– Микаэль… мне не хватает слов, чтобы выразить мои чувства по поводу этой статьи. Она отвратительна.

– Это заказная работа, – спокойно сказал Микаэль, испытующе глядя на Мартина Вангера.

– Надеюсь, вы понимаете, что я не имею к этому ни малейшего отношения. Я чуть кофе не подавился, когда это увидел.

– Кто за этим стоит?

– Я сделал утром несколько звонков. Конни Турссон у них кого-то замещает на лето. Но статью он написал по заданию Биргера.

– Я не думал, что Биргер имеет влияние на редакцию – он ведь как-никак муниципальный советник и политик.

– Формально он никакого влияния не имеет. Но главным редактором газеты является Гуннар Карлман, сын Ингрид Вангер, – это ветвь Юхана Вангера. Биргера с Гуннаром связывает многолетняя дружба.

– Тогда понятно.

– Турссона незамедлительно уволят.

– Сколько ему лет?

– Честно говоря, не знаю. Я с ним никогда не встречался.

– Не увольняйте его. Он мне звонил, и, судя по голосу, это молодой и неопытный репортер.

– Такие вещи просто нельзя оставлять без последствий.

– Если хотите знать мое мнение, то ситуация, когда главный редактор газеты, принадлежащей семье Вангер, нападает на журнал, совладельцем и членом правления которого является Хенрик Вангер, представляется несколько абсурдной. Получается, что главный редактор Карлман нападает на вас с Хенриком.

Мартин Вангер подумал над словами Микаэля, но медленно покачал головой:

– Я понимаю, что вы хотите сказать. Однако я должен возлагать ответственность на действительного виновника. Карлман является совладельцем концерна и ведет против меня вечную войну, но этот случай гораздо больше похож на месть Биргера за то, что вы его осадили в коридоре больницы. Вы у него как бельмо на глазу.

– Я знаю. Поэтому-то и думаю, что Турссон особо не виноват. Молоденькому временному сотруднику чрезвычайно трудно сказать «нет», когда главный редактор велит ему писать определенным образом.

– Я могу потребовать, чтобы вам завтра принесли официальные извинения на первой странице.

– Не стоит. Это приведет к затяжной борьбе, которая только еще больше осложнит ситуацию.

– Значит, вы считаете, что мне не следует что-либо предпринимать?

– Это бессмысленно. Карлман будет оказывать сопротивление, и вас могут изобразить негодяем, который, будучи владельцем газеты, пытается незаконно влиять на свободу слова и формирование общественного мнения.

– Простите, Микаэль, но я с вами не согласен. У меня ведь тоже есть право формировать мнение. Я считаю, что от этой статьи дурно пахнет, и намерен открыто заявить о своей позиции. Я ведь как-никак замещаю Хенрика в правлении «Миллениума» и в этой роли не могу допустить, чтобы подобные нападки на наш журнал оставались без ответа.

– Хорошо.

– Я потребую опубликования моих комментариев и выставлю Карлмана идиотом. Пусть пеняет на себя.

– Что ж, вы имеете право поступать согласно собственным убеждениям.

– Для меня также важно убедить вас в том, что я не имею никакого отношения к этому позорному выпаду.

– Я вам верю, – сказал Микаэль.

– Кроме того, я не хочу сейчас касаться этой темы, но статья лишь подчеркивает актуальность того, что мы уже вскользь обсуждали. Вам необходимо вернуться в редакцию «Миллениума», чтобы мы могли выступать единым фронтом. Пока вас там нет, вся эта трепотня будет продолжаться. Я верю в «Миллениум» и убежден, что вместе мы в силах выиграть это сражение.

– Мне понятна ваша позиция, но теперь уже моя очередь не согласиться с вами. Я не могу разорвать контракт с Хенриком и на самом деле вовсе не хочу этого делать. Видите ли, я действительно привязался к Хенрику. А эта история с Харриет…

– Да?

– Я понимаю, что для вас это тяжело и что Хенрик возится с этой историей уже много лет…

– Между нами говоря, я очень люблю Хенрика, и он мой наставник, но в отношении Харриет он одержим настолько, что выходит за рамки здравого смысла.

– Начиная эту работу, я относился к ней как к пустой трате времени. Но дело в том, что вопреки ожиданиям мы обнаружили новые обстоятельства. Я думаю, что мы находимся на пороге прорыва и, возможно, сумеем-таки дать ответ на вопрос о том, что с ней произошло.

– Вы ведь не хотите рассказывать, что вы нашли?

– Согласно контракту, я не вправе с кем-либо обсуждать это без личного согласия Хенрика.

Мартин Вангер оперся подбородком о руку, и Микаэль видел в его глазах сомнение. В конце концов Мартин принял решение:

– Ладно, в таком случае наилучший выход – это как можно скорее разобраться с загадкой Харриет. Тогда договоримся так: я буду оказывать вам всяческую поддержку, чтобы вы в кратчайшие сроки смогли удовлетворительным образом завершить свою работу и затем вернуться в «Миллениум».

– Отлично. Мне бы не хотелось сражаться еще и с вами.

– Сражаться со мной вам не придется. Я буду вас целиком и полностью поддерживать. Если у вас возникнут проблемы, можете на меня рассчитывать. Я хорошенько прижму Биргера, чтобы он не чинил никаких препятствий. Попробую также поговорить с Сесилией и успокоить ее.

– Спасибо. Мне необходимо задать ей вопросы, а она уже месяц отвергает мои попытки с ней поговорить.

Мартин Вангер внезапно улыбнулся:

– Возможно, вам с ней надо выяснить кое-что другое. Но в это я вмешиваться не буду.

Они пожали друг другу руки.