000 году Millenium Man — довольно хорошо сохранившийся скелет, возраст которого порядка 6 миллионов лет, и разрозненные кости давностью от 5,5 до 4,5 миллионов лет, схожие с костями австралопитека. Слишком мало по сравнению с лавиной находок в более высоких, то есть более близких к нам по времени слоях.

Но это, по большому счету, и не странно. Достаточно только представить, сколько всякой живности сбегалось в тропическом лесу к трупу свежеумершего рамапитека, чтобы съесть его мясо, разгрызть его кости, растащить их по своим норам. А потом были еще миллионы лет. Это чудо, что хоть какие-то останки сохранились до наших дней.

Однако заметим для порядка, что от последующих трех миллионов лет уцелело значительно больше остатков прегоминид (предков человека). И вот от этого дисбаланса веет уже некоторой странностью.

Эту странность надо учесть, когда мы займемся вопросом, что происходило в промежутке между рамапитеком и австралопитеком.

Но для начала разберемся в другом. Существует множество бесспорных доказательств (с которыми, в общем-то, никто и не спорит), что предок человека начал ходить на двух ногах значительно раньше, чем додумался до изготовления орудий. То есть гипотезы типа: «Человека встал на задние конечности, чтобы освободить передние для трудовой деятельности», — не проходят в принципе.

Есть, однако, предположение, будто Предку (назовем эту обязьяну так) приходилось часто кидаться камнями и махать палкой — вот эволюция и высвободила руки для этой цели. И до сих пор господствует над умами гипотеза, что прямохождение появилось в ту эпоху, когда Предок вышел из лесов в саванну, где передвигаться удобнее на двух ногах.

Лазать по деревьям не надо, потребность во второй паре рук отпадает, и они могут постепенно превратиться в человеческие ноги. А в руках у Предка палка или камень…

Однако возникает закономерный вопрос — с чего это мы вдруг решили, что двуногому в саванне легче жить?

Обезьяна бегает на четырех ногах быстрее, чем человек на двух. А в высоких травах саванны низкорослому четвероногому животному легче спрятаться от врагов и проще подкрадываться к объекту охоты.

А между тем, за прямохождение человеку пришлось заплатить высокую цену. Многие осложнения при беременности и родах, например, связаны именно с ним. У четвероногих обезьян их нет.

Добавим сюда сердечно-сосудистые нарушения. Гнать кровь к мозгу вертикально вверх тяжелее, чем горизонтально.

Право же, прямохождение — очень странная причуда природы, которая так редко ошибается.

И мне лично видится только одно объяснение, которое все ставит на свои места. Мы можем предположить, что природа готовила Предка для совсем другой среды. А когда по воле обстоятельств его занесло в саванну, свободные и умелые руки спасли Предка от вымирания при столкновении с новыми условиями.

Может быть, Предок сначала стал двуногим, и только потом начал кидаться камнями и размахивать палкой.

Среду, где прямохождение — не излишество, а благо, первым отыскал гидробиолог Элистер Харди, а развил его идею зоолог Ян Линдблад.

Размышляя над тем, чем отличался австралопитек от рамапитека, они поставили вопрос шире: чем отличается современный человек от современных же человекообразных обезьян.

И среди многих признаков нашли, к примеру, такие:

— Голая кожа везде, кроме головы и некоторых других незначительных по масштабам участков тела;

— Более толстый жировой слой;

— Большие груди у женщин;

— Большой пенис у мужчин и более глубокое влагалище у женщин;

— Выдающийся вперед нос, ноздри которого направлены вниз;

— Глаза, способные хорошо видеть под водой;

— Умение плавать.

Ни одного из этих признаков нет у человекообразных обезьян. Ни одна из них не умеет плавать. Более того, они панически боятся воды и, будучи брошены в воду, тонут, так как вода через ноздри их плоского носа немедленно устремляется в дыхательное горло.

А что же человек?

Человек великолепно плавает. Можно бросить его в воду, и он поплывет, даже если никогда прежде этого не делал.

Более того, человек способен нырять и проводить под водой несколько минут, уходя на довольно большую глубину. А когда человек плывет под водой, работая одними ногами, создается впечатление, что его ступни лучше приспособлены для плавания, чем для ходьбы и бега. И то правда — у человека, с традающего плоскостопием, возникают проблемы при ходьбе, а плавать он может не хуже других.

Идем дальше. Несколько лет назад в нашей стране и во всем мире гремело имя доктора Чарковского, который предложил женщинам рожать в воде. Сейчас его методику, вроде бы, признают опасной и даже вредной, но при этом никто, кажется, не спорит, что роды в воде проходят менее болезненно, более быстро и легко и с меньшим стрессом для новорожденного — который, между прочим, мгновенно всплывает на поверхность и приобретает умение плавать с первых минут жизни.

А зачем, интересно, мужчине длинный пенис, а женщине — глубокое влагалище?

Десмонд Моррис, который считает человека обезьяной, свихнувшейся на сексуальной почве, полагает, что благодаря этим особенностям человек получает больше удовольствия при половом акте.

Может, оно и так — действительно, человек способен заниматься сексом часами, тогда как шимпанзе хватает на это дело минуты. Только не переставлены ли здесь причина и следствие?

Что, если Предки любили друг друга в воде? Что, если возможность вылезти для этого на берег выдавалась редко? Может, из-за хищников, может, из-за комаров или еще чего-то в этом духе. А продолжение рода не может ждать.

И тогда изменчивость, которая всегда усиливается, когда надо спасать вид от вымирания, породила среди прочего особи с более длинным пенисом и более глубоким влагалищем. От их связей рождались другие такие же, а от прочих особей вообще никто не рождался, потому что сперма вымывалась водой.

И большие груди из той же оперы. Линдблад предполагает, что из таких грудей удобнее сосать молоко под водой. Очень может быть, но не забудем и другую функцию — сохранение тепла. Зачем-то ведь молочные железы утоплены в жировую ткань, обильно пронизанную кровеносными сосудами. Молоко для ребенка должно быть теплым.

Правда, ни у китов, ни у тюленей нет ничего похожего на вымя. Отметим, однако, важную деталь: детеныши китов совсем не умеют сосать. Самка впрыскивает молоко им в рот, напрягая мышцы, сжимающие молочную железу.