почему же он предлагал ей двойную цену? Слишком подозрительная щедрость.
Мерное гудениекондиционера усыпляло. Девушка опустилась на прохладный кафельный пол и прислонилась к стене. Через пару минут она уже спала.
Тарик нахмурился, когда, выйдя из лифта, увидел сидевшую на полу девушку. Ее лицо было бледным, волосы растрепались. Рядом с ней на полу стояла бутылка минеральной воды и журнал, на них — логотип супермаркета. Подобные вещи там можно было взять бесплатно.
Больше всего его взволновал вид девушки: темные круги под глазами.
Он опустился перед ней на колени и тихо позвал:
— Гвинет.
Она улыбнулась во сне, очевидно узнав голос.
Тарик положил руку ей на плечо и легонько встряхнул. Гвинет вздохнула и потерлась щекой о его руку, пробормотав что-то неразборчивое.
Неожиданно она открыла глаза.
Он присел рядом. Краска вернулась на ее лицо. Она старательно отводила взгляд, но он в упор смотрел на нее.
— И давно ты здесь? — спросил он.
Гвинет покачала головой. Мышцы изрядно затекли.
— Не знаю. А сколько времени?
Он обнажил руку с часами, показав циферблат. Гвинет даже ахнула от удивления.
— Почти шесть вечера. Я вернулась около трех.
Спустя час, как он ушел.
— Я не думал, что так задержусь. Только ушел, как вспомнил, что у тебя нет ключа.
Это его способ извиниться перед ней.
— У меня была важная встреча. Можешь подняться?
— Мне пока двадцать пять, а не восемьдесят пять, — изрекла она. Но все же после долгого сидения ноги ей не повиновались. Мужчина вовремя помог ей. Благородный жест!
— Ты ела что-нибудь?
Она покачала головой. Ей было непривычно общаться с Тариком, который играл роль добропорядочного мужа. Ей сразу начинало казаться, что она жертва. А быть жертвой не очень-то приятно.
— Так ты с утра ничего не ела? — переспросил он.
Гвинет недоверчиво смотрела на него, пока он открывал дверь.
— Вообще, нет. Но я и не хотела. У меня был приличный завтрак.
— Йогурт, да?
— Когда жарко, есть не хочется.
— Неужели? — на его губах появилась ироническая улыбка. Вот так он больше похож на себя, подумала она. — Хочешь сказать, что вы, британцы, привыкли не есть в жару? — Они зашли в квартиру, н он захлопнул за ними дверь.
— И почему ты так нас не любишь? — возмутилась она.
— Как точно подмечено, поздравляю, — съязвил Тарик. — Это мое личное дело, дорогуша. Но мне точно не нравятся ханжи вроде тебя.
Гвинет так и вспыхнула. Теперь он попал в ее слабое место.
— Это я-то ханжа? Да ты сам лицемер!
— Поосторожней, — предупредил ее Тарик.
Гвинет поняла, что снова стоит на краю моста и не собирается останавливаться.
— Интересно, почему? Хочешь испытать меня? Я бы на твоем месте не стала этого делать.
— Странно даже слышать такое. Звучит как предложение. Ты же знаешь, что хочешь меня. Мы оба это знаем.
— Ничего мы не знаем! — закричала Гвинет.
— Это правда, — настаивал Тарик, пожимая плечами.
— Однако какая самоуверенность, вы только посмотрите! Никогда раньше не сталкивалась с таким!
— Можно подумать, у тебя было много мужчин, — кивнул он.
Гвинет промолчала. Еще не хватало рассказывать ему о своей личной жизни.
Пусть он не поверил, что она была девственницей, ей все равно. Возможно, так даже лучше.
— Помнишь, меньше чем шесть часов назад я сбежала, только чтобы не оставаться рядом с тобой.
— Ну, я позволил тебе это сделать, — снисходительно заявил он. — Ты тогда просто пылала желанием. Тебе отказаться было еще трудней, чем мне.
Покраснев, Гвинет выбросила из головы соблазнительные образы, которые тотчас же замаячили на горизонте.
— Сегодня вечером я уезжаю из Зурана, меня не будет несколько дней, — вдруг заявил он. — У меня неотложные дела.
Поездка в Долину была сейчас как нельзя кстати. Ему нужно остаться наедине с пустыней, собраться с мыслями, стать самим собой. Пустыня не прощает ошибок и слабости тем, кто выбрал ее своей любимой. Пустыня вылечит его от страсти к этой англичанке.
Тарик отвернулся. Гвинет пожирала его глазами в бессильной ярости. Он уходит. Но он должен остаться с ней. Просто обязан.
— Надеюсь, за время моего отсутствия ты серьезно подумаешь над моим предложением, — Он снова посмотрел на часы. — Уже почти семь. Надо поужинать перед дорогой. Пойду закажу ужин.
— Мне необходимо принять душ и переодеться.
— Сколько времени это займет?
— Минут двадцать, может, полчаса.
— Закажу на семь тридцать.
Он ушел, а девушка так и осталась стоять в зале. Ушел и даже не спросил, что она будет есть…
Теплая вода сняла его дневное напряжение. Тарик не мог понять, почему все его мысли сосредоточены на этой женщине. И он снова размечтался… Вот если бы сейчас она оказалась в его руках, как бы он ласкал ее!
Разозлившись на самого себя, Тарик включил ледяную воду, чтобы остудить мыл.
Через пару минут он выключил душ. Впервые ему в голову пришла мысль об отце. Сын и отец… Тарик никогда не хотел быть похожим на него. Но сейчас ему вдруг стало интересно, каким был его отец. И почему он вспомнил о нем только сейчас? Это все из-за Гвинет, она натолкнула его на такие мысли. Как могла эта женщина догадаться о самых потаенных уголках его души?
Тарик вышел из душа. Он взглянул на диван, спать на котором было сущим наказанием. Он быстро надел чистую одежду. Вот и семь двадцать пять. В дверь позвонили.
Если она не хочет остаться голодной, ей лучше поторопиться.
Она ослышалась или позвонили в дверь? Гвинет была уже готова: вымылась и переоделась. На ней был черный льняной халат. Она сделала себе модную укладку и накрасила губы блеском. В животе неприятно урчало. Наконец она направилась на кухню.
Приятный запах соблазнительно щекотал ноздри. Девушка невольно вздрогнула, когда увидела Тарика без головного убора. Его волосы были еще влажными. Он выглядел сверхсексуально. Короткие волнистые волосы были черные как смоль. Такие соблазнительные, что хотелось провести по ним рукой.
— Надеюсь, тебе понравится экзотическая еда, — сказал он, пытаясь игнорировать ее пылкий взгляд. — Можно пообедать на свежем воздухе. Там должно быть уже прохладнее.
А он не стесняется отдавать приказы, подумалось Гвинет. Но спорить ей не хотелось, сначала — ужин.
