И крепче каменной твердыни,Несокрушим его оплотВ сердцах носителей святыни.Мы ту святыню пронеслиИз края рабства и плененья —Мы с нею долгий путь прошлиВ смиренном чаяньи спасенья.И в бой, кровавый, смертный бойВступить с врагами мы готовы:Святыню мы несём с собой —И поднимаем меч Еговы.
Проклятие
Да будет проклят тот, кто самЧужим поклонится богамИ — раб греха — послужит им,Кумирам бренным и земным,Кто осквернит Еговы храмСлуженьям идолам своим,Или войдёт, подобный псам,С нечистым помыслом одним…Господь отмщений, предков бог,Ревнив, и яростен, и строг.Да будет проклят тот вдвойне,Кто с равнодушием узритЧужих богов в родной странеИ за Егову не отмстит,Не препояшется мечомНа Велиаровых рабов,Иль укоснит изгнать бичомИз храма торжников и псов.Господь отмщений, предков бог,Ревнив, и яростен, и строг.Да будет трижды проклят тот,Да будет проклят в род и в род,Кто слезы лить о псах готов,Жалеть о гибели сынов:Ему не свят святой Сион,Не дорог Саваофа храм,Не знает, малодушный, он,Что нет в святыни части псам,Что Адонаи, предков бог,Ревнив, и яростен, и строг.
1852
Послание к друзьям моим А.О., Е.Э. и Т.Ф
В давно прошедшие века, «во время оно»Спасенье (traditur) сходило от Сиона…И сам я молод был и верил в благодать,Но наконец устал и веровать, и ждать,И если жду теперь от господа спасенья,Так разве в виде лишь огромного именья,И то, чтоб мог иметь и право я, и властьХандрить и пьянствовать, избрать благую часть.Теперь, друзья мои, и рад бы, конечно,Хандрить и пьянствовать, пожалуй, даже вечно,Да бедность не велит… Как века сын прямой,С самолюбивою родился я душой.Мне в высшей степени бывает неприятно,Когда меня хандра случайно посетит,Услышать про себя: «Хандрит? Ну да! Хандрит!»Он «домотался», вероятно.Известно, отчего хандрит наш брат бедняк,Известно, пьянствуя, он заливает горе,Известно, пьяным всем нам по колено море.Но я б хотел хандрить не так,Хандрить прилично, благородно,И равнодушно, и свободно…Хандрить и пьянствовать! УжельОдну ты видишь в жизни цель,Мне возразишь печально, строгоТы ci-devant социалистИ беспощадный атеист,А ныне весь ушедший в бога,Ф(илипов) мой, кого на памяти моейВо Ржеве развратил премудрый поп Матвей.
