принадлежите мне?

— Капитан Азнар спас меня, — тихо ответила она. — Может быть, вы наградите его за это?

— Нельзя выразить никакими наградами то, чем я обязан капитану, — горько усмехнулся король. — Но сейчас меня интересуете вы. Ведь о вас, Анастасия, идет молва уже по всей стране!

— Вы не сердитесь… что я… вела себя… столь… необычно? — забеспокоилась она.

— Нет. Я горжусь вами. Я очень горжусь вами, — покачал он головой.

— Тогда о чем же вы… хотите говорить со мной? Вы… пугаете меня.

— Чего вы боитесь? — Анастасия молчала, и спустя мгновение он повторил: — Скажите мне, я хочу знать это.

— Я боюсь… что вы… больше не желаете быть со мною вместе, — прошептала она.

Король обернулся и взглянул на нее. Анастасия тоже подняла на него глаза, но тут же отвела их, не в силах выдержать его взгляд.

— Я собирался сказать вам, Анастасия, — негромко начал король, — что наши отношения не могут более оставаться такими, какими они были до последних событий.

— Почему не могут? — дрогнул голос Анастасии. — Что вы… имеете в виду? Я… не понимаю вас.

— В нашу брачную ночь я дал вам обещание, что не поцелую и не прикоснусь к вам до тех пор, пока вы сами не попросите меня об этом, — продолжал он. — И я намеревался сдержать свое слово. Вы объяснили мне, что я должен сначала завоевать вашу душу, и я решил сделать это.

Анастасия заломила руки. Она заметила, что король говорил в прошедшем времени, и поэтому вся дрожала как в лихорадке.

— Но теперь я не смогу выполнить данное обещание. В ту первую ночь, пока вы спали, Анастасия, я прозрел. Я понял, как вы прекрасны. Я понял, что вы — это все, о чем мог бы мечтать любой мужчина.

От этих слов что-то затрепетало в сердце Анастасии.

— Потом, в другой раз, когда мы были ночью в горах, в пещере, — продолжал он глухо, — вы обняли меня и не только поддержали и успокоили, но и вдохновили меня. В ту ночь я осознал, что люблю вас так, как не любил еще никого и никогда.

Анастасия едва дышала и не сводила глаз с короля.

— С тех пор я непрестанно думаю о вас. Вы со мной в мыслях во всех делах. — Он замолчал на мгновение. — Все эти дни, пока я сражался, я все время спрашивал себя, сочтете ли вы верным то, что я делаю. Я все время старался поступать так, чтобы, как я надеялся, вы гордились мной. Вы так молоды, Анастасия, так невинны, так неопытны. Но все равно, вы заполнили собой всю мою жизнь. И теперь я знаю, что не значу ровным счетом ничего, если я не смог завоевать вашей любви. — Так же как и в гостиной, король резко отвернулся от нее и шагнул во внутренний дворик. — Я не хочу разрушать ваше доверие ко мне, — как-то странно зазвучал его голос. — Но я люблю вас так сильно, что не в силах выполнить то, что собирался: пытаться завоевать вашу душу, притворяясь, будто ваше тело не влечет меня с безумной силой! — Он возвысил голос: — Я не англичанин. Я сын солнца. И я уже объяснял вам, что для меня любовь — это всепожирающий огонь, который невозможно подчинить разуму.

В наступившей тишине Анастасия не могла вымолвить ни слова. Ей показалось, что все вокруг залил солнечный свет. Самое же ее покинули силы, и она чуть дышала.

— Я приехал сюда за вашим ответом. Быть ли мне здесь рядом с вами, став вашим мужем, или немедленно покинуть вас! — Он издал звук, похожий одновременно на смех и на стон. — И сейчас, любовь моя, речь идет не о том, чтобы мне делить с вами ложе, разыгрывая спектакль, будто мы муж и жена. Я не смогу быть с вами даже под одной крышей, если вы не станете моей. Ибо я желаю вас! Видит Бог, как я жажду вас! Так сделайте свой выбор! — резко бросил он. — Если вы прикажете мне возвратиться в Сэрж, я подчинюсь вам. Но умоляю вас, освободите меня от данного вам слова и позвольте открыть вам всю глубину и силу моей любви!

Говоря это, король смотрел во внутренний дворик. Анастасии почудилось, как страсть, кипевшая в его голосе, зазвенела, ударившись о мраморную резьбу фонтана, и слилась с журчанием воды.

Анастасия дрожала и так крепко сжимала сцепленные руки, что на них побелели косточки. Она ощущала, как напряженно король ждал ее ответа. И ответ у нее был уже давно готов, но слова никак не шли к ней. Прошло несколько томительных минут. Наконец Анастасия едва слышно, нерешительно промолвила:

— Тогда… ночью, в пещере… вы сказали, что… выбросите все ваши ордена. А я… решила, что… когда вы приедете ко мне… я… награжу вас… еще одной наградой.

— Да, разумеется, если вам это угодно, — торопливо согласился он.

Анастасия догадалась, что король ответил ей так безразлично, полагая, что она лишь пытается сменить тему их разговора.

— Награда, которую я собираюсь… вручить вам, называется «Поцелуй для короля», — прошептала она.

Король замер, потом обернулся к ней. Она увидела, как заблестели его глаза и преобразилось лицо.

— Вы не шутите? — спросил он, все еще не веря своим ушам. — О, мое сокровище, вы говорите это всерьез?

Все еще дрожа, Анастасия подняла к нему лицо. Король очень медленно, словно превозмогая самого себя, обнял ее и заглянул ей в лицо.

— Я мечтал об этом мгновении! — хрипло выдохнул он, и его губы коснулись ее губ.

Его поцелуй был нежен, и он ощутил, как она тоже целует его. Вся трепеща, Анастасия прильнула к королю. И тогда он осыпал ее поцелуями, горячими, неистовыми, страстными и настойчивыми. Все вокруг закружилось и будто растворилось. Король и Анастасия, только он и она, были где-то очень далеко, паря высоко-высоко над всем миром, там, где их осеняли сами небеса.

Король все крепче и крепче сжимал Анастасию в своих объятиях, а их тела все теснее прижимались друг к другу. Восторг и наслаждение переполняли Анастасию. Казалось, ее сердце вот-вот разорвется от счастья. Король отнял губы от ее лица и посмотрел на Анастасию. Глаза ее сияли от счастья, на щеках играл румянец, а губы были розовы и нежны.

— Ты восхитительна! Ты так восхитительна, что мне просто не верится. Может быть, это сон? — с сомнением в голосе спросил он.

— Нет… это не сон.

— Ты любишь меня?

— Да… Ты знаешь это.

— И ты любишь меня и душой и телом?

— Да… Я люблю тебя и душой и телом!.. И я вся… принадлежу тебе!

Прошло несколько часов. Голова Анастасии лежала на плече короля. Перламутровая раковина в изголовье из ложа переливалась в лунном свете, падающем из раскрытого окна.

— Ты… счастлив? — прошептала она.

— Я не догадывался, что могу быть так счастлив, — ответил он. — Но я хочу задать тебе один вопрос, моя дорогая.

— Какой?

— Поднялась ли ты к звездам, моя любимая?

— Наверное… мы оба… достигли их.

— А сумел ли я увлечь тебя в глубины бесконечной бездны?

— Да… ты сумел… это сделать. Ты знаешь сам, — отвечала она. — Но то, что происходило с нами сейчас… было прекраснее, чем то, о чем ты только что говорил. — Анастасия глубоко вздохнула и спрятала лицо у него на груди. — Я… слышу… пение соловьев, — удивилась она.

— Это поет мое сердце, — улыбнулся король.

— Мне… так хорошо… с тобой.

— Это дворец для влюбленных. Мы будем жить в нем весной и летом и уезжать в Сэрж только зимой.

— О!.. Чудесно! Как чудесно!

— Тебе хотелось этого?