Храня себя средь суеты дневной,Когда легко с толпой душе смешаться,Баюкая в безмолвный час ночной,Как тихим сном глаза твои смежатся.Зачем не я твой дух сторожевой?Есть грезы… Им опасно отдаваться.Их чары сильны обаяньем зла,Тревожными стремленьями куда-то;Не улетай за ними, сильф крылатый,Сияй звездой, спокойна и светла,В начертанном кругу невозмутима,Мучительно, но издали любима!2Титания! недаром страшно мне:Ты, как дитя, капризно-прихотлива,Ты слишком затаенно-молчаливаИ, чистый дух, — ты женщина вполне.Перед тобой покорно, терпеливоДуша чужая в медленном огнеСгорала годы, мучась в тишине…А ты порой — беспечно-шаловливоШутила этой страстию немой,Измученного сердца лучшим кладом,Блаженных грез последнею зарей;Порою же глубоким грустным взглядом,Душевным словом ты играть могла…Титания! Ужели ты лгала?3Титания! я помню старый садИ помню ночь июньскую. РавнинойНебесною, как будто заурядПлыла луна двурогой половиной.Вы шли вдвоем… Он был безумно радВсему — луне и песне соловьиной!Вдруг господин… припомни только: врядНайдется столько головы ослинойДостойный… Но Титания былаТитанией; простая ль шалость детства,Иль прихоть безобразная пришлаНа мысли ей, — осел ее кокетстваНе миновал. А возвратясь домой,Как женщина, в ту ночь рыдал другой.4Титания! из-за туманной далиТы всё, как луч, блестишь в мечтах моих,Обвеяна гармонией печали,Волшебным ароматом дней иных.Ему с тобою встретиться едва ли;Покорен безнадежно, скорбно-тих,Велений не нарушит он твоих,О, чистый дух с душой из крепкой стали!Он понял всё, он в жизнь унес с собойСокровище, заветную святыню:Порыв невольный, взор тоски немой,Слезу тайком… Засохшую пустынюЕго души, как божия роса,Увлажила навек одна слеза.5Да, сильны были чары обаянья