И вообще время подошло не для мирных торговых операций, а для кровопролития и пропагандистских воплей. В 1791 году труженики из предместья Сент-Антуан пришли громить донжон замка, «символ деспотизма». Славу Богу, подоспел Лафайет, разогнавший толпу.
Революция, на счастье Франции, лютовала недолго. Подошла Империя. Французы нашли себе душку военного, прибравшего власть к рукам. Генерал Бонапарт увидел в Венсене прежде всего объект военно- оборонительный. Замок стал арсеналом и крепостью. Все башни, кроме Деревенской, «подстригли» под высоту куртин. В донжон продолжали привозить узников – на сей раз кардиналов, сохранивших верность папе римскому Пию VII. Начиная с 1840 года крепость понемногу превратили в оборонительный форт: засыпали ров, построили казематы, замуровали бойницы. Разломали старые здания, те, что воздвигли еще до XIV века, а заодно и северный портик, соединявший Дом Короля и Дом Королевы. На их месте построили какие-то военные бараки. Донжон превратили в склад оружия, в часовне наставили перегородок, а в королевских павильонах устроили казармы: республиканской Франции было в ту пору начхать на «проклятое прошлое». В Старом Форте был устроен пехотный музей. Вообще генерал Бонапарт и его последователи обходились с историческим замком вполне по-солдафонски. Наполеон вписал новую страницу и в историю здешней тюрьмы. В 1804 году на германской территории (напротив Страсбурга) наполеоновскими лазутчиками был похищен герцог Энгиенский, заподозренный в каком-то антибонапартистском заговоре. Привезенного в Венсен герцога скороспешно судили в ту же ночь (на 21 марта 1804 года) и, ни в чем толком не разобравшись, расстреляли под утро у подножия башни Королевы. Герцога сбросили в ров, откуда его останки были извлечены лишь Людовиком XVIII и перенесены в часовню. Если нужны доказательства того, что любимый герой романтической поэзии Наполеон замарал руки кровью, Венсен готов представить такие доказательства[1].
В сороковые годы XIX века в Венсене появился герцог Монпансье, пятый сын короля Луи-Филиппа. Он жил в Доме Королевы и числился комендантом военного форта. Надо отдать ему должное: он не позволил разломать Святую часовню.
С середины 50-х и почти до конца 60-х годов Виоле-ле-Дюк и его ученик де Бодо вели в замке кое-какие восстановительные работы. Но настоящему сдвигу общественного мнения в защиту замка способствовала широкая кампания в прессе, возглавленная Андре Юрте в 30-е годы XX века. Французы потребовали убрать из замка военных. В 1934 году в донжоне открылся исторический музей.
Во время немецкой оккупации, когда весь Париж танцевал, в Венсене было страшно. 10 августа 1944 года (самый конец оккупации) в крепости и во рву было расстреляно три десятка заложников. А вечером 24 августа немцы взорвали часть казематов и Дом Короля. В Доме Королевы начался пожар. Разрушения были значительны, но зато обнаружилась скрытая поздними постройками Триумфальная арка Ле Во.
Реставрационные работы начались сразу после окончания Второй мировой войны, и нынче Венсенский замок являет туристу и громаду Деревенской башни, и донжон, и постройки XVII века, и Малый замок – весь этот удивительный, словно забредший сюда с Британских островов боевой комплекс-дворец.
Интерьер воскрешает шаг за шагом историю Старого режима, Империи… Здесь комнаты королей и королев, королевских детей, маршалов – картины, панорамы, мебель, документы. Здесь Святая часовня с творениями мастеров – от XVI века и позже… Из Святой часовни вы переходите в королевскую резиденцию XVII века (построенную Ле Во), а потом в Дом Короля и в Дом Королевы, на эспланаду, во Двор Почета, во Двор Маршалов, на осмотр башен, и еще, и еще…
Решив погрузиться в историю Французского Острова, можно начинать с Венсенского замка…
На север!
Усыпальница королей в «Красной столице»
О близости Сен-Дени, его знаменитого аббатства и знаменитого собора, что всего в каких-нибудь девяти километрах от парижского собора Нотр-Дам де Пари, напоминает уже и в самом центре Парижа бывшая королевская дорога к Сен-Дени, пролегавшая по нынешней улице Сен-Дени, под аркой Сен-Дени, что на Больших бульварах, и дальше по тесной, полной всяческой средиземноморской еды улице Слободы Сен-Дени, Фобур Сен-Дени… По этой улице короли Франции ехали на богомолье. По этой улице их увозили на последнюю прогулку по Франции – к месту упокоения. Но уже и со времен последнего французского короля немало воды утекло, а мы, пожалуй, начнем с последних событий, происходивших в Сен-Дени. Я имею в виду не волнующие мир футбольные страсти на Стадионе Франции (он в Сен-Дени) и даже не бурные демонстрации школьных учителей и школьников, а замечательную находку, которую сделали недавно археологи близ усыпальницы королей собора Сен-Дени.
Начну с того, что здешняя пресса называет «скандалом в Клошмерле» (по названию романа и одноименного фильма, настолько лихо в годы моей юности дублированного на русский, что он дал моим сверстникам завышенное представление о возможностях французского юмора). Мэр города Сен-Дени (нынче это индустриальный, многонациональный город со стотысячным населением) коммунист-«перестройщик» Патрик Брауэзек решил приступить к ликвидации старой решетки у собора Сен- Дени, чтоб усовершенствовать свой город. Отдел министерства культуры, ведающий культнаследием, сказал: ни за что. Мэр пригрозил, что тогда он не построит для народа Большой стадион. В конце концов особая комиссия после многолетних трудов уладила спор, доказав, что Дебре, воздвигший в прошлом веке решетку, был худшим архитектором в истории Франции. В общем, стали ломать, копать (чего только и ждали археологи, ибо там внизу могли оказаться целые некрополи меровингских и каролингских времен) и нашли – розу. Нашли скульптурные элементы розы, украшавшей северный портал базилики Сен-Дени еще в XIII веке. То есть нашли остатки того самого фигурного круглого окна, разделенного скульптурными и витражными лепестками, влияние которого можно обнаружить в чудесных розах более поздних французских соборов. Ведь здешняя роза шла из XIII века… Конечно, и о розах, и о соборах, и о базилике Сен-Дени людьми знающими написаны тысячи страниц, и не здесь мне их пересказывать. Но обратиться к некоторым преданиям старины мы с вами просто обязаны.
Начнем с Сен-Дени, со святого Дени, а может, Дениса, который, согласно сообщенному в VI веке Григорием Турским преданию, был одним из тех семи миссионеров-епископов, что пришли в эти места из Италии, чтобы принести язычникам-галлам христианскую веру. Святой Дени и стал одним из первых здешних христианских мучеников: по приказу императора Валериана он был обезглавлен на Монмартре в 258 году, но не упал, а пошел прочь из города, к северу, неся перед собой отрубленную голову, и только в тогдашнем Католакусе (в нынешнем Сен-Дени) упал и был похоронен в восточной части этого города, рядом с двумя другими мучениками за веру. Как вы помните, в начале IV века, при Константине, гонения на христиан затихли, над могилой была воздвигнута церковь, ставшая к VI веку центром аббатства, а после того, как король Дагобер пожелал быть захороненным здесь, место это стало некрополем французских королей, покой которых не могут более потревожить ни демонстрации школьников и нелегальных иммигрантов, столь нередкие в Сен-Дени, ни крики «Судью на мыло!» на всех языках планеты, оглашающие ныне окрестности Большого стадиона, ни даже демонстрации ненависти к еще не обрезанным французам, проводимые на поле и трибунах того же стадиона легальными, а также еще нелегальными (но уже давно обрезанными) жителями предместий.
КОЛЫБЕЛЬ ФРАНЦУЗСКОЙ МОНАРХИИ И ФРАНЦУЗСКОГО ОСТРОВА, НЕКРОПОЛЬ КОРОЛЕЙ – СОБОР В СЕН-ДЕНИ
Фото Б. Гесселя
Впрочем, вернемся к истокам. Аббатство Сен-Дени пережило неожиданный взлет при аббате Сюжере, реконструировавшем церковь: это был год 1122.
Позднее городок Сен-Дени не только пережил много бед из-за своего положения на подступах к Парижу (враги бесконечно осаждали Париж, а сидели-то они при этом в Сен-Дени), но также извлек из этого положения немало экономических выгод. При Людовике XV украшалась и благоустраивалась не только дорога от Лувра до Сен-Дени, но и дорога от Версаля до Сен-Дени: король был здесь частым гостем, так как его дочь Луиза стала настоятельницей монастыря кармелиток в Сен-Дени. Самым трагическим временем для этой национальной святыни Франции были, конечно, годы Французской революции, по официальной терминологии – Великой французской революции. Само древнее название города полагалось забыть навечно, ибо город был переименован в Франсиад.
Всякий, кто знаком с историей Октябрьской революции 1917 года, которую нередко называют здесь
