пораньше лечь спать.

Ее спальня, которая так понравилась ей вначале, в холодных сумерках выглядела чужой. Флора задернула шторы и зажгла настольную лампу. Стало уютнее, но не намного. Она включила электрический камин и опустилась на ковер перед покрасневшими железными прутьями.

Флора не сразу осознала, что страдает от ощущения потери личности. До сих пор она не понимала, насколько важным было для нее присутствие Энтони — ведь он единственный знал, кто она. Теперь он уехал и, казалось, увез Флору с собой, а здесь оставил Розу. Ее сестру, которая была так похожа и в то же время так непохожа на нее. Флора напомнила себе, что Роза в Греции, и попыталась представить, чем она там занимается: загорает, пьет вино, танцует под звуки гитары — или на чем там играют на острове Спеце. Но все эти образы получались плоскими, ненастоящими, как аляповатые почтовые открытки. Роза была не в Греции. Роза была здесь, в Фернриге.

Она протянула озябшие руки к теплу камина.

Я Флора. Я Флора Уоринг.

Обещание, которое она дала Энтони, висело тяжелым бременем. Может быть, как раз из-за этого обещания она так жаждала сейчас рассказать правду. Кому-нибудь. Тому, кто выслушает и поймет.

Но кому?

Ответ оказался таким очевидным, что Флора не могла понять, почему он сразу не пришел ей в голову. «Обещай, что ничего не скажешь никому из них», — настоял Энтони. И она дала ему слово. Но «никому из них» относилось к тем людям, которые жили здесь.

В углу спальни стояло небольшое бюро, на которое Флора до сих пор не обращала внимания. Сейчас она встала, подошла ближе и откинула крышку. Внутри лежала аккуратная стопка писчей бумаги, конверты и ручка на серебряной подставке. Флора подвинула стул, взяла ручку, положила перед собой лист бумаги и поставила дату.

Это было началом длинного письма отцу.

На следующее утро, когда Флора спускалась по лестнице вниз, к завтраку, зазвонил телефон. Она подошла ближе и остановилась в нерешительности. Никто не спешил брать трубку, и Флора сделала это сама, присев на край комода.

— Алло.

— Это Фернриг? — спросил женский голос.

— Да.

— Это Изабель?

— Нет. Позвать ее?

— Это… это Роза?

— Да, — после небольшой заминки сказала Флора.

— Роза, это Анна Стоддарт.

— Доброе утро, Анна. Позвать Изабель?

— Нет, это не важно, я могу поговорить и с вами. Я хотела поблагодарить за субботний ужин. Мне… мне все очень понравилось.

— Я рада. Я передам это Изабель.

— Извините, что звоню так рано, но я забыла позвонить вчера, а сейчас еду в Глазго. И не хочу уезжать, не сказав «спасибо».

— Надеюсь, поездка будет удачной.

— Да, я тоже. Я еду только на пару дней. Может быть, когда я вернусь, вы найдете время навестить меня в Ардморе? Мы могли бы пообедать, или выпить чаю, или… — Она смущенно умолкла, словно испугавшись, что наговорила слишком много.

— С удовольствием, — поспешила сказать Флора. — Спасибо за приглашение. Я обязательно заеду.

— Правда? Это будет чудесно. Я позвоню вам, когда вернусь.

— Хорошо. Вы уже знаете про пятницу? — спросила Флора.

— Нет.

— Я думала, здесь новости разносятся быстрее. Таппи приглашает всех на вечеринку.

— В эту пятницу? — голос Анны звучал недоверчиво.

— Да, в эту пятницу. Бедной Изабель еще предстоит полдня провисеть на телефоне. Я скажу, что вы уже в курсе.

— Как интересно! Хорошо, что вы мне сказали. Я успею купить новое платье в Глазго. — Ее голос снова неуверенно затих. Очевидно, Анна относилась к тем людям, которые не умеют первыми прощаться. Флора уже открыла рот, чтобы сказать «до свидания», когда Анна вдруг произнесла:

— Одну минуту. Не кладите трубку…

На другом конце линии слышались приглушенные голоса, потом Анна сказала:

— Брайан хочет поговорить с вами. А я прощаюсь.

Брайан?

— До свидания, Анна. Всего хорошего.

В трубке раздался жизнерадостный голос Брайана.

— Роза!

— Доброе утро, — настороженно ответила Флора.

— Какой неподходящий час для телефонного разговора. Ты уже позавтракала?

— Как раз собиралась.

— Энтони уехал?

— Да, вчера после чая.

— Значит, он тебя покинул. А Анна собирается покинуть меня. Почему бы нам не составить друг другу компанию сегодня вечером? Приглашаю тебя на ужин.

В голове Флоры замелькали тревожные мысли. Но ведь Анна слышит этот разговор, значит, в предложении Брайана нет ничего предосудительного? Но что скажет Таппи? А Изабель? Стоит ли принимать приглашение этого красавчика?

— Роза?

— Да, я слушаю.

— Мне показалось, что ты куда-то пропала. Когда за тобой заехать?

— Я разве уже согласилась?

— Не прикидывайся, разумеется, ты согласна. Мы поедем в «Рыбацкую гостиницу» в Лохгарри, и я накормлю тебя креветками. Слушай, мне пора. Анна уезжает, надо ее проводить. Я заеду за тобой между половиной восьмого и восемью. Это нормально? Если Изабель будет в хорошем настроении, пусть нальет мне выпить. Привет Таппи и спасибо всем за позавчерашний вечер. Нам с Анной очень понравилось. Пока.

Флора стояла, слушая гудки отбоя. Возмутительный тип. Она медленно положила трубку. Впрочем… На ее лице появилась невольная улыбка. Пожалуй, все это довольно забавно. Да, Брайан флиртует, излучая по телефонным проводам поток своего обаяния, но этот флирт слишком явный, чтобы воспринимать его всерьез. Не стоит терзать себя поисками скрытого смысла в такой банальной ситуации. И кроме того, она любит креветки.

Тут Флора поняла, что проголодалась, и отправилась на кухню.

Мистер Уотти уже отвез Джейсона в школу. Изабель и сестра Маклеод на кухне пили кофе. Миссис Уотти резала мясо для пирога.

— Кто звонил? — полюбопытствовала миссис Уотти.

Флора насыпала в миску кукурузных хлопьев.

— Это была Анна Стоддарт. Благодарит за позавчерашний вечер.