Изабель оторвалась от письма, которое читала.

— Как мило с ее стороны, — пробормотала она и снова углубилась в чтение.

— Она уезжает в Глазго на пару дней.

— Да, она говорила, что хочет поехать туда.

— А Брайан пригласил меня сегодня поужинать.

Флора внимательно вглядывалась в лицо Изабель, пытаясь увидеть неодобрение. Но та лишь улыбнулась.

— Чудесная идея.

— Он сказал, что, поскольку я осталась без Энтони, а он без Анны, мы можем составить компанию друг другу. Он заедет в половине восьмого, и надеется, что вы будете в хорошем настроении и нальете ему выпить.

Изабель рассмеялась, а миссис Уотти пробормотала:

— Наглый черт.

— Он вам не нравится, миссис Уотти?

— Ну почему же, нравится, но он слишком выпендривается.

— Миссис Уотти хочет сказать, что он не такой, как суровые шотландцы.

— И я сказала про пятницу, так что вычеркните их из списка звонков. Анна купит себе новое платье.

— О Боже, — пробормотала Изабель.

— А в чем дело?

— Она тратит на тряпки кучу денег, а они все выглядят одинаково. — Она вздохнула. — Кстати, нам тоже пора подумать о своих туалетах. Конечно, я могу снова достать свое синее платье с кружевами, но оно уже всем надоело.

— Оно вам очень идет, — заверила ее миссис Уотти. — Вы в нем такая стройная.

— Но ведь все его уже видели.

— Роза, а ты что наденешь?

Вопрос застал Флору врасплох. Поскольку ее мысли были заняты другими, более важными проблемами, о наряде для новой вечеринки она даже не задумывалась. Она обвела лица женщин, которые с любопытством ждали ответа.

— Да у меня и нет ничего.

Сестра Маклеод, невольно вовлеченная в общие приготовления, хотя выступала против проведения вечеринки, лишь удивленно покачала головой. Ей не верилось, что богатая молодая леди не захватила с собой, по крайней мере, одно бальное платье и диадему с бриллиантами.

— Неужели в твоем чемодане не найдется ничего подходящего? — спросила она у Флоры.

— Нет. Я ведь ехала сюда только на выходные. Я не думала, что мне понадобится платье для танцев.

Повисла тишина. Все молча переваривали эту информацию.

— А если ты наденешь то же, что вчера? — предложила Изабель.

— Шерстяную юбку и блузку?

— Ну, нет, — вмешалась миссис Уотти. — Вечер устраивается в твою честь. Надо что-то более нарядное.

Флора почувствовала себя виноватой.

— Может, я смогу что-то купить?

— Не в Тарболе, — сказала Изабель. — И нигде на сто миль вокруг.

— Наверное, мне надо было поехать в Глазго вместе с Анной.

— Неужели в доме не найдется ничего, что можно переделать? — спросила сестра Маклеод.

Флора тут же представила себя в платье из старых чехлов для мебели.

Изабель покачала головой.

— Даже если что-то и найдется, портнихи из нас те еще.

Сестра Маклеод откашлялась.

— В молодости я сама шила себе одежду. К тому же у меня немного больше свободного времени, чем у всех вас.

— Вы хотите сказать, что сошьете платье для Розы?

— Если нет других вариантов…

Услышав эти слова, миссис Уотти перестала резать мясо и повернулась к ним. Добродушное выражение ее круглого лица и устрашающего вида нож, который она держала в руке, представляли комичную картинку.

— А если поискать на чердаке? Там стоят сундуки с одеждой, которую когда-то носила миссис Армстронг. Ткани очень симпатичные…

— Все это пропахло нафталином, — возразила Изабель.

— Выстирать и повесить сушиться на улице. Весь запах выветрится.

Идея настолько захватила миссис Уотти, что она решительно отложила нож, вымыла руки и сказала, что надо срочно обследовать чердак. Никто не возражал, и через минуту все четверо дружно шагали по лестнице наверх.

Огромный чердак тянулся с одного конца дома до другого. Там было сумрачно, по углам висела паутина. Флоре в глаза сразу бросились старинные весы с медными гирьками, мерный шест, кукольная коляска, сохранившаяся с викторианских времен, портновский манекен, латунные кувшины, в которых когда-то носили горячую воду.

Миссис Уотти включила свет и направилась к сундукам, стоящим в ряд у стены. Они были огромного размера и веса, с выпуклыми крышками и оплетенными кожей ручками по бокам. Изабель и миссис Уотти вдвоем подняли крышку первого сундука. Он был набит одеждой. Запах нафталина и в самом деле раздражал, но предметы одежды, поочередно извлекавшиеся из недр сундука, были один удивительнее другого. Платье из черного шелка с вышивкой, еще одно из атласа цвета чайной розы, с бахромой по подолу, буклированный жакет на подкладке из шифона.

— Неужели Таппи носила все это?

— Да, в свое время она любила нарядно одеваться. И, как всякая практичная шотландка, никогда ничего не выбрасывала.

— А это что?

— Вечерняя накидка. — Изабель встряхнула смятый бархат и подула на меховой воротник. Вылетела моль. — Я помню, как Таппи надевала ее… — Она задумчиво умолкла, погрузившись в воспоминания.

Затея начала казаться безнадежной. Флора уже хотела сказать, что поедет в Тарбол, сядет на ближайший поезд, идущий в Глазго, и купит себе что-нибудь там, но тут миссис Уотти выудила нечто некогда белое из кружевного батиста. Похоже на старый носовой платок, подумала Флора, но это оказалось платьем с длинными рукавами и высоким воротником.

— Это же теннисное платье Таппи, — радостно воскликнула Изабель.

— Теннисное платье? — недоверчиво переспросила Флора. — Неужели она играла в нем в теннис?

— Да, в юности. — Изабель придирчиво осмотрела ткань. — Ну, что вы скажете, сестра Маклеод? Можем мы что-то сделать из этого?

Сиделка поджала губы и пощупала тонкий батист опытными пальцами.

— Неплохо… красивые кружева.

— Но оно такое короткое, — пролепетала Флора.

Сестра Маклеод приложила платье к Флоре. Оно действительно оказалось коротким, однако у подола был хороший запас.

— Его можно выпустить.

Флора ужаснулась. Но это все-таки лучше, чем чехол для мебели, и нет необходимости ехать в Глазго.

— Оно почти прозрачное.

— Я сделаю подкладку. Какого-нибудь нежного тона. Например, розового.