знала, как собственную руку.

Тут был садик на крыше и башенка, с которой я наблюдала в телескоп за лазурным морем.

А здесь была библиотека с бесконечными рядами книг, где я проводила долгие часы.

Каждая комната была произведением искусства, каждая вещь оформлена с чрезвычайной тщательностью, словно их создатель не был ограничен во времени.

Интересно, сколько лет здесь провела фаворитка? И которая часть замка была ее детищем?

Я чувствовала вечность, но, в отличие от Холла Всех Дней, вечность более тонкую, нежную. Особняк обещал бесконечное блаженство. Он не пугал и не испытывал. Он был временем, таким, как оно есть: бесконечным и спокойным.

И вот — комната с тысячами платьев! Я проходила ряд за рядом, раскинув руки, оглаживая великолепные ткани. Как они мне нравились!

Я сняла одно платье с вешалки и обернулась, танцуя. Тихие звуки музыки наполнили воздух, и я забыла о времени.

Тут стоял антикварный комод с вещами, которых я не могла назвать, но в то же время их узнавала. Я сунула в карман несколько безделушек. Открыла музыкальную шкатулку и послушала мелодию. Мне казалось, что я парю в космосе, бесконечная и свободная, чувствуя себя правильно, как никогда раньше. На некоторое время я забыла обо всем.

Я обходила комнату за комнатой и везде находила что-то знакомое, что-то, что делало меня счастливой.

Я увидела первую из многочисленных кроватей. В моих снах их было так много, что я потеряла им счет.

Я шла из комнаты в комнату и видела кровать за кроватью... В некоторых комнатах вообще не было ничего, кроме кроватей.

Я начала чувствовать... тяжесть. Мне не нравилось на них смотреть.

Они меня беспокоили.

Я отвернулась, поскольку при виде кроватей испытывала то, чего испытывать не хотела.

Тягу. Желание. Одиночество.

Пустые кровати.

Не хочу больше быть одна. Я так устала от одиночества. Устала ждать.

Вскоре я перестала заглядывать в комнаты.

Я ошибалась, думая, что в Белом Особняке ничто не заставит меня грустить.

Горе во мне нарастало.

Я так долго жила. Так много потеряла.

Я заставила себя сосредоточиться. Напомнила себе, что ищу. Зеркало.

Я люблю это Зеркало.

Я мотаю головой. Нет, не люблю. Оно мне просто нужно. Я ничего к нему не испытываю.

Оно доставляет мне столько удовольствия! Оно приводит нас друг к другу.

Белый мрамор, сказал Дэррок. Нужно искать белый мраморный пол. Не алый, не розовый и ни в коем случае не черный.

Я представила себе Зеркало таким, как он описал: три метра в высоту, полтора в ширину.

Узорная рама, как те, что на 1247 ЛаРу.

Это Зеркало — часть Реликвии Невидимых, целой сети Зеркал. Я могу чувствовать Реликвии. Я могу чувствовать все ОС — Объекты Силы — Фейри. Это, вероятно, мое главное преимущество.

Я тянусь вовне чутьем ши-видящей, расширяю его и ищу.

И ничего не чувствую. В Холле Всех Дней это тоже не сработало. Невозможно, наверное, почуять Зеркало в Зеркалах.

Ноги сами несут меня, и я с полной уверенностью двигаюсь в новом направлении. И понимаю, что много раз видела это Зеркало, что прекрасно знаю, где оно находится.

Я найду его гораздо раньше Дэррока. И хотя я не уйду без него — он мне еще пригодится, — приятно его превзойти.

Я торопливо шагаю по мятному коридору, поворачиваю в радужный, почти бегу по бледно-голубому. Серебряный пол сменяется винным багрянцем.

Зеркало впереди. Оно притягивает меня. Я не могу дождаться нашей встречи.

Я сосредоточена, настолько сосредоточена, что почти не замечаю алого коридора.

Я сосредоточена на своей цели — настолько, что не понимаю, что сделала, пока не становится слишком поздно.

Не знаю, что заставляет меня посмотреть вниз, но я опускаю глаза.

И застываю.

Я на перекрестке, на пересечении двух коридоров.

Я могу идти на восток, запад, север или юг — в любом направлении, которое существует в Особняке, — но какой бы путь я ни выбрала, пол будет одного цвета.

Черного.